Крыть было нечем, и Лоуренс отвёл взгляд.
Меж тем уже от камней, что я купила у пташки, ты, кажется, выгадал прилично. К тому же
Всё-всё, твоя взяла.
Холо умела распознать ложь на слух, так что въедливости у неё мог поучиться любой сборщик налогов. Если сопротивляться, только хуже будет. Лоуренс сдался и бросил сыр спутнице.
Хе-хе-хе. Спасибо.
Пожалуйста.
Нечасто слова благодарности приходится принимать с такой горечью.
Так ты выяснил что-нибудь?
Более или менее.
Более или менее? Неужели она рассказала тебе, как проехать половину пути до монастыря?
Лоуренс рассмеялся столь неожиданному толкованию. Он чуть-чуть подумал, подбирая слова:
Я рассудил: сегодня в церкви меня встретят так же, как вчера, поэтому отправился на мельницу к Эвану.
Решил подобраться к сердечному другу девчушки? Неплохой ход, а для тебя и вовсе отличный.
Так вот кашлянул Лоуренс, а затем решительно проговорил: Давай забудем про монастырь?
Холо застыла на месте:
Почему?
Странная это деревня. Мне кажется, здесь опасно.
Лицо Холо не отражало никаких эмоций, она только жевала ржаной хлеб с сыром.
Проще говоря, ради моей родины ты рисковать не желаешь.
Лоуренс дёрнулся, как от удара:
Зачем ты так Нет, да ты ведь нарочно.
Холо доела хлеб в полной тишине и, кажется, с последним куском проглотила кучу слов теперь на лице её читалось недовольство. Девушке не терпелось добраться до монастыря и узнать дорогу это было ясно как день, но, возможно, Лоуренс не до конца представлял себе, насколько ей не терпелось.
И всё же теперь, когда он получше узнал о Терэо, опыт странствующего торговца, повидавшего немало деревень и городов, подсказывал ему, что продолжать поиски монастыря в этом месте опасно, ведь
Я думаю, что искомый монастырь та самая церковь.
Холо не изменилась в лице, но шерсть на звериных ушах встала торчком.
Объясню тебе почему. Послушаешь?
Холо ухватила пальцами шерсть на ушах и слегка кивнула.
Начать с того, что Эльза из деревенской церкви, очевидно, знает, где монастырь, но утверждает обратное. Обычно люди скрывают правду, чтобы избежать плохих последствий, которые наступят, если правда станет кому-то известна. А ещё вспомни: вчера мы спросили про монастырь у старосты. Очевидно, и он знает его местонахождение, но тоже отрицал это.
Холо кивнула, закрыв глаза.
Дальше, посмотри-ка на церковь: лучше неё построен только дом старосты. Однако в таверне говорили, что церковь здесь не в почёте. Деревенские жители поклоняются змеиному богу он охранял их земли с давних времён.
Но говорили также другое: они очень обязаны священнику Францу, у которого мы не успели узнать дорогу.
Да, и староста утверждал то же самое. Надо думать, священник Франц что-то сделал ради деревенских жителей. Но это не связано со спасением их души проповедями и словом Божьим, это сразу видно. Стало быть, сделал нечто выгодное для деревни. И сегодня я узнал у Эвана, что именно.
Холо вопросительно склонила голову, пощипывая хлеб пальцами.
В общем, между деревней и соседним городом Энбергом был заключён договор на выгодных для деревни условиях. Вот почему сельчане живут так вольготно даже после сбора урожая. Они совсем не нуждаются в деньгах, и всё благодаря невероятному договору с Энбергом, который заключил не кто иной, как отец Франц.
Хм.
Вот в чём корень прений между церковью деревни и церковью Энберга о них и упоминал Эван. Почему церкви одной веры враждуют? Либо их священники что-то не поделили, либо это спор о взносах, либо разногласия по поводу самой веры. Я решил было, что они не поладили из-за Эльзы: слишком уж она юная, к тому же женщина негоже ей доверять церковь. Но нет, это скорее для отвода глаз, а истинная причина должна крыться в другом.
И тут одна догадка объяснила многое: то, что юная девушка унаследовала дело Франца, хоть ноша оказалась ей совсем не по плечу; прибытие человека в дорожной одежде, когда Лоуренс находился в доме деревенского старосты Сэма; наконец, слова Эвана о том, что вчера разрешились трудности Эльзы, всё это очень хорошо укладывалось в известную Лоуренсу схему.
Разумно полагать, что для Энберга такая связь с Терэо как кость в горле. Уж не знаю, где и как Франц заключил пресловутый договор, но Энберг намеревается разорвать его с кончиной священника. Самый быстрый способ подчинить Терэо с помощью военной силы, но вот незадача: в деревне есть церковь. Кроме того, Энберг не пытался прибегнуть к такому средству раньше почему? Видимо, у церкви Терэо ещё и покровитель имеется. Как же тогда быть? Надо сравнять с землёй церковь.
Вчерашний гость старосты в дорожной одежде, вероятно, принёс бумагу, которая подтверждала право Эльзы как наследницы Франца, заверенную либо церковью другого города, либо тем самым знатным покровителем. Так или иначе, бумага укрепляла положение Эльзы в церкви.
В деревне почти открыто почитают языческого бога. Стоит добиться признания Терэо языческой деревней, и у Энберга появится предлог напасть на неё с оружием.
Если сельчане знают дорогу к монастырю, утаивать её незачем. Но нужно держать рот на замке, если монастырь находится в самой деревне.
Лоуренс кивнул и предложил ещё раз:
Давай забудем? Тайну монастыря в деревне будут хранить до последнего, ведь для Энберга это превосходный предлог применить силу. А если монастырь и в самом деле находится в той самой церкви, то его настоятель отец Франц, конечно же. Кто знает, быть может, предания о богах почили в земле вместе с ним. И тогда мы ничего не добьёмся, только наживём врагов.
Кроме того, Лоуренс и Холо не смогут подтвердить, что никак не связаны с Энбергом. Ведь даже богословы признают: не существует способа убедиться в том, что стоящий перед тобой человек не дьявол.
Не забывай и о языческих богах. Представь, что мы наделаем шуму и откроется, кто ты такая. Тут уже малой кровью не обойдётся.
Холо тяжело вздохнула и раздражённо почесала макушку у основания ушей, будто не в силах дотянуться туда, где очень зудело: она поняла, что не обращать внимания на новые обстоятельства было невозможно, но и сдаваться не хотела.
Лоуренс кашлянул и попробовал ещё раз:
Понимаю: тебе хочется узнать про свой родной город как можно больше. И всё же нельзя пренебрегать осторожностью. В Кумерсуне нам про Йойс рассказали предостаточно. К тому же ты ведь не всё позабыла не тревожься, едва мы приблизимся к месту, ты
Холо резко окликнула его, но, видимо, тут же забыла, что хотела сказать, и прикусила язык.
Послушай, Холо позвал Лоуренс.
Девушка лишь плотно сжала губы в ответ.
Скажи-ка мне, ведь я не хочу строить домыслы на пустом месте: чего ты ждёшь от этих преданий о языческих богах?
Холо отвела взгляд.
Лоуренс продолжил, стараясь говорить мягче, чтобы его речь не походила на допрос:
Ты надеешься узнать о медведе, который, говорят, разрушил твой лес?
Холо сидела неподвижно и по-прежнему не смотрела ему в глаза.
Или же о своих земляках?..
Других предположений у него не было зацепок здесь всего две, и Холо хотела найти либо какую-то из них, либо обе разом.
Тебе-то что?
Он заметил её холодный, острый взгляд, и всё же взгляд этот принадлежал не хищнику, готовому броситься на добычу, а раненому зверю, окружённому врагами.
Лоуренс поискал нужные слова, и они нашлись неожиданно быстро:
Быть может, я готов пройти по шаткому мосту.
Самое важное тут понять, стоит ли идти на риск. Почему бы не помочь Холо, если ей так хочется узнать о ненавистном медведе, который разрушил её родину, или найти хоть какие-то следы своих земляков? Ведь Волчица не маленькая девочка (хоть наружность её наводит на такую мысль), она способна трезво оценить свои чувства. Если она настаивает на чём-то, то наверняка всё взвесила, и Лоуренс был не против поддержать её, даже рискуя жизнью.
Однако Холо вдруг опустила плечи, хихикнула и села, скрестив ноги.
Вот и хорошо, заключила она. Хорошо. В конце концов, дело не стоит таких глубоких раздумий.
Лоуренс, конечно, знал, что обижаться на её слова не стоило.