Для меня Белый Совет всегда был только источником горя.
Карлос Рамирес был моим другом.
Но Томас был моим братом.
Я не знаю, что сказать тебе, Лос, солгал я. Я обеспечивал Мэб связью.
Связью, сказал Карлос. Слухи называют это немного иначе.
Адские колокола, Фрейдис и ее дурацкая иллюзия.
Звезды и камни, это смахивает на британскую порнокомедию, сказал я. Слушай, между Мэб и Ларой есть кое-какие интрижки. Я... смягчаю ситуацию.
Он неуверенно посмотрел на меня.
Я бы сказал тебе больше, если б мог, сказал я. Но это внутренние Зимние штуки. И, честно, чувак, у нас нет на это времени.
Рамирес отвернулся от меня и вздохнул.
Черт возьми, Гарри.
Эй, мне это нравится не больше, чем тебе, сказал я. Но мне надо поговорить со стариком. Нам есть, над чем поработать.
Да, вздохнул он. Он медленно выдохнул и затем решительно кивнул. Да, это так. Поднимайся.
Мы вместе поднялись по лестнице. У Рамиреса на щеке красовался синяк. На шее, там, где его тащил плащ, виднелись следы удушения и кровоподтеки.
Раны, которые я решил ему нанести.
Прямо перед тем как солгать ему.
Проклятье.
Я почувствовал себя ужасно.
Глава 6
Ты слегка позеленел, Хосс, сказал Эбенизер
Старик держал один из углов крыши замка вместе с Мартой Либерти и Слушающим Ветер. Марта Либерти сидела в меловом круге, общаясь примерно с полудюжиной куколфигурок, в которые духи вселялись, чтобы общаться с миром смертных, а затем кратко пересказывала ответы Стражу Йошимо, притаившейся за пределами круга с блокнотом и ручкой.
Слушающий Ветер сидел на угловой зубчатой стене замка, свесив с нее ноги. Сандалии он снял, и ноги его лениво болтались. Время от времени к нему подбегало какое-нибудь животное, в основном маленькие птички и белки. Они щебетали или стрекотали, и старый шаман, склонив голову, серьёзно слушал, а потом кивал, тихо отвечал и снова отсылал гонцов-зверей. Дикий Билл притаился за его плечом, наклонившись и склонив голову с хмурым видом безуспешно пытающегося овладеть новым языком. Он также записывал сообщения.
Оба Стража отрывали листки со сведениями и передавали их старшему советнику Кристосу, ходящему взад и вперед между ними и Чайлдсом с Райли, которые работали с радиопередатчиками.
Я гонял свою лодку изо всех сил в течение нескольких часов, ответил я. Желудку это не понравилось.
Старик понизил голос. Не жди, что я пожалею тебя, парень. Ты проклятый болван.
Эбенизер не очень жаловал Белую Коллегию вампиров. Мой дед возражал против того, чтобы я «помогал» брату. Как только я сказал ему, что у него есть ещё один внук, он тоже возразил. Он возражал достаточно сильно, чтобы потопить несколько лодок в гавани, и единственная причина, по которой одна из них не была Водяным Жучком, состояла в том, что я его остановил, выйдя сухим из воды.
Молнии невыпущенного гнева всё ещё окружали его потрескивающим облаком.
Однако старик не был глупцом. И он научил меня, как правильно рассуждать, когда речь заходит о сверхъестественном конфликте. То есть он знал направление моих мыслей и то, какие приоритеты поспособствуют нам пережить эту ночь.
И насколько глубоко её нужно завести в ловушку, как ты думаешь? спросил он у меня.
Я заставил себя не дотрагиваться до ножа, висевшего у меня на бедре. Берег озера. Если мы заманим ее туда, она уже будет в пределах досягаемости.
Эбенизер нахмурился. Это достаточно близко для того, чтобы ты попытался?
Судя по тому, что сообщил Остров, это стандартное расстояние для пленения, кивнул я утвердительно.
Уфф, выдохнул Эбенизер. Это меняет дело.
Почему это?
ЭтниуТитан, парень, ответил он. Ты можешь представить себе попытку связать Мэб?
Я вздрогнул.
Ну, она на порядок превосходит её по силе и воле, сказал Эбенизер.
Ты просто не сможешь выйти против такого разума. Только не тогда, когда она в Титанической бронзе.
Почему нет?
Материя... она действует на мироздание на глубочайшем уровне, сказал он. Пока за ней стоит достаточно воли, физический мир будет влиять на неё очень незначительно.
Я прищурился на старика. Значит, пока она верит, что непобедима, так оно и есть?
Старик удивленно поднял брови. Никогда прежде не слышал, чтобы это так подытоживали. Но да, для наших целей это достаточно точно.
Доспехи неприятия, пробормотал я. Адские колокола. Так как же мы их пробьём?
Сначала нам надо их размягчить.
Как?
Одним бесконечным сражением, я полагаю, ответил старик. Измотав её волю. Он втянул воздух сквозь зубы. Представь себе, что кучка фермеров сражается с рыцарем в доспехах, продолжил он. Рыцарь может выдержать много наших ударов, но она будет бить в ответ так же сильно, если не сильнее, чем мы. И никто из нас не способен пережить её ответный удар.
Значит надо заманить её туда, где мы сможем атаковать её с разных сторон, рассудил я. Использовать тактику стаи. Один отвлекает внимание, другой бьёт, когда она не видит.
И достаточное количество ударов измотает её, согласился со мной Эбинизер. Конечно, рыцарь в доспехах знает об этом. Она будет стремиться избежать этого, если сможет, но у нее есть цель, которую нужно достичь. Поэтому она не может позволить себе оставаться там, где безопасно. Но если слишком много из нас соберется в одном месте, мы станем отличной мишенью для Глаза.
То есть, то же жульничество, что и всегда, сказал я. Мы должны заставить её завязнуть в чём-то достаточно серьёзном, чтобы мы могли избить её достаточно сильно, чтоб измотать её волю. Но она будет ожидать этоготак что это должна быть достаточно лакомая мишень, чтобы она не смогла устоять перед соблазном. Я покачал головой. Не самый хороший расклад. Мы ставим на то, что она допустит ошибку.
Мэб внезапно появилась рядом в своем боевом облачениив кольчужном платье под безупречно белым плащом, расшитым серебром. Её волосы свободно ниспадали вниз, как белые облака и шёлк.
Я полагаю, мой Рыцарь, произнесла она, что ты проконсультировался со своим островом?
Я вынул из кармана связующий кристалл и показал ей.
Превосходно, одобрила она. Я не считаю, что Этниу осознаёт опасность, которую может представлять для неё остров. Ей неведома концепция профессионализма. Мы можем ожидать от неё новых ошибок.
Почему вы так считаете? спросил я.
Она здесь, сказала Мэб. Она могла бы выбрать любой город и достичь своей великой цели. Но вместо этого она здесь.
Я склонил немного голову, нахмурившись, прежде чем понял.
Потому что вы здесь, сказал я. Это личное.
Один из уголков губ Мэб дрогнул.
Это старые счеты между её народом и сидхе. Застарелая ненависть. Устоять против неё трудней всего.
Я покосился на своего деда. Старик никак не отреагировал.
Она обязана разрушить, созданное мной, сказала Мэб. И она пытается отколоть от меня моих соратников и союзников, демонстрируя мою слабостьсейчас, в самую короткую ночь в году, когда моя сила находится в своей низшей точке.
Я посмотрел на другую сторону крыши, где Летняя и Зимняя Леди стояли в центре светящегося роя крылатого маленького народца. Мелкие фейри то появлялись, то исчезали размытыми полосами разноцветного света. И Молли, и Сарисса держали глаза закрытыми, их губы безостановочно что-то бормотали.
Учитывая силу её воли, сказал я, не уверен, что остров представляет такую уж угрозу. Это всё ещё мне придётся запихивать её в бутылку.
Мэб бросила на меня взгляд, немедленно напомнивший, почему она была Королевой Воздуха и Тьмы. Её глаза были холодными и серыми, словно цепи.
Любую волю можно сломить.
Меня пробила дрожь. Глубоко внутри. Потому что я действительно не хотел, чтобы Мэб это увидела.
Многое ляжет на его плечи, хрипло сказал Эбинизер. Будет крайне важным держать его подальше от битвы, покуда не наступит нужное время.
Мэб послала Эбинизеру быстрый взгляд и то, что в самом техническом смысле, можно было расценить как лёгкое фырканье.
Если ты желал тщательной точности и сдержанности, сказала она, ты выбрал не того чемпиона, Чёрный Посох.