Хочу воспользоваться случаем, чтобы высказать благодарность товарищам, помощь которых была решающей в обеспечении успеха нашего дела. Прежде всего большое спасибо Анастасу Ивановичу Микояну. Он был назначен Советом Народных Комиссаров СССР председателем правительственной комиссии по наблюдению за подготовкой и снаряжением экспедиции. Будучи загруженным большой государственной работой, он находил время, чтобы повседневно заниматься вопросами подготовки экспедиции, по его указаниям все наши заказы на предприятиях страны выполнялись как внеочередные.
Как к родному старшему брату и надежному другу приходил я всегда к Николаю Кирилловичу Антипову. Я близко знал его много лет, работал под его руководством, когда Николай Кириллович был народным комиссаром почт и телеграфа СССР. В 19361937 годах Антипов занимал высокий пост председателя Комиссии советского контроля СССР и одновременно являлся заместителем председателя Совнаркома СССР, и он использовал данную ему народом и партией власть, чтобы разрушать бюрократические преграды, которые нередко возникали на нашем пути.
Как не вспомнить добрым словом мудрого человека с суровым лицом солдата и чутким сердцем друга, заместителя наркома обороны СССР Маршала Советского Союза Сергея Сергеевича Каменева, ушедшего из жизни в 1936 году в расцвете своего таланта. Сергей Сергеевич в моей судьбе как полярника сыграл большую роль. Это он, будучи председателем Арктической комиссии при СНК СССР, отозвал меня в 1932 году с учебы в Плановой академии и направил на Землю Франца-Иосифа в качестве начальника полярной станции в бухте Тихой. В 19281936 годах С. С. Каменеву принадлежала руководящая роль в организации изучения Арктики. Сергей Сергеевич всегда охотно откликался на наши просьбы, если нам требовались помощь и консультация военных специалистов или нужно было получить какое-либо имущество со складов военного ведомства. К нашему общему горю, смерть унесла его в разгар подготовки к экспедиции.
В тяжелые и напряженные месяцы подготовки я всегда получал поддержку и помощь от своих старых друзей-полярников, с которыми сдружила меня работа на полярных станциях. Их возглавляли начальник Полярного управления Главсевморпути Иван Александрович Конусов и его заместитель Борис Михайлович Михайлов, в прошлом балтийские моряки, коммунисты, пришедшие осваивать Арктику по путевке Центрального Комитета партии. Опытнейший полярный радист Константин Андреевич Расщепкин тренировал меня по радиосвязи, а энтузиаст полярной науки гидрограф, ныне доктор географических наук Сергей Дмитриевич Лаппо обучал меня основам астрономии. Начальником базы на острове Рудольфа с радостью согласился быть мой соратник по зимовкам на Челюскине и Земле Франца-Иосифа молодой талантливый полярный гидролог Яков Соломонович Либин.
Я еще не рассказал о тех, с кем мне предстояло делить хлеб и соль, тревоги и радости во время долгой жизни в палатке на льду в Центральной Арктике.
В начале подготовки к экспедиции был уже определен и личный состав станции «Северный полюс»; ее персонал состоял из четырех человек: Петра Петровича Ширшова и Евгения Константиновича Федорованаучных работников, радиста Эрнста Теодоровича Кренкеля и меня.
Гидробиолог Петр Ширшов и магнитолог-астроном Евгений Федоров были мне известны как люди трудолюбивые, талантливые, смелые, упорные, прекрасно знающие условия Арктики. Несмотря на свою молодость, эти двое советских ученых не были новичками в Арктике; они принимали участие в северных походах, в работах полярных станций, и поэтому включение их в состав дрейфующей экспедиции было всеми встречено одобрительно.
Не меньше знал я и Эрнста Кренкелянеутомимого арктического радиста, прославившегося на весь мир во время походов в Центральном полярном бассейне и в работе на полярных научно-исследовательских станциях.
Правда, намечался еще один участник станции «Северный полюс»известный полярный океанограф Владимир Юльевич Визе. Еще в 19121914 годах В. Ю. Визе принимал участие в исторической экспедиции Г. Я. Седова к Северному полюсу, а ко времени нашей экспедиции он стал одним из самых авторитетных полярных ученых. Но неумолимая врачебная комиссия забраковала Владимира Юльевича из-за болезни сердца, и, таким образом, выполнение программы исследований по гидрологии легло на плечи гидробиолога П. П. Ширшова, которому активно помогали остальные участники дрейфа. Готовя нашу станцию, мы часто пользовались ценными советами и консультациями В. Ю. Визе. Больше всех из своих будущих товарищей я знал Е. К. Федорова, тогда еще совсем молодого человека, комсомольца. Мы проработали с ним вместе 19321933 годы на Земле Франца-Иосифа в бухте Тихой, где я в то время был начальником полярной станции, а в 1934 году вместе с ним уехали на мыс Челюскин, где работали до 1935 года. Ширшова и Кренкеля я знал заочно по рассказам товарищей-полярников, отзывы были самые лучшие, и я без колебаний включил их в список членов нашего маленького коллектива.
Потом, работая на льдине, я не раз выражал удовлетворение составом экспедиции. Все мы жили дружно, не капризничали, избегали ненужных трений, помогали друг другу, как подобает советским людям. У каждого, конечно, есть и свои слабости, и свои индивидуальные человеческие качества, но ничто не мешало нам выполнять большую, программу научных работ, которая была нам поручена советской наукой, нашим правительством.
Еще во время подготовки экспедиции мы распределили роли: Петр Ширшов и Евгений Федоров занялись наблюдением за производством научной аппаратуры, а явсем остальным снаряжением. Эрнст Кренкель включился в подготовку станции позже нас, так как он тогда зимовал в Арктике. По возвращении он занялся радиоаппаратурой.
Корень всех неудач большинства полярных экспедиций лежит в плохой их подготовке и в первую очередь в плохой организации снабжения пищевыми продуктами. Сколько экспедиций бедствовали именно из-за нехватки продуктов!
Фритьоф Нансен, дрейфовавший в Центральном полярном бассейне на судне «Фрам», очень долго и тщательно готовил питание для своей экспедиции. Нансен считал, что наибольшее зло всех полярных экспедицийцинга. Поэтому на борт «Фрама» были погружены продукты, препятствующие этому заболеванию.
Мы готовили свою экспедицию спустя сорок лет после знаменитого дрейфа «Фрама». За это время наука о питании сделала громадный скачок вперед.
Готовясь к экспедиции, мы располагали старыми научными представлениями о том, что на полюсе нет жизни, нет живых существ. Следовательно, не могли рассчитывать на охоту, на свежее мясо, что обычно помогает человеку бороться с цингой во время длительного пребывания в Арктике.
При подготовке продуктов для нашей станции в Институте инженеров общественного питания преследовались следующие цели.
Нормальная пища должна иметь определенную, достаточно высокую калорийность. В ней должно содержаться потребное организму количество основных пищевых веществ: белков, жиров и углеводов, а также достаточное количество минеральных солей и воды. Нормальная пища должна содержать все необходимые витамины в количестве, предохраняющем от цинги. Пища должна возбуждать аппетит, а не отвращение, как это часто бывает в Арктике. Кроме того, она должна на протяжении всего периода нашего дрейфа сохранить все срои питательные, вкусовые качества в условиях низких температур и высокой влажности, обычных для Центрального полярного бассейна. Пища должна иметь минимальный вес и объем, и, наконец, приготовление ее в условиях жизни на льду не должно требовать большой затраты времени и труда.
Все эти требования мы выработали вместе со специалистами, и в Институте инженеров общественного питания взялись за разработку списка продуктов для нашей экспедиции на Северный полюс; Мы отчетливо представляли себе, что от доброкачественного и рационального подбора продуктов питания в значительной степени зависит успех всей нашей экспедиции.
Известный полярный исследователь Джон Франклин, описывая свое путешествие в Арктику, говорит: «В течение всего нашего похода мы ощущали, что никакое количество одежды не может согреть, когда мы голодаем. Однако в тех случаях, когда нам было возможно лечь в постель с полным желудком, мы проводили ночь с ощущением тепла и комфорта».