Не обращайте внимания, госпожа, произнес Линнар, заметив ее взгляд.
Я же говорила, у нас не в чести придворные витееватости. Для тебя я «Бардис», а не госпожа. И хватит дурацкой вежливости, раздражает.
Он закивал.
Да, конечно Бардис. Он произнес ее имя неуверенно, пробуя на вкус.
Вот и молодец, неожиданно для себя почти ласково сказала она и пошла дальше.
Бардис привела Линнара на большую тренировочную площадку, с десяток мужчин и женщин уже оттачивали здесь воинское искусство: небольшая группа боролась врукопашную, оттуда доносились крики зрителей, еще несколько человек фехтовали. На стрельбище никого не было, и Бардис порадовалась: никто не увидит позор ее жениха. Она даже не сомневалась, что хоралитский принц стреляет из рук вон плохо.
Бардис приглашающее кивнула в сторону круглых мишеней с изображенными в центре красными кругами. Линнар молча взял с лавки с оружием один из луков, закинул за спину колчан и наложил стрелу на тетиву.
Дурья башка, почти беззлобно проворчала Бардис, надень перчатки, не то тетива исцарапает все твои нежные пальчики.
Он подняла с лавки запасные перчатки и протянула ему.
Линнар улыбнулся удивительно трогательно: смущенно и одновременно благодарно.
Ой, забыл. Спасибо большое.
Бардис быстро отвела взгляд, ощущение, вызванное его улыбкой, ей не понравилось: раздражение улетучивалось, на смену пришло что-то мягкое, будто под сердцем поселился пушистый зверек.
Линнар прицелился, руки его едва заметно дрожали и, конечно же, он промазал. Бардис нарочито громко фыркнула. Следующий выстрел был более удачный, стрела воткнулась в самый край мишени. Линнар нервничал, Бардис заметила, что по его лбу скатилась серебристая капелька пота. Он выстрелил еще несколько раз, то промазывая, то попадая лишь в край мишени.
Ты слишком напряжен, спускай тетиву более плавно, посоветовала Бардис в порыве великодушия.
Пусть ей и не нравился Линнар, но смотреть, как он мучает лук, было тяжко.
И не дрожжи, я не зарежу тебя только за то, что ты плохо стреляешь, добавила она строго. Мне просто нужно знать, на что ты способен. Будет не честно, если из-за страха ты не покажешь свои умения. Вообще постарайся не думать, что я тут стою и наблюдаю.
Линнар удивленно воззрился на нее, робко улыбнулся.
Спасибо.
«Хватит лыбиться!»мысленно прорычала Бардис, но смолчала.
После ее совета дела у Линнара пошли лучше. Стрелы втыкались в красный круг или совсем близко, несколько раз Линнар попал точно в центр мишени.
Ты действительно неплохо стреляешь, вынуждена была признать Бардис, недостойно принижать чужие умения. Ты войдешь в число моих лучников.
Значит, Линнар помолчал, собираясь с духом, мне придется участвовать в сражении и убивать людей?
Ага.
Он закусил губу, насупился, раздумывая.
«Он наверняка ни разу не стрелял не то что в людей, но даже в животных», кисло подумала Бардис.
Первое убийствовсегда тяжело. Но рано или поздно придется начать, жестко произнесла она. Если ты хочешь быть моим мужем, то должен стрелять не только по мишеням.
Я буду стрелять, обреченно произнес Линнар.
Еще как будешь, с усмешкой добавила Бардис. До отплытия тренируйся тут каждый день, не вздумай отлынивать, я проверю.
Линнар выглядел оскорбленным.
Я не буду отлынивать! впервые он повысил голос.
И кстати, продолжила Бардис, не обращая внимания на его обиженное лицо, с этого дня говори только на нашем языке. Ты в Дартаге и должен говорить по-дартагски.
Боюсь, я недостаточно хорошо знаю ваш язык, произнес Линнар на ломанном дартагском с таким ужасным акцентом, что Бардис не сразу понял смысл фразы.
Затем он добавил уже на хоралитском.
Раньше я не интересовался Дартагом, и перед свадьбой мне пришлось в спешном порядке учить язык, поэтому я говорю еще плохо.
Бардис равнодушно пожала плечами.
Твои проблемы. Будешь учить все по ходу. Продолжай заниматься.
Она развернулась, давая понять, что разговор окончен, и зашагала прочь, чувствуя спиной взгляд Линнара.
Бардис не собиралась его щадить.
Глава 4
Линнар беспомощно смотрел, как уходит Бардис: быстро, легко, уверенно. У нее была походка человека, который знает, что мир принадлежит ему, и ничего не боится.
Она скрылась за хозяйственными постройками, а Линнар так и остался стоять с луком в руках, пытаясь осмыслить и понять то, что произошло за время общения с будущей женой. Он вдруг ни с того ни с сего вспомнил свою первую любовь. Тоненькая, изящная леди Алия. У Линнара ее образ всегда был связан с белым платьем и светом. Он робко ухаживал за ней, она не возражала, серебристо смеялась, мило кокетничала. А потом он случайно увидел, как в темном углу в одном из коридоров замка она целуется с Роадом. Она крепко обнимала его за шею, а он задрал белое платье и ласкал ее обнаженные бедра
Знатные дамы Хоралии всегда пытались использовать младшего принца как возможность подобраться к наследнику престола, этакая ступенька на пути вверх. Все женщины казались Линнару одинаковыми. Стройные, хрупкие фигуры. Струящиеся одеяния. Чувственно изогнуты алые губы. Дурманящий, сладкий аромат благовоний, сводящий жертву с ума. Прекрасные бабочки, порхающие из одной постели в другую, чьи крылышки пропитаны ядом порока.
Бардис совсем не походила на них. Коршун со стальными когтями. Грубая, по-дикарски простая и прямолинейная. Линнара она пугала до дрожи в коленках. Под ее тяжелым, полным презрения взглядом хотелось свернуться в комок и забиться в дальний угол, лишь бы она больше не смотрела на него так. Короткие рукава рубахи и кольчуги не скрывали ее сильные руки, каждый раз, когда Линнар делал что-то не так, она непроизвольно сжимала кулаки, и он видел, как напрягаются под загорелой кожей тугие мышцы. Она могла бы одним движением свернуть ему шею.
«Но я все еще жив. Уже успех», иронично поздравил себя Линнар.
Хотя он и чувствовал себя рядом с Бардис, как заяц перед волком, она ему в чем-то даже понравилась. Ее не окружал запах разврата, что как шлейф сопровождал хоралиток. Линнар понял, что в Дартаге он не встретит ни интриг, ни оргий, за которые так ненавидел двор.
«Все может быть не так уж и плохо», попытался убедить он себя.
Но вскоре его ждало новое испытание: брачная церемония.
Свадьба проходила в большом зале, украшенном пестрыми флагами и заполненном толпой дартагских вельмож, так воинственно бряцающих оружием, будто они собрались не на праздник, а на бой. Жрица Иса произнесла небольшой монолог, из которого Линнар едва ли понял половину, затем он и Бардис повторили за служительницей культа слова клятвы. В заключении жрица сбрызнула их морской водойбрачный обряд оказался на диво простым.
Затем в зале к немалому удивлению Линнара появился священник церкви Единого Бога. Похоже, Нъёдис решила, что стоит уважать религиозные чувства зятя.
«Или это такой хитрый способ не дать мне сбежать? Брак, заключенный по законам Единого Бога я уже не смогу расторгнуть», мрачно подумал Линнар, но его радовало, что хотя бы не требуют менять веру и молиться Ису.
Нельзя было не признать, что в плане веротерпимости язычники-дартгацы превосходят хоралитов, ведь если бы наследный принц взял в жены иноверку, ее бы заставили перейти в единобожие не мытьем, так катаньем.
Пока священник совершал гораздо более сложный хоралитский брачный обряд, у Бардис было такое лицо, будто она лимон раскусила.
Когда церемония закончилась, Нъёдис зычно провозгласила Бардис и Линнара супругами, толпа ответила ей дружным ревом, в воздух взметнулись клинки.
Да здравствует наследница! орали десятки глоток и едва заметно, всего на полтона тише и неувереннее. Да здравствует принц!
Линнар вздрогнул и почувствовал, как на плечи лег невидимый груз. Пути назад уже не было.
Он украдкой взглянул на точеный профиль Бардис, но ее лицо превратилось в застывшую маску.
Жених и невеста заняли место во главе праздничного стола, к ним потянулись главы кланов и их родственники, желающие преподнести свадебные дары. Для Линнара все еще было непривычным, что дартагскими кланами управляют женщины и именно их, а не сопровождающих их грузных бородатых мужчин, следовало в первую очередь благодарить.