С этим может сравниться разве что культ "Калевалы" в Финляндии, - не заметить его за время двухмесячной стажировки в полиции Оулу было при всем желании невозможно. Все-таки обмен специалистами - полезная штука( Я потихоньку посасывал кофе и листал книгу. К счастью, у меня академическое юбилейное издание с комментариями, именным, алфавитным и предметным указателями и пространной сопроводительной статьей. Да, точно: слово "Йомалатинтис" дважды встречалось здесь, в конце седьмой и середине девятой рун. Первый раз - в том месте, где рассказывается, как злобный карлик Карьяхойя, страшась гнева Йомалы, бежит на север, "в царство льда и царство мрака", где "во тьме лишь Харра бродит, белый зверь с душою черной". После прекрасного описания полярной ночи следовали строки:
Но и там добычей стал он
Острых стрел Йомалатинтис,
Стрел немых Йомалатинтис.
Так возмездие любого (
Храбреца иль труса равно (
Настигает, если Круг он
Преступил неосторожно.
В девятой руне упоминание было еще менее понятным. Там рассказывалось о болезни прекрасной и отважной лунной охотницы Инты. Когда близкие потеряли уже надежду, к ней приходит старуха Ругенгарда, поит волшебным снадобьем и утешает:
Станешь ты крепка, как прежде,
Лук согнешь рукою сильной,
И копье с жестоким жалом
Полетит все так же метко.
Лишь душа твоя прозрачность
Потерять должна навеки,
И доступной станет взору
Лишь очей Йомалатинтис,
Зорких глаз Йомалатинтис.
Признаться, я ничего не понял. Уж не разыграл ли меня Кудесник? Может, он шутник - вроде Филина? Правда, я ни в коей мере не знаток "Бьярмскринглы". Возможно, я чего-то здесь не вижу. Предостережение-то Кудесника звучало вполне серьезно. Искренне звучало. Впрочем, и хорошая шутка всегда звучит серьезно и искренне. Пожалуй, стоило посоветоваться с кем-то, кто разбирался бы в этих делах получше меня.
По дороге в контору я дал крюку и проехал по Подгорной. Дом, о котором говорил Кудесник, выделялся среди остальных каким-то удивительным чувством собственного достоинства. Он не был ни больше, ни богаче других, но точные пропорции, кровля из медного листа (пластик под медь, конечно, но смотрится!), просторные венецианские окна - все это позволило архитектору добиться поразительного эффекта. Это вам не моя типовуха, у дома обнаружилось свое лицо. Кованая же чугунная решетка, которой был обнесен палисадник, вполне могла быть причислена к произведениям искусства. Конечно, не воронихинская строгость линий, - была здесь какая-то чрезмерная витиеватость и кудреватость, - но я все равно залюбовался. На белой фаянсовой табличке у ворот черными лебедями выгнулись две двойки. Асфальтированная дорожка вела от ворот куда-то за дом ( очевидно, гараж был не подземным, а размещался на заднем дворе. Значит, и участок солидный. Оставалось узнать, кому дом принадлежит.
Это я сделал сразу же по приезде в контору. Если верить справочнику, дом принадлежал капитану дальнего плавания Лаэрту Бьярмуле. Фамилия показалась мне знакомой. Где-то я ее уже слышал, причем совсем недавно. Я снял с полки том "Кто есть кто". Да, правильно: капитан Бьярмуле был женат на Инге Бьярмуле, урожденной Хайми, выпускнице Санкт-Петербуржской Консерватории, лауреатке, дипломантке и прочая, и прочая. Это на ее концерт собиралась давеча Магда. Похоже, я опять вытащил пустышку.
Я позвонил в Дорожную полицию. С прошлых лет у меня еще оставались там приятели, и вскоре я уже знал, что "дацунов" модели "кабинет" в столице зарегистрировано четыре. Из них два - цвета "кола". Причем один "дацун" принадлежал как раз капитану Бьярмуле. Правда, синий. Но Кудесник мог ведь и ошибиться - ночью все кошки серы.