В отместку за меня, да? Что ж, спасибо. Из тебя получится надёжный напарник. А теперь скажи: неужели эта упившаяся фигуристая дрянь сумела переиграть злую и хладнокровную Алину Дюнштайн? Просто не верится! Надо будет подумать, как использовать её способности в нашей игре.
Я внимательно посмотрел на приподнявшуюся на локте блондиночку, чьё физическое состояние требовало полного покоя, но пытливый внешний вид упрямо говорил о готовности к работе, и в который раз убедился в поразительной выносливости женской нервной системы. Для прекрасного пола пресловутые обмороки и слёзкиобычная разрядка
Ты неплохо информирована. А саму Алину знаешь?
Немного. Мы же обе из «Элиты» и даже из одной Провинции. Дюнштайнединственная профессионалка, не имеющая кодового позывного. Считает себя лучшей разведчицей всех времён и народов и, возможно, не без основания.
Если так, то с психологической точки зрения всё объяснимо. Таланты частенько проигрывают именно нахрапистым бездарностям. Самоуверенная переоценка собственных возможностей плюс презрительная недооценка шансов противникасамое опасное сочетание!
Разве только поэтому
Утомлённая разговором, Голда отвернулась к стене и медленно закрыла глаза. Ей не мешало как следует отдохнуть, а мне пора было отправляться на свидание с таинственным Магистром, но захотелось попробовать выжать из очередной непредвиденной ситуации максимум выгоды для себя.
Довольно на сегодня приключений, поднявшись, сказал я отеческим тоном. Спи, а я проследую в свой гравилёт и тоже займусь этим приятным делом.
Если хочешь, оставайся у меня.
Вполне предсказуемое предложение, которое нужно деликатно отклонить:
С удовольствием бы за тобой поухаживал причём во всех смыслах, но, увы, этой ночью ничего не получится. Я не успел заранее позаботиться о стоянке для моей верной «Греты», а бросать её, где попало, не привык. Да и обидеться может!
Не открывая глаз, Голда смешливо фыркнула:
«Возлюби свою железяку, как себя самого»? Похоже, ты изобрёл новую заповедь! В «Элиту» бы тебя Хотя, неттам сентиментальным работникам «СБ» делать нечего. Ладно, иди, занимайся своей любимой пигалицей. И заодно объясни ей, что ятвой новый босс. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Кажется, моего согласия ещё не было!
Придётся дать. Дело в том, что я выкупила компрометирующие тебя материалы. Маленький, симпатичный информационный кристаллик, уничтожение которого ты должен отработать.
Любопытный поворот. Как же на него отреагировать? Пожалуй, стандартно:
А где гарантия, что будет уничтожен оригинал, а не один из многих дубликатов?
Ресницы медленно приподнялись, однако говорить продолжали, глядя на стенку. В сочетании с монотонной интонацией это производило не слишком приятное впечатление. Терпеть не могу, когда поучают.
и, во-вторых, ты же висел на крючке у серьёзной организации, а подобные конторы никогда не занимаются долгосрочным шантажом. Если сразу выполнишь первое требованиеотпускают. И продают они только подлинники, ибо никому не хочется ломать давно сложившийся рынок специфических услуг. Кроме того, торговля компроматом не любит мелких жуликов и суетливых дилетантовтаких отслеживают люди из специальной структуры «Синдиката». Его епархия.
Ого! Так вот ты откуда?
Ага. А ещё и от верблюда. Это зверь такой, с горбом, упрямый очень. Послушай, Никки, ты можешь фантазировать на данную тему сколько душе угодно, но лучше прекрати. Всё равно признания не получишь. Хотя в качестве обмена Интересно, на чём ты попался?
Шалости подросткового периода. Склонность к изнасилованию крупного, рогатого скота со смертельным для оного исходом, желчно ответил я, досадуя, что спровоцировать её не удалось. Неужели ты не заглянула в мой «кристалл»?
Нет, конечно. Я же не жулик и не дилетант.
Поскольку голову в мою сторону явно не собирались поворачивать, мне ничего не оставалось, как удалиться, оставшись при своих. Уже находясь у двери, я решил объявить полную капитуляцию. Не всё ли равно, когда?
Будь по-вашему, госпожа Гансвидгосподин Ванетти готов временно поступить к вам в услужение. Только не забывай, что детектив из меня никакой. Тем более, в деле Мегадевы. Не раскроешь ли, наконец, страшную тайну: чем предстоит заниматься на Острове?
После узнаешь.
Что ж, коротко и ясно Хорошо, учту на будущее и больше докучать вопросами не стану.
Раздражённый удар кулаком по кнопкедверь послушно ушла в стену. Мысленно я поставил десять против одного, что меня окликнут, и не ошибся.
Ник, ты бы лучше учёл, что привычка злиться по пустякам очень плохо влияет как на пищеварение, так и на сон. На Острове уже много лет существует специальная психиатрическая клиника под неофициальным названием «Садист»мне необходимо туда попасть в качестве новой пациентки, а тебе предстоит сыграть роль сопровождающего. А вот совет на будущее: если захочется покапризничать, то об этом ставить в известность меня не обязательно, договорились?
Ответная просьба: непременно наступай мне на ногу перед тем, как вздумаешь покомандовать. В ситуации, когда и обычной просьбы довольно.
Какой мучительный процесс!
Что?
Я говорю: как тяжело переходить с начальственного густого баса на скромный дискантик подчинённого! Ничего, со временем научишься. За мною зайдёшь завтра не позднее двух часов пополудни. А теперь идиможно вольным шагом и без отдавания чести.
Пришлось скромно выйти. Какая всё-таки жалость, что в наших жилых комплексах предусмотрены только раздвижные двери, тогда как в домах «Элиты» встречаются и открывающиеся вовнутрь. Уж я бы так хлопнул!
В сонном гостиничном вестибюле было тихо, как на дне морском. Это обычное впечатление усиливал бледно-сиреневый свет, который мягко излучал высокий потолок. Я неторопливо шёл по узким коридорам мимо длинной череды одинаковых комнатсейчас, в этом безлюдном лабиринте, наша прагматичная внутренняя планировка помещений казалась мне до невозможности примитивной и скучной. Гигантские соты, однообразные ячейки временного человеческого общежития, призванные ненавязчиво служить Царю Природы, не отвлекая его от важных мыслей и дел. И в результате слишком много интересного вокруг себя мы давно приучились воспринимать исключительно как раз и навсегда заданный антураж. В том числе, и саму природу. Бездумно пробегаешь по городку мимо чего-то высокого и корявого, усыпанного холодным белым порошком (мозг автоматически и равнодушно отмечает: дерево под снегом, зима) и тотчас забываешь увиденное, словно навязанное в нагрузку к повседневным человеческим отношениям, которые и принимаются за подлинную жизнь. Тогда как ей, на самом деле, является одиночество. Или одиночество вдвоем
Я вышел из гостиницы и сразу непроизвольно внутренне собрался, что происходило всякий раз, когда мои ноги ступали на ночную землю. Впрочем, до настоящей земли было ещё довольно далекотребовалось пересечь ровный прямоугольник небольшой площади и пройти мимо платной стоянки частных гравикатеров, где в отдельной кабинке и находилась моя «Гретель», заботливо пристроенная туда ещё с вечера. Дальше начиналась обширная территория Центрального парка, освещённая естественным излучением каких-то экзотических растений, очень похожих на гирлянды перекрученных пружиних кольца диковинным образом источали голубой, мерцающий неон. Странно и непривычно, как и многое в этом Мегаполисе.
Подойдя к одному из настенных табло оформления гостиничных заказов, я набрал код комнаты Гансвид, и перед моими глазами резкой зеленью на чёрном холодно загорелась справочная информация:
«Заказано и оплачено на одни местные сутки (28 часов), особый сервис не требуется, по коду разрешено войти только одному постороннему человеку (Никколо Ванетти, мужчина). Изменить? Оставить?»
Я подумал и переместил указатель на последнее слово. Вряд ли эта очень деловая Голда захочет прохлаждаться здесь ещё и следующую ночку, даже если она будет оплачена мною.
Ник, это я! Отзовись, пожалуйста!
«Грета»? Вызов без предварительного мелодичного «пик-пик-пик»? Что-то очень срочное? Ах, да: наверное, наш гость явился! Действительно, уже начало пятого.