Оставив на берегу острова Рудольфа плотников и механиков, мы отплыли в бухту Тихую, где уже стоял прибывший из Архангельска пароход «Герцен», доставивший остальные грузы, необходимые для строительства базы на острове Рудольфа. Быстро перегрузив это имущество в свои трюмы и пополнив запасы угля, «Русанов» снова отправился в путь. Вскоре мы опять стояли у знакомого ледяного припая. Наши тракторы перевозили на берег новый груз.
На острове полным ходом шло строительство базы, Команда парохода деятельно помогала полярникам. С большой теплотой вспоминаю сейчас о М. В. Стрекаловскомпомощнике капитана по политической части «Русанова»; он был душой коллектива моряков и показал себя прекрасным организатором. За короткий срок на пустынном, угрюмом берегу острова был выстроен целый городок: два больших жилых дома по восемь комнат в каждом, кухня и кают-компания, радиостанция мощностью в триста ватт, радиомаяк и гараж, баня, два технических склада, продовольственный склад, скотный двор.
Остров Рудольфа сплошь покрыт многовековым ледяным панцирем. Полярники подготовили здесь хороший аэродром с запасами горючего и домик, который перевозился с места на место трактором.
Так на карте Арктики в 1936 году появилась новая большая полярная станциясамая северная в мире.
Остров Рудольфа стал надежной базой для полетов к Северному полюсу, на нем остались работать двадцать четыре человека во главе с опытным организатором Я. С. Либиным. Полярники острова Рудольфа все время поддерживали регулярную связь с Москвой. Они отремонтировали и привели в полную готовность тракторы и вездеходы, заготовили оборудование для аэродрома, пустили электростанцию, предусмотрели все необходимое вплоть до мелочей. Во время жизни на льдине мы держали радиосвязь с Большой Землей через остров Рудольфа. Все снаряжение оказалось удачным, подготовкахорошо продуманной, и мы потом говорили, что если бы нам довелось снова готовить подобную экспедицию, то в характере снаряжения пришлось бы изменять очень немногое. Таковы выводы, которые следует сделать из опыта нашей экспедиции.
Успех этой экспедициирезультат тщательной, кропотливой подготовки, когда были предусмотрены всякие случайности и капризы арктической природы.
Перед нами были трудности и препятствия, но основная трудность была не в грозной природе Арктики. Не она стояла ледяным барьером перед исследователями неведомых широт. Барьером, пугавшим и отталкивавшим в те годы многих исследователей, было убеждение в том, что самолеты не могут садиться на лед Северного полюса. Существовал традиционный взгляд на полюс как на мертвую пустыню, где нет ни зверей, ни птиц, где в океане нет живых организмов, где ученым нечего делать.
Пока мы готовили нашу станцию и базу на острове Рудольфа, летчики и авиационные специалисты тоже не сидели сложа руки и широким фронтом развернули подготовку авиационного отряда к полету на полюс. В феврале 1937 года О. Ю. Шмидт сделал новый подробный доклад правительству и нам было дано «добро».
Лучшие силы полярной авиации были привлечены для участия в первой советской высокоширотной воздушной экспедиции, вошедшей в историю Арктики под условным названием «Север-1». Заместителем начальника экспедиции был назначен начальник Управления полярной авиации Главсевморпути М. И. Шевелев, флагманским штурманом экспедицииИ. Т. Спирин, командиром воздушного отряда и пилотом головного самолетаМ. В. Водопьянов, командирами трех остальных тяжелых самолетов ТБ-4В. С. Молоков, А. Д. Алексеев и И. П. Мазурук, командиром разведывательного самолетаП. Г. Головин. Следует отметить, что Водопьянов и Молоков уже были Героями Советского Союза из числа самой первой семерки героев: это звание введено в 1934 году после челюскинской эпопеи. Вторые пилоты самолетов экспедициизаслуженные полярные летчики, уже прославивший себя смелыми полетами в Арктике: М. С. Бабушкин, М. И. Козлов, Г. К. Орлов, Я. Д. Мошковский; такими же арктическими «асами» были и остальные члены экипажей: штурманы Н. И. Жуков, В. И. Аккуратов, А. А. Ритслянд, радист С. И. Иванов, бортмеханики К. Н. Сугробов, Н. Л. Кекушев, В. Л. Ивашина и другие. Все эти имена золотыми буквами вписаны в историю Арктики.
Старт воздушной экспедиции был дан 22 марта 1937 года. Первым вылетел разведывательный самолет Н-166 летчика Головина, за ним поднялись в воздух остальные машины. На пяти самолетах экспедиции находилось сорок три человекаосновной состав экспедиции. Погода на редкость не благоприятствовала полету. Сначала она задержала вылет воздушного отряда из Москвы почти до конца марта, а потом воздвигала препятствия на пути продвижения к полюсу. Сделав на пути посадки для заправки горючим на промежуточных аэродромах Л в Архангельске, Нарьян-Маре, мы лишь 18 апреля прилетели на остров Рудольфа. Там мы застряли на целый месяц. Синоптик экспедиции Б. Л. Дзердзиевский упорно «караулил» летную погоду, а ее все не было. Правда, используя появление «окон», Головин произвел несколько разведывательных полетов, а 5 мая летал даже над полюсом. Этот полет имел исключительно важное значение, так как Головину удалось рассмотреть характер ледяного покрова в районе полюса. «Я видел внизу громадные поля, частично гладкие, частично всторошенные, с большими трещинами. Я увидел, что подходящую площадку выбрать можно», рассказывал Головин.
Сразу после прилета на остров Рудольфа самолеты были догружены грузами для полюса, и мы все находились в состоянии тревожного ожидания, готовые в любой момент услышать команду Водопьянова занимать, места в самолетах. Дни текли один за другим, а команды ясе не было. Это начинало не на шутку беспокоить. Решили изменить план дальнейшего полета: сначала вылетит один самолет Водопьянова, сядет на лед и потом вызовет к себе остальные самолеты в зависимости от погоды.
Наконец вылет состоялсяпоследний прыжок на вершину земного шара. Это произошло 21 мая 1937 года в пять часов утра. В самолете кроме экипажа находились О. Ю. Шмидт, наша четверка и кинооператор М. А. Трояновский. Погода вскоре испортилась, и Водопьянову пришлось поднимать самолет выше и вести его над облаками. Спирин вместе с Федоровым прокладывал на карте куре, ориентируясь на радиомаяк Рудольфа. В одиннадцать часов десять минут мы уже были над полюсом. В самолете царило торжественно-праздничное настроение. Водопьянов пробил облака и вышел из них на высоте шестьсот метров; под крыльями самолета простирались обширные ледяные поля с редкими грядами торосов. Михаил Васильевич мастерски посадил свой самолет на большое ледяное поле и выключил моторы. Первым выпрыгнул на лед Марк Трояновский, чтобы снять на кинопленку исторический момент высадки на Северный полюс первых людей из совершившего там посадку первого самолета. Когда мы оказались на льду, то дружно прокричали «ура!» в честь замечательной победы советских людей и сразу же принялись за устройство лагеря.
Остальное читатель узнает из моего дневника, где иногда подробно, а чаще всего коротко день за днем я описывал нашу жизнь на льдине.
* * *
Это предисловие написано к новому изданию книги «Жизнь на льдине» почти три десятилетия спустя после начала первой советской высокоширотной воздушной экспедиции «Север-1», создавшей станцию «Северный полюс-1».
Мы были первыми, кто жил длительное время на дрейфующих льдах в центре Арктики. Поэтому все приходилось познавать на собственном опыте, и каждый день приносил нам много неожиданного. Мы были обеспечены научной аппаратурой и оборудованием на уровне того времени, но нам приходилось производить огромные затраты физических сил. Чтобы опустить батометр пли грунтовую трубку в глубины океана до четырех тысяч метров и больше, а затем поднять их наверх, нам нужно 24 было крутить лебедку руками по нескольку часов посменно по два человека. А сколько неудобств доставляла намокшая одежда, жизнь в неотапливаемой палатке или в снежном домике. Все грузы перетаскивали на руках или перевозили на ручных санях. В течение девяти месяцев мы понятия не имели, что значит свет электрической лампочки или помыться горячей водой, не говоря уже о многом, что имеют сейчас участники современных дрейфующих станций.
Природа Арктики и сейчас все такая же коварная и грозная, опасности остались те же, но сегодня на дрейфующих станциях нет ничего похожего в организации труда и быта на то, что было на нашей первой станции «Северный полюс». Душа радуется, когда узнаешь, как живут и работают сейчас полярники на современных станциях «Северный полюс». Самое главноеони избавлены от огромных затрат изнурительного физического труда. В их распоряжение дана богатая техника, все процессы механизированы, и многие из них автоматизированы. Современные дрейфующие станции имеют электростанции, тракторы, вездеходы, полярники живут в удобных сборных домиках, у них в изобилии газ и электричество. Сбор гидрологических, метеорологических и геофизических данных максимально автоматизирован, приборы спускаются в глубины океана и поднимаются обратно с помощью механической лебедки, которая приводится в движение от портативного двигателя, многие приборы снабжены самописцами, на бумажной или магнитофонной ленте ведутся непрерывные записи изменений и возмущений физических полей в исследуемых районах. Всегда наготове дежурят самолеты и вертолеты, чтобы в случае бедствия немедленно оказать полярникам помощь. Дрейфующие станции часто посещают самолеты из Москвы и Ленинграда, они привозят свежие продукты, овощи и фрукты. Самолеты доставляют к Северному полюсу свежие газеты, журналы, новинки литературы, письма от родных и даже записанные на пленку или пластинки голоса близких. И дрейфуют сейчас коллективы станций СП не в четыре человека, как было у нас, а по двенадцатьпятнадцать человек.