Могу кое-чему вас научить, взгляд эльфа потеплел. Если пообещаете не использовать эти знания против меня.
Заинтригованная его словами, я уселась поудобнее:
Начнем прямо сейчас?
Прямо сейчас вы испытаете ко мне жгучую ненависть, но уже к вечеру поймете, что это было ошибкой.
Я покачала головой:
Ненависть? Вы шутите?
Отнюдь, криво усмехнулся лорд Ролло. Есть множество сортов подлости. Но обличая любую из них, почему-то чувствуешь себя в малой степени правдоборцем, а в большейсопричастным негодяем.
Он расстегнул два верхних крючка на куртке и достал небольшой кожаный футляр для писем:
Покидая дом Рихаза, я не удержался и кое-что прихватил на память
Вы украли у него документы?
В них нет ничего важного. Для меня.
Это некрасивый поступок, вздохнула я, достойный осуждения. Но не повод для ненависти.
Не торопитесь с выводами, капитан потянул за витой шнур, давая команду кучеру придержать коней. Сперва прочтите.
Карета остановилась и лорд Ролло вышел. Я услышала, как он велел слугам беречь лошадей, потому что их негде будет сменить, проворчал что-то про воду и приказал снова начать движение.
Футляр лежал на сиденье, притягивая взгляд. Будь я прилежной ученицей, внимательно слушавшей наставника, то ни за что не прикоснулась бы к металлическому замку. А может, и вовсе выкинула бы чужие письма в придорожную пыль. Но глупое любопытство одержало верх. Я схватила тубус, щелкнула застежкой и вынула два свернутых трубочкой пергамента.
Первое письмо предназначалось мне. Рука Валтаира красиво и размашисто выводила:
«Возлюбленная Кассандра!
Пишу тебе, как живу и чем занимаю мысли. Вчерашнего утра шёл я вдоль крепостной стены и услыхал знакомую неторопливую песнь. То звонко выводил трели и пересвисты пестрый дрозд, которых без счета в садах благодатного края, но редко повстречаешь в колючих южных степях. Могу сказать тебе, что уже пятый день как приехал я в скудный Синистрам, но с командиром покуда не свиделся. До полудня умчался он вслед за караваном, разоренным зеленокожим сбродом. Доподлинно ведаю, что на посеченных не оставили они даже сапог»
Я промокнула уголки глаз платком и продолжила читать. Сетуя на мучительную разлуку, Валтаир просил меня поберечься и клялся вернуться домой в целости, с богатыми дарамизеленым шелком, жемчугом и волшебными безделицами.
Не утерпев, я поднесла пергамент к губам и страстно расцеловала. Как мне хотелось, чтобы легконогие кони мчались во весь опор, приближая миг нашей встречи с любимым
Переведя дух, я взяла второй пергамент, оказавшийся короткой измятой запиской:
«Писано с ошибками, о чем прошу прощения у вашей милости, ибо взялся за перо под вечер, в изрядной спешке. С корабля сообщили мне, будто Лютнехвост сочинил новую балладу, кою пел так сладко и складно, что взор государя обратился на север, где разрастаются терновые кусты»
Далее все было зачеркнуто, но подпись сохранилась: "Здравствующий вашей милостью лорд Рихаз." Вероятно, письмо было переписано набело, а этот черновик по странной воле случая угодил за пазуху Ролло.
Я разглядывала оба пергамента и не верила увиденному: почерк в записке оказался менее разлетистым, но таким же твердым и хорошо узнаваемым, запах мускатного ореха по-прежнему теплый и пряный, более не согревал сердце, а оседал во рту невыносимой горечью. Неужели все те ласковые слова и нежные признания сочинял не Валтаир, а его соратник? Почему? Что они скрывают? Боль, обида и разочарование нахлынули, как волны на пустынный берег.
Зачем лорд Ролло не скрыл от меня эту правду? Чего хотел добиться?! Я возненавидела его, готовясь обрушить весь накопившийся внутри гнев. Если бы не жуткая тряска и боязнь выпасть, я бы распахнула дверь кареты и выкрикнула кучу обидных слов
"Мерзавец! Позер! Шут!" одно за другим рождались страшные оскорбления.
В пылу злости я разорвала письма лорда Рихаза на мелкие кусочки и принялась яростно топтать сандалиями.
К вечеру мой гнев поутих. И даже сделалось немного стыдно: поддавшись буре чувств, я утратила над собой контроль и, в самом деле, перестала управлять ситуацией. Все, как предрек лорд Ролло. Я гадала: что этодальновидность и фантастическое чутье или, быть может, капитан владеет магией?
Мой эльфийский наставник не уклонялся от беседы и даже обрадовался, когда я подсела к нему ближе, развернувшись лицом к походному костру.
Признаю, что напрасно вспылила. Теперь я уверена: при встрече Валтаир сумеет все объяснить. Он мог повредить руку и смолчать об этом из скромности. Или понадеялся на красноречие друга, стесняясь так откровенно говорить со мной о своих чувствах. Да мало ли, какая может быть причина!
Капитан Ролло скептически приподнял бровь, давая понять, что все сказанное мнойчепуха:
Стоило довериться цветам и ехать в Юастам-Кибит. Я предупреждал, но вы отмахнулись от моих слов.
Укоряйте сколько хотите, только мое решение останется неизменным. Я должна объясниться с Валтаиром. И больше никогда так не делайте! Ваш поступок причинил мне боль.
Капитан сорвал травинку и, повертев ее двумя пальцами, бросил в огонь:
Если бы я хотел сыпануть горсть соли на вашу сердечную рану, то поделился бы своими мыслями касательно этих писем. Но не буду. Вы все равно не поверите, мы разругаемся и на какое-то время перестанем общаться. А это серьезно повредит нашему общему делу.
У нас есть общее дело?
Разумеется.
И какое же?
Не-пред-ска-зу-е-мость! напомнил капитан Ролло. Придет день, и вы сами ответите себе, без моих подсказок.
Это касается принца Нартила?
Да. Возможно, чуть позже я попрошу вас о небольшой услуге. Или же справлюсь сам.
Что вы планируете делать, когда мы доберемся до Синистрама?
Искупаюсь, выпью чего-нибудь согревающего и хорошенько высплюсь.
Я говорю о другом.
Эльф пожал плечами и неохотно произнес:
Если у меня не останется иного выхода, придется вызвать вашего избранника на дуэль. Хотя, признаюсь честно, не имею желания его убивать.
Даже не думайте о таком! выкрикнула я, задыхаясь от возмущения. Слышите? Я вам запрещаю!
А что вы планируете делать? нахмурился изгнанник. Огорошите милого недоброй вестью: "Я предназначена принцу Нартилу. Извини, что так вышло"? Или станете упрямо молчать, изо дня в день мучая себя и его?
Я не знаюПо спине побежали мурашки. Должен быть какой-то выход.
Когда на шее захлестывается петля, выходов только два: или разорвать ее, или повиснуть ногами вниз.
Три, я посмотрела на капитана с вызовом. Третий: дождаться помощи. Ведь кто-то другой может сорвать петлю, не так ли?
Улыбка осветила лицо лорда Ролло:
Есть леди из меди, есть леди из стали! Каблук их остер, как стилет. Любовь ихкачели. Любовь ихметания. Капкана зубчатый браслет
Я онемела, невольно заслушавшись: голос капитана был не таким чарующе золотым, как у прославленного барда Ингримиэля, но слова шли глубоко из сердца.
Я прежде не слышала эту балладу. Как она называется?
"Сказание о странствиях леди Кэсси".
Мое искреннее удивление капитан воспринял с иронией:
Укоренилось мнение, что дело рубакмахать клинком, а переплетать слова надлежит поэтам с тонкими запястьями. Мой двоюродный племянникпревосходный музыкант, однако почти не покидает дворец и лишен жизненного опыта, позволяющего вольно и правдиво говорить о любви, разлуке или воинской доблести. Я восхищаюсь его талантом певца и никогда не откажу в помощи. Ингримиэль был одним из немногих, кто поддерживал меня в годы изгнания, и ему я обязан своим возвращением.
Меня осенила догадка:
Так вот о чем шла речь в записке лорда Рихаза! Баллада о севере, которую спел Ингримиэль, была вашим посланием королю Лилий! Он догадался, что поэт лишь повторяет ваши слова, обдумал их и вернул вас из ссылки!
Мы с королем заключили сделку.
На балконе вы обмолвились, что везете перстень
Тишеукоризненно шепнул капитан.
А еще вы говорили, будто превосходно осведомлены о нравах зеленокожих!
Тише, повторил лорд Ролло. Как гласит древняя мудрость, не подпускай куницу к затылку, а леди к делам высокой руки.