Гутфрит оказался проворнее, чем я ожидал. Он сильно толкнул Оду, отчего епископ пошатнулся и упал на Хротверда, а пленник тем временем рванул к своим, требуя коня. Он был грузным, рыхлым и уставшим, и мне не составило труда догнать его. Одним ударом под колено я уложил короля на дорогу. Гутфрит замахнулся в мою сторону, как раз когда один из его дружинников двинулся к нам. Всадник опустил копье и пригнулся в седле. Гутфрит швырнул в меня камень, но в результате неловкого броска только отбил в сторону древко копья своего воина. Оно ударило меня по руке с такой силой, что я едва не выронил Вздох Змея. Гутфрит пытался вытащить меч, но тут подскочил Гербрухт и пнул по ножнам так, что эфес вырвался у короля из ладони. Всадник развернулся. Пегого жеребца покрывала пена, копыта стучали по камням и грунту, дружинник отчаянно сжимал поводья. Из-под серого шлема видны были широко распахнутые глаза и открытый рот. Юнец орал, только я ничего не слышал. Он отчаянно ударил коня шпорами, но тот, вместо того чтобы ускориться, поднялся передо мной на дыбы. Молодой воин пытался переложить копье из одной руки в другую, но теперь пришлось выпустить оружие и ухватиться за луку седла. Я воткнул Вздох Змея ему в бедро, распоров кольчугу, ткань и плоть от колена до паха, и он упал. Клинок высвободился, только когда лошадь сорвалась с места и помчалась по дороге туда, где мои люди рассекли войско Гутфрита, как «свиное рыло» рассекает «стену щитов».
Прекратите! завывал Ода. Остановитесь!
Гербрухт схватил Гутфрита и поставил на ноги. Король ухитрился как-то подобрать выпавший меч, но я отвел в сторону его руку и приставил окровавленное лезвие Вздоха Змея к шее.
Хватит! гаркнул я всадникам так, что чуть не надорвал горло. Хватит!
Гутфрит попытался ткнуть меня клинком в ногу, но я только плотнее прижал свое оружие к его кадыку. Он взвизгнул, а я провел острой кромкой Вздоха Змея по его шее, оставив царапину в палец шириной.
Бросай меч, ублюдок! проревел я.
Он подчинился.
Ты меня душишь, прохрипел король.
Хорошо. Я слегка ослабил нажим.
На нас скакал всадник с вепрем Гутфрита на щите. Он опустил копье, наставив его на меня, но потом разглядел Гутфрита, разглядел мой меч и осадил коня всего в нескольких шагах от нас. Копье он продолжал нацеливать на меня, его взгляд перебегал с испуганного лица Гутфрита на мое и обратно. Воин прикидывал, успеет ли проткнуть мне плечо прежде, чем я перережу королю глотку.
Парень, не валяй дурака, предупредил я, но это, похоже, только подтолкнуло его.
Он уставился на меня, немного поднял копье. Я слышал дыхание его коня, видел белки глаз животного. И тут вдруг всадник выгнулся, откинул голову, и показалось острие второго копья. Оно вонзилось воину в спину, перебив позвоночник, потом прошло через кишки и вздулось здоровенным бугром под кольчугой, прежде чем прорвало звенья и впилось в луку седла. Берг, нанесший удар, отпустил копье, парень заскулил и ухватился за древко, пришпилившее его к седлу. Выхватив меч, Берг развернулся, готовый отразить нападение следующих всадников, но бой уже затихал. Берг посмотрел на меня:
Господин, не хотят ублюдки драться! Он подвел коня к умирающему юнцу, резким ударом меча перерубил древко, и освободившийся всадник упал.
Драться-то ублюдки хотели, но не сильно. Они вымотались, а натиск Финана получился таким быстрым и яростным, что большинство воинов попытались избежать боя, и лишь немногие волей или неволей приняли участие в нем. Финан уже возвращался, кольчуга его была залита кровью.
Вон с коней! Сложить оружие! кричал он людям Гутфрита. Потом повернулся в седле, пригрозив дураку, не спешившему подчиниться. Наземь, дерьмо вонючее! Бросай меч!
Меч упал. Противник частенько теряет боевой дух, когда видит желание Финана пустить кровь.
Я отпихнул ногой меч Гутфрита и освободил короля.
Ну, теперь можешь поговорить с венценосным ублюдком, сказал я Оде.
Тот помедлил, потому что Финан гнал коня к нам. Ирландец кивнул мне:
Молодому Иммару рассекли плечо, но в остальном Мы не пострадали, господин. Чего не скажешь про этого ублюдка. Он бросил что-то Гутфриту. Один из твоих зверюг, лорд король. Финан осклабился. Я увидел, что швырнул он отрубленную голову, которая покатилась по земле и остановилась у ног Гутфрита. Хотел забрать младенца забавы ради, пояснил мне Финан. Но теперь женщины и мелкота в безопасности. Под охраной твоего сына.
И ты, лорд король, тоже в безопасности, заверил Ода, отвешивая Гутфриту поклон. Он говорил как ни в чем не бывало, словно не лежала на камнях отрубленная голова и парень не корчился с обрубком копья в животе. Король ждет встречи с тобой! прощебетал епископ. Ждет не дождется!
Гутфрит ничего не ответил. Его трясло, вот только от страха или от злости, утверждать не берусь. Я подобрал его меч и сунул Гербрухту.
Ему он некоторое время не понадобится, сказал я, отчего Гутфрит насупился.
Лорд король, нам следует вернуться в Эофервик, гнул свое Ода.
Хвала Господу, пробормотал Хротверд.
У нас есть корабль, бодро продолжил Ода. Мы будем в Эофрвике через два, от силы три дня.
В Йорвике, промычал Гутфрит, называя Эофервик его датским именем.
Вот-вот, в Йорвике.
Среди побежденных я заметил пожилого, седобородого, одноглазого, с ногой, покалеченной саксонским копьем, Болдара Гуннарсона. Он был одним из самых доверенных людей Сигтригра, воин опытный и с головой, и меня удивила присяга, принесенная им Гутфриту.
Господин, а какой у меня был выбор? спросил он, когда я его вызвал. Я стар, семья моя живет в Йорвике. И что мне было делать?
Но служить Гутфриту?!
Он не чета брату, согласился Болдар, пожав плечами. Братом Гутфрита был Сигтригр, мой зять, человек, которого я любил и которому доверял.
Ты мог бы перейти ко мне после смерти Сигтригра.
Я подумывал об этом, господин. Но Йорвикмой дом.
Так возвращайся, сказал я. И забери с собой людей Гутфрита.
Он кивнул:
Хорошо.
И еще, Болдар, чтоб без глупостей! предупредил я его. Селян не трогать! Хоть краем уха услышу про грабеж и насилие, отыграюсь таким же образом на твоей семье.
Тут Болдар помрачнел, но снова кивнул:
Не будет глупостей. Он помолчал. Господин, а как быть с ранеными и убитыми?
Своих мертвых закопайте или оставьте воронам, мне все равно. А раненых увезите с собой.
Куда это увозите? возмутился Гутфрит. Вспомнив про свой королевский титул, он приосанился и, оттеснив меня, встал перед Болдаром. Куда?
Домой! отрезал я сердито и, в свою очередь, толкнул его. Болдар отведет твоих людей домой, при этом тихо и мирно.
Мои люди останутся при мне! упирался Гутфрит.
Тебя повезут на корабле, срань ты несчастная. Я подошел ближе, заставив его податься назад. И места на борту мало. Тебе можно взять четырех человек. Четырех, не больше!
Ну, наверняка начал было Ода, но я оборвал его:
Он возьмет четверых!
Он взял четверых.
Мы вернулись в Беббанбург с Гутфритом, четырьмя его воинами и архиепископом Хротвердом, ехавшим рядом с Одой. Мой сын будет провожать женщин на юг до поры, пока Болдар и его люди не уйдут домой. Корабль, доставивший Оду в Беббанбург, должен был теперь отправить его, архиепископа и короля-пленника на юг, в Эофервик.
Король Этельстан желает тебя видеть, напомнил мне Ода перед отплытием.
Ему известно, где я живу.
Он бы хотел, чтобы ты прибыл в Эофервик.
Я останусь здесь, буркнул я.
Он повелевает, негромко промолвил Ода и, когда я не ответил, а молчание чересчур затянулось, пожал плечами. Как знаешь, лорд.
На следующий день мы наблюдали, как корабль Оды выходит на веслах из гавани. Дувший с северо-востока пронзительный ветер наполнил парус. Я смотрел, как втягивали внутрь весла, а белый след разбегался за кормой, когда судно шло мимо островов Фарнеа. Я глядел ему вслед, пока он не растворился на юге в пелене дождевого шквала.
Значит, мы не идем в Эофервик? уточнил Финан.
Мы остаемся здесь, твердо заявил я.
Этельстан, которого я с малых лет опекал и которому помог взойти на трон, теперь величал себя Monarchus Totius Brittaniae, вот пусть сам и разбирается со своей Британией.