Лисичка? я наконец подняла глаза и посмотрела ему в лицо.
Я не сразу его узнала. Трудно было представить себе человека, который изменился бы больше за такое короткое время
Мартин? спросила я, не веря своим глазам.
Да, это я.
Что ты здесь делаешь?
То же могу спросить и у тебя. Имею право, данное мне добрейшим королем Альвадо.
Я не стала его разочаровывать рассказом, что думаю о короле Альвадо. Я была потрясена. Мартин всегда был высокий и жилистый, но в доме у тетки, затравленный, вечно голодный и ссутуленный, он казался жалким. Теперь спина его была гордо выпрямлена, плечи казались шире, на щеках проступил здоровый румянец, а смотрел он прямо и весело. Нельзя было поверить, что это тот самый человек, которому я отдала кошель с деньгами меньше двух недель назад.
Когда ты оставила нам деньги, маме стало совсем плохо. Она начала бросать в нас все, что ей попадалось под руку, тогда я забрал братьев и ушел. Сначала я думал просто поселиться на другом краю деревни, но потом мы все вместе решили, что хотим пойти в столицу, потому как никогда ее не видели. Благодаря тебе деньги на дорогу у нас были, мы дошли за два дня с остановками. А потом мне повезлов первый же день, когда мы бродили по Альмагарду в поисках жилья, меня увидел начальник королевской стражи и взял к себе в отряд на обучение. Сегодня мое первое дежурство, очень гордо добавил он. Остальные братья тоже здесьмы снимаем две комнаты у одной старушки тут неподалеку. Младших я пристроил подмастерьями. Дэвида взял к себе пекарь, ты бы его видела, он изменился еще больше, чем я. И теперь мы сами себе хозяева, и все это благодаря тебе. Хорошо, что я встретил тебя, теперь я смогу вернуть свой долг.
Удивлению моему не было конца. Среди тревог сегодняшней ночи мелькнул лучик радости. Мелькнул и тут же угас.
А ты как, Лисичка? Тебя от нас забрал герцог Страх, он тебя не обидел? Если обиделтолько скажи, я не побоюсь того, что он герцог. Если понадобитсяя сам с ним покончу. Или пойду к добрейшему Альвадо, чтобы просить заступиться за тебя и разобраться наконец с ужасным герцогом!
Мартин, запомни мои слова раз и навсегда. Герцог меня никогда не обижал и никогда не обидит.
Мартин удивленно посмотрел на меня.
А что же ты делаешь на улице посреди ночи? Девушке опасно ходить одной в такое время.
Я не выдержала и расплакалась.
Мартин, я потеряла Альберта.
Кого?
Альберта. Это мой кот. Помнишь? Рыжий такой, толстый, мех до земли, слезы текли по моему лицу ручьями. Только сегодня он не рыжий, а черный, я его покрасила.
Он из-за этого сбежал?
Нет. Он сам попросил. На него напала королевская собака.
Мартин задумался.
Я дежурю сегодня на улицах с обеда. Я видел черного облезлого кота, удирающего от собак. Они бежали в ту сторону, он показал рукой туда, откуда я пришла. Я помогу тебе его искать, мне все равно, какие улицы обходить в этой части города.
Он, видя, что я еле держусь на ногах, подставил мне локоть, и я благодарно повисла на нем. Туфли я снялаидти в них и дальше было невозможно. Мне пришлось внимательно смотреть под ноги, чтобы не пораниться, но было темно, и я все равно время от времени наступала на острые камни или брошенный на дорогу мусор. Так мы и шли, медленно сворачивая с улицы на улицу, пока из одной канавы я наконец не услышала слабый стон и прорывающееся через забытье отчаянье.
Вновь обретя силы, я кинулась на звук. Сперва я ничего не увидела. Потом, присмотревшись, поняла, что в самом центре огромной лужи с нечистотами лежит что-то живое. В этом нельзя было узнать кота. Из вонючей жижи наружу торчала только голова, которой зверь едва шевелил.
Забыв обо всем, даже не подняв платье, я шагнула в грязь и сразу провалилась по колено. Второй шаги я увязла еще глубже. Продвигаться так было очень трудно. Грязь держала крепко, не желая отпускать. Если бы туфли сейчас были на мне, они точно остались бы там, и их не достал бы уже никто и никогда. Но это и спасло Альберта а теперь я уже не сомневалась в том, что это он. Масса оказалась слишком тягучей, и кот не увяз в ней полностью.
Похоже, весь день он провел в попытках выбраться отсюда, потратил на это все силы и теперь еле дышал. Мне было его ужасно жаль. «Только бы выжил», думала я. До него оставалось еще пара шагов, я увязла уже по пояс и не могла пошевелить ногами. Тогда я легла животом на тугую поверхность, вытянула руки, нащупала в густой вонючей каше живот кота и потянула к себе изо всех сил, отбирая у вязкой массы ее жертву.
Грязь сопротивлялась, и мне пришлось приложить все свои силы, чтобы он наконец оказался рядом со мной. Я выбралась на твердую землю, еле таща полуживого Альберта. Он и раньше весил как хороший поросенок, а теперь был просто неподъемным. Кое-как я отчистила его от самых больших сгустков, и кот стал полегче.
Мартин смотрел на меня широко раскрытыми глазами.
Мартин, за тобой больше нет никакого долга, этот кот для меня дороже, чем все золото мира.
Он с недоумением смотрел, как я, по уши перепачканная грязью, поднялась на ноги и поплелась с котом на руках к замку герцога, который сейчас был для меня домом. Мартин, похоже, не понимал такого самопожертвования ради кота, но шел рядом со мной всю обратную дорогу.
Когда я наконец шагнула под купол, уже начало светать. Альберт так и не пришел в себя и лежал, как неживой, на моих руках. Грязь на его шерсти засохла и превратилась в жесткую корку. Сил плакать у меня не осталось, руки отрывались от тяжести, подол платья, перепачканного грязью, был невероятно тяжелым и мешал идти. Лицо, руки, волосыкаждый кусочек моего тела были в грязи. Пожалуй, сейчас кикиморы в болоте приняли бы меня за свою.
А на пороге замка стоял гордый герцог, красивый и высокий, как всегда. Он меня не сразу узнал.
Я решила, что лучше умру, чем сделаю еще хоть шаг, и села прямо на дорогой плитке парадного подъезда, оскверняя ее грязью, которую она никогда раньше не видела.
Очередка и ее целительные свойства
В виде исключения под купол на время были позваны несколько солдат герцога, которые помогли Мэлли наносить и нагреть воду. Кота у меня из рук Рональд взял сам, не боясь перепачкать свою безупречную рубашку. Он пообещал, что займется им. Я понадеялась, что герцог «займется им» в хорошем смысле, и позволила ему унести бедолагу. Все равно пока я была не в состоянии ему помочь. Меня Рональд оставил на попечение няни Мэлли.
Платье, в котором я ушла на ночную прогулку, решено было выбросить, восстановлению оно не подлежало. Я предположила, что меня тоже, наверное, проще выкинуть, чем отмыть, но няня не согласилась и стала тереть мою спину щеткой. Блаженно отмокая в ванне, я подумала, что еще обязательно зайду навестить братьев.
Первую воду вылили уже через пять минут, когда она почернела, и наполнили ванну второй раз. Теперь уже в ход пошло мыло и ароматные травы, которые были очень кстати, так как пахла я после «целебных» грязей не очень. Наконец меня обдали чистой водой, обтерли и завернули в теплый халат. Няня Мэлли заварила мне тот самый успокаивающий чай, который я отказалась пить вчера. Сегодня я приняла его с благодарностью. Теперь это было то что нужно.
Осмотрев мои ноги, Мэлли заохала. В открытых мозолях и ранах на ступнях грязь пробыла слишком долго, и раны воспалились.
В дверь постучали, и вошел герцог. Он послушал ворчание няни, подошел и спросил разрешения осмотреть мои ноги. Мне, наверное, было бы стыдно согласиться в обычном состоянии, но чай уже начал действовать, и я не возражала.
Необходимо обработать, Рональд остался недоволен после осмотра, и по его просьбе няня принесла небольшую бутылочку из матового стекла.
Мне была знакома эта бутылочка. В таких хранили настойку очередки. Она была первым лекарством от плохих ран, которые могли привести к заражению крови. Правда, пользовались ею только по необходимости. На это были три причины.
Перваянастойка ужасно воняла, но это были пустяки, в хорошо проветриваемом помещении вас даже могло не стошнить.
Втораяболь от настойки была ужасной. Она проникала очень глубоко в рану и спаивала кожу, восстанавливая до нормального состояния за час. Но даже это было не главной причиной, по которой люди избегали использовать ее.