Старик передохнул:
Она от меня, как чорт от ладана! Я за ней! Она дверь на запор,я думаю: погоди! Пошел за милиционером, привел его;забирайте,говорю,ребенка от нее, раз он больной и от него другим зараза!
Отобрали?спросила Харита, чувствуя, как сохнут у нее губы от страха,взяли?
Отобрали! И оказался он чужой ей! Только за тем и взяла его, чтобы нищенствовать! И болячки нарочно растравляла! Смотри, чтоб с тобой такого чего она не наделала!
Ой, нет, дяденька, я не дамся!
Ну, смотри!
Растроганная участием старика, Харита спрашивала, разглядывая его вымазанный глиной фартук и белые известковые руки:
Вы, дяденька, глину ходили копать?
Печникя!
Печки делаете?
И печки, и стены, что придется.
У нас в деревне,вспоминала она,печника никогда не докличешься. Один на всех и тот плохой. А вы хороший?
В работе нехватки нету. Рвут на части, потому, главное, что знают все!
Он молча глядел на стриженую голову, торчавшую за решоткой, и говорил, уходя:
Чего же вот? Приходи со мной работать! Выучишься, в деревню поедешь мастером! Хорошее дело!
Хорошо, дяденька, если бабушка пустит!кричала ему вслед Харита и снова сидела у окна, глядела на редких прохожих, слушала далекий уличный шум, стон трамваев, рев автомобилей и иногда стук лошадиных подкованных копыт где-то рядом в узеньком переулке.
Вечером второго дня старуха вернулась рано. Она прихлопнула за собой дверь крепче, чем всегда, и встала перед Харитой. Сморщенные щеки ее ввалились от усталости, губы посинели и сузились. Она задыхалась, должно быть, от быстрой ходьбы.
Ну что, Маргарита? Хочешь домой?
Девочка оглянулась спокойно:
Я не Маргарита, бабушка!
И отца у тебя нет?
Нет! Не знаю.
Как не знаешь?
Он пропал давно!
А как же он тебя ищет? На вот, начитай! Это я с забора сорвала объявление! По всему городу расклеено, на, читай, про кого это писано? Не про тебя?! И браслет, и только что приехала Не ты?
Харита схватила из рук старухи белый смятый клочок бумаги, расправила его на коленях и стала читать. Там в узорчатой рамочке четко и крупно было напечатано:
УБИТЫЙ ГОРЕМ ОТЕЦ
УПЛАТИТ НЕМЕДЛЯ
1000 рублей
каждому, кто доставит ему сведения об исчез-
нувшей 24 июля с Павелецкого вокзала девочке
1112 лет, одетой в серое пальто, имевшей бра-
слет на руке, похищенной, заблудившейся или
ушедшей
МАРГАРИТЫ ВИШНЕВСКОЙ,
которая назывет себя Харитой и ехала
со своей теткой.
Сообщить А. К. Вишневскому, Денежный
переулок, д. 24, кв. 12. Телеф 19-24.
Глаза Хариты были круглы от изумления, и руки дрожали, когда она вернула старухе листок.
Ну, что?крикнула старуха, вырывая у нее объявление и смеясь,это не ты?
Нет!ответила она просто,я не их дочь. Они сами не знают!
Чего не знают?
Кто я.
Что ты плетешь мне, девчонка! Уж лучше молчи да скажи отцу, что нечего скупиться! Может и две тысячи дать и три
Старуха засмеялась и стала собираться. Харита видела, как у нее дрожали руки, блестели глаза и сохли злые губы. Она оделась наряднее, чем всегда, достав откуда-то из груды тряпок рыжую накидку с медными пряжками и черную косынку. Огромный горб ее топорщил кверху накидку и выдавался более, чем обыкновенно.
Она дрожала и задыхалась, как-будто бы уже в ее руках были зажаты деньги. Харита отвернулась к окну. Горбунья показалась хитрой, жадной и злой. Неожиданная мысль пришла ей в голову. Она спросила тихо:
Вы меня, бабушка, для того и запираете, чтобы отцу доставить? Для того и взяли к себе?
А ты как думала?
За деньги?
Нет, из жалости тебя подобрала! Мне самой, милая, жрать нечего, а я тебя кормила. Все куски на тебя извела, ты все это отцу попомни
Старуха оделась и вышла, тщательно заперев дверь. Харита посмотрела на окна, потрогала решотки, поторкалась в дверь, потом затихла и стала ждать.
ГЛАВА ПЯТАЯ,В КОТОРОЙ ХАРИТА УЗНАЕТ, ЧТО ТАКОЕ БОГАТСТВО И ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ЖАДНОСТЬ
Поздно вечером, когда уже вовсе стемнело и в комнате стало скучно, темно и тихо, как в каменной норе, за дверью послышались шаги, шум и знакомый голос тети Вари:
Боже мой! Несчастный ребенок!
Отпирай скорее, бабушка!услышала Харита чужой голос и вспомнила толстого смешного человека, махавшего шляпой и бежавшего за поездом по платформе,отпирай, я зажгу спичку!
Вы обещали тысячу рублей, не забудьте!
Если ты будешь приставать ко мне, так я поверю, что ты нарочно украла ребенка, чтобы вымогать у меня деньги!
Девчонка сама скажет!взвизгнула старуха, и дверь открылась,входите! Порога тут нет!
Она проворно зажгла тусклую лампу. При свете ее. Харита увидела тетю Варю, собачку на руках у нее и сзади толстенького человека.
Тетя Варя бросилась к Харите. Собачонка тявкнула ей в лицо.
Маргарита!крикнула тетя Варя,скажи нам прежде всего, ты заплуталась? Тебя похитили?
Сама ушла!ответила Харита, отворачиваясь.
От отца? О, боже!
От какого отца?
Вот твой отец, Маргарита!
Толстенький человек пригляделся к Харите, снял шляпу и вытер вспотевшую лысину.
Это не мой отец,твердо сказала Харита,и меня Харитой звать! Все вы выдумали сами!
Толстенький человек подвинулся робко к Харите. Тетя Варя, прижавшись к собачке лицом, всхлипнула и простонала:
Боже мой! Поговорите с ней! Альберт Карлович, ах, убедите же ее!
Альберт Карлович растерялся:
Действительно, деточка, если ты та самая девочка Но как ты выросла
Он подошел к ней ближе. Она тихонько оттолкнула его огромный живот:
Никогда я вас не видала! Я помню тятьку, чай, ездили с ним вместе!
Альберт Карлович отошел к тете Варе:
Это та самая девочка, которую вы нашли?
Конечно!
Это не моя дочь!решительно вытирая лысину, сказал он,вы ошиблись.
О, Альберт Карлович!
Да вы мою дочь видели когда-нибудь?
Я?
Да, вы, вы? Вы видели ее?
Тетя Варя растерялась.
Альберт, вы забыли, что я была ее восприемницею, я приняла ее из купели, я надела ей на шею тот крестик
Альберт Карлович подошел к ней вплотную. Он как-будто сжимал кулаки:
А после, после вы ее видели?
Альберт, вы сами говорили, что карточка изумительно передает ее черты
Толстый человек, подступавший к тете Варе, напоминал Харите деревенского рассерженного петуха. Она, не удержавшись от смеха, закрыла туго рот.
Горбунья оглянулась на нее с угрозой. Она слушала странный спор между пришедшими и, ничего не понимая, стояла возле, готовая каждую минуту вцепиться в разговор. Альберт Карлович оттолкнул ее от себя с гневом:
Отойдите вы подальше! Вы воняете вашим барахлом за версту!
А!вскрикнула она,а! А деньги?
Отойди!крикнул он и обернулся к тете Варе,я вам говорю, что это не моя дочь, что это вовсе не Маргарита!
Горбунья подступила к нему:
Я же вам сказала, что нашла ее раздетой и дала ей мою одежу. Что, вы принимаете ее за мальчишку?
Отстаньте, вы!
Я не отстану за мои деньги!
Тетя Варя смотрела на него умоляюще. Она вытянула молитвенно руки:
О, боже! Но вы прислушайтесь к ее голосуэто же голос моей сестры! Рита, скажи что-нибудь!
Я слышу и вижу!отмахнулся Альберт Карлович,не морочьте мне голову! Это не моя дочь, я вам говорю, и довольно!
Но карточка!
Ах, что карточка! Вы всегда напутаете, нашумите, всех взбудоражите чорт знает почему!
Вас смущает этот ее ужасный вид, этот костюм, эта обстановка! Это она, клянусь вам!
Ай, перестаньте морочить мне голову! Что я, слепой, что ли? И неужели вы думаете, что Маргарита не узнала бы меня? Он посмотрел на Хариту, покачал головой и повернулся к двери.
Пойдемте отсюда! Здесь задохнуться можно!
Но, Альберт Карлович! Этот ребенок
Что мне за дело до всех паршивых ребят,вдруг взвизгнул он,которых вы будете собирать по приютам! Пойдемте отсюда!
Тетя Варя окаменела. Старуха, понявши, в чем дело, бросилась к дверям, загораживая их собою: