Михаил Огарев - Вечеринка на веранде («Горечь»). Роман-маска в стихах

Компания была невелика, але бардзо пожондна: пан директор, пан аптекарь, золотарь, две курвы и я

Гнать стихи в пятьдесят как в одиннадцать брагу:
Нипочем не продать, а себе-то зачем?
Только ручка в руке всё марает бумагу,
И проводишь часы в окруженьи морфем.
Лучше б в гости к Морфею! Не мучая мифы
Про титанов и тайны (куда же без них?)
Но с упорством бастарда летейские рифы
Продолжает искать поэтический бриг.
Флаг давно уже сорван истерикой шквалов,
Корпус доверху солью изъеден дурной.
Ни единого боя! А сколько ж нахалов
Уклонялось противник, мол, нужен иной

А какой не сказали. Из принципа. Во как!
Шкипер, может, не нравится? Или глядит
Вызывающе слишком? Почти Верлиока.
Полифем поприятнее западный вид.
Остаётся лишь плыть Лала-Зором из Яна:
Финикийский корабль ритм могучих гребцов
Ни Мессии, ни Маркса сплошные изъяны
В натуральной истории без мудрецов.
Но и это не выход духовных сокровищ
(А, честнее, две трети крутой ерунды)
Я собрал. В трюмы даже пленённых чудовищ
Не посадишь боятся возможной беды

От учений раскованных! Много словечек
Очень шумных, но смысл их ловить и искать
Отпускаю страшилищ. Враги человечек,
Но простые: медведем подкрался и хвать!
Я о белом медведе. Но в эти широты
Заплывал очень редко. Экзотики для.
А в артериях жизненных рек повороты
Выводили порой на такие моря,
Где ни крабов, ни рыб, ни чудесных кораллов
Не сыскать. Вообще ничего! Лишь вода.
Но эскадры одна за другой адмиралов
Куда больше, чем бабочек, собственно. Да.

И, выходит, куда ни плыви к Ахерону
Попадёшь непременно! А Стикс и Коцит
Дело вкуса по сути. Нельзя к Флегетону,
Но к нему залететь нереально. Обид
От родни мы порой получаем изрядно,
Но губить таковую Кошмар! Беспредел.
В общем, возраст считает толково и складно
Варианты финала. Мой личный удел
В данный миг это именно Стикс ну и Лета.
Азиаты клянутся на хлебе, а я
На воде. Не святой, не священной завета
Тут не сыщешь. Зарок! А иная струя

За рекою забвенья есть странные скалы,
Где слабеет печальное действие вод.
В жизни лучшей рекламой бывают скандалы,
Ну а в смерти обставленный мрачно уход.
Тут как Парки прикинут. Что впарят то будет!
Говорят, даже в этом они не вольны.
Веришь или не веришь, иль любит не любит
Все равно, как в постели загадывать сны,
Чтобы снились получше, подольше, поярче,
И потешить себя, и другим рассказать.
Слышу смех: «И чего тебе надобно, старче?»
Если б знать, господа наверху, если б знать!

«Как в одиннадцать брагу» Советская фраза!
Нынче хмель не продаст разве только грудной
Но пора и в реальность. Квартира. А хаза,
Что в романе,  далёко. В структуре иной.
У меня же сейчас за окошком плюс десять,
Ну а в комнате плюс тридцать три! И куда
Издевательство это мирское подвесить?
На систему? Ей по фигу всё. Ерунда.
Грустный вывод, который принять бы серьезно!
(Неподвижно лицо. Взгляд устойчив. Прищур)
Белой Дамой луна. Пешки звезды. Нервозно.
Вот и вся у Богов расстановка фигур.

01
«Ни играть не хочу, ни лукавить игриво.
Расскажу всё, что вижу, покуда могу.
Время в этих краях отдыхает лениво,
Облачаясь привычно в ночную фольгу.
Ну а жизнь, словно пёс, убежавший из сада
Вместе с цепью и грузом, приделанным к ней,
Все влачит и влачит за собою аркаду
Равнодушных, безликих, бессмысленных дней.
Невеликая тяжесть! И зверь не заметит,
Будет тупо бродить и зевать невпопад.
Вот когда за ограду случайно зацепит
Но у мглы бытия не бывает оград.

Ясный вечер. А может, часы пополудни
Растянулись с обеда до самой зари.
Если канули праздники в Лету (и будни),
То уже всё равно, как о том говори.
Больше нет никого, кто бы в духе амбиций
Пятидневок планировал прибыльный ход.
И ушли торжества богословских традиций:
Ни крутых воскресений, ни важных суббот.
Это здесь, на сравнительно малых пространствах
От Зелёного моря до Белой горы.
Остальные земные империи-царства
Далеки и чужды, как иные миры.

Я теперь и не вспомню, пожалуй, названий
Горделивых плантаций страстей и забот!
Развалилась планетная сетка вещаний,
Информации точный нарушился код,
Или рухнула в прах интернет-паутина,
Словно сгинули разом её пауки
Неизвестно. Кто понял, какая кончина
Наступила, те сами уже далеки.
В худшем смысле! Наверно, какое-то шоу
Оказалось страшнее, чем Третья война.
Мода бросила обществу супер-обнову,
Но одеждою Несса вдруг стала она

Над верандой потоки спокойного солнца,
Из Небесной казны драгоценный металл.
О такой чистоте для родного червонца
Я когда-то смешно и наивно мечтал.
Золотые запасы, резервы валюты
И отлаженный ход хозрасчётных систем
Хороши для смиренья финансовой смуты,
Но к чему, если "амба", "для всех" и "совсем"?
Странам-сёстрам не выдали новые серьги:
Если ушки исчезли то как же носить?
Скоро будет забыто понятие "деньги"
Как и хищное действо "продать и купить".

Из былого комфорта усталые Боги
Нам оставили в дар электрический свет.
Вряд ли стоит описывать в духе эклоги
Процедуру включений. Лишь сумрак, рассвет
На короткое время расцвечен огнями.
Оказалось, хватает! Ведь быт не кино.
Приготовить еду, почитать вечерами,
А угар развлечений растаял давно.
Здесь тепло и зимою. Слова "замерзаю"
Или "дикая стужа" неведомы нам.
Про другие края я наверно не знаю,
Но проблемы возможны на севере. Там.