Роуз раздраженно изобразила колоннаду, за которой скрывалась миленькая веранда, где, конечно же, разрешалось прогуливаться дочерям хозяев. «Наверняка больше их никуда не пускали, сердито думала Роуз, стягивали их корсетами, чтобы больше пары шагов среди павлинов сделать не могли. Может, оно и к лучшему, что я выросла в приюте? Впрочем, дочь волшебника не держали бы в такой строгости», признала она, глядя, как Белла добавляет краску прямо в воду и мешает ее кисточкой, образуя водоворот. Легчайшие облачка цвета колыхались в воде, пока она не стала грязно-коричневой. Белле невозможно было запретить делать, что она захочет.
«И мне тоже», сказала Роуз себе, почти не глядя на бумагу и рисуя, не задумываясь. Под ее пальцами возникал узорспирали, завитки и перьяа в ее мыслях вышагивали павлины.
Что это? Внезапно шепот вывел Роуз из полусна, и она дернулась, прочертив красную линию через весь рисунок. Над ней возвышалась мисс Фелл, теперь прижимая платок к губам.
Ой Простите, мэм, я нечаянно Она умолкла, посмотрев на рисунок. На нем была изображена усадьба, но не только. По саду шла девушка, направляясь от зрителей к дому, и с ее локтей свисала шаль. Она протянула руку с куском хлеба, чтобы покормить павлинов, которые шагали рядом с ней с хвостами подобно ее длинной шали. Перья словно вплетались в сложный узор на ткани, как будто были частью одежды девушки.
Этого этого нет на картине, выдавила Роуз.
Белла перегнулась через стол и вгляделась в рисунок.
Как ты это нарисовала? спросила она в изумлении. Роуз, на прошлой неделе твой букет подснежников выглядел как стволы деревьев. И кто она такая?
Как ты узнала о ней? спросила мисс Фелл все тем же странным голосом. Ты не можешь о ней знать! Что ты сделала?
Когда Роуз не нашлась что ответить, старая леди взяла ее за подбородок и повернула к себе, чтобы заглянуть в глаза.
Ничего! Я ничего не делала! Я задумалась, отвлеклась, оно само Мне кажется, это вообще не я нарисовала, добавила Роуз, краснея от стыда.
Мисс Фелл отпустила ее и вцепилась в спинку стула, словно ей было тяжело держаться на ногах. Роуз и Белла смотрели на нее, не понимая, в чем дело и должны ли они что-нибудь предпринять. Это не было похоже на приступы меланхолии у мисс Анструдер. Роуз казалось, что она видит каждую косточку старой леди. Ее била дрожь.
Мисс Фелл? нерешительно проговорила она. Мэм? Принести вам сердечную настойку? Или нюхательную соль?
Бесполезное знахарство, отрезала старая дама, внезапно приходя в себя. Не забудьте как следует промыть кисти, девочки. У меня слегка разболелась голова, и мне необходимо прилечь.
Однако, выходя из комнаты, она действительно опиралась на трость, вместо того чтобы, как обычно, нести ее с собой в качестве реквизита к костюму «безобидной старушки», и стоило двери захлопнуться за ней, как Белла повернулась к Роуз, подняв брови:
Слегка разболелась голова! Как бы не так.
Роуз кивнула и взяла со стола свой рисунок.
Кто это? спросила она, глядя на девушку на картинке и проводя пальцем по изысканному узору персидской шали. Я ее не помню. Да и откуда мне? Здесь даже ее лицо толком не видно, и я точно никогда ее не встречала. Но что-то в ней есть такое
Белла тоже смотрела на рисунок, сдвинув брови.
Она ненамного старше нас, заметила она.
Роуз возвела глаза к потолку, но так, чтобы Белла не увидела. Хозяйская дочь отказывалась признавать себя самой младшей в доме и делала вид, что Роуз не старше нее. Роуз сама не знала, сколько ей лет, но полагала, что десять или одиннадцать. А Белле всего восемь. Впрочем, она была права: девушка и правда совсем юная.
Ей лет пятнадцать или шестнадцать? предположила Роуз.
Фигура у нее неплохая, заметила Белла. Но вот не думаю, что волосы на самом деле такие светлые. Наверное, они такие же, как у тебя, только она их поливает лимонным соком.
А может, я просто их неправильно нарисовала, сказала Роуз.
Ой, ну что за глупости, парировала Белла. Ты только держала кисть. Остальное сделано волшебством. Мисс Фелл тоже это поняла, она ведь нам не все сказала. Белла не сводила глаз со странного портрета девушки, будто пыталась заставить ее повернуться. Тут есть что-то, связанное с тобой и с этим домом. И с ней.
Глава 2
Вы хотите сказать, что она все еще работает? Она служанка? Последнее слово мисс Фелл произнесла с неподдельным ужасом.
Э-э, да. Мистер Фаунтин смущенно посматривал на Роуз, будто надеялся, что она его выручит.
В перерывах между занятиями? продолжала мисс Фелл, сердито глядя на девочку. Она же ваша ученица, как она может одновременно быть горничной?
Я привыкла к труду, мэм, тихо проговорила Роуз.
Помолчи, Роуз. Гус прошелся по спинке оттоманки и провел хвостом по ее губам. Роуз попыталась возразить, но не смогларот словно оказался набит шерстью. Она смахнула заклинание с лица и бросила на Гуса гневный взгляд, но тот лишь тихо замурлыкал с самодовольным видом. Она до смешного упрямая, ведь я уже несколько месяцев твержу, что она не может быть одновременно ученицей волшебника и служанкой.
Роуз не приходило в голову, что мисс Фелл считает ее ученицей и никем больше. Всю ночь она лежала без сна, слушая, как городские колокола отбивают час за часом, и думала о девушке на рисунке. А в шесть утра заставила себя встать, чтобы разжечь камины. Зажигая огонь в камине в спальне мисс Фелл, Роуз самым неподобающим образом уронила щипцы для угля на каминную решетку.
Громкий лязг разбудил старую волшебницу. Она отнеслась к неаккуратной служанке с пониманиемпока не сообразила, кто перед ней. Тогда мисс Фелл немедленно укуталась в кружевной капот и приказала доставить ей поднос с чаем и мистера Фаунтина в гостиную. Гуса никто не звалон явился из неизлечимого любопытства.
Когда они вернулись из Венеции, Роуз не знала, кем ей теперь быть. За границей она совершенно точно была лединачать хотя бы с того, что она танцевала на балу во дворце. Камин в ее комнате разжигали венецианские девочки-служанкиа она, к своему стыду, даже не просыпалась.
Но по возвращении в Лондон началась суматоха: нужно было найти для мисс Фелл комнату, вымыть ее, повесить над кроватью полог и следить, чтобы все было идеально. Роуз повесила прекрасное кружевное бальное платье на крючок в своей крошечной спаленке на чердаке с полной уверенностью, что никогда больше его не наденет. А потом побежала на кухню успокаивать миссис Джонс, которая в панике твердила, что не может приготовить подходящий ужин для хозяина и его гостьи, когда (по ее словам) в доме нет ничего, кроме пикши, да и то несвежей.
Разве она могла отказаться помочь? Глядя на неодобрение на лице мисс Фелл, девочка представляла такое же выражение у мисс Бриджес, если сказать ей, что Роуз больше не служанка и не будет слушать приказы. Она не села за стол вместе с хозяевамик ужину, разумеется, подали не пикшу, хотя миссис Джонс уверяла, что такое стыдно отправлять в столовую.
Но я ведь действительно служанка, прошептала девочка. Я пришла в этот дом, чтобы работать. Мисс Бриджес забрала меня из приюта, мэм. Я не могу этого забыть.
Глаза мисс Фелл сурово блеснули:
Придется забыть. Ты больше не служанка. Она задумчиво оглядела Роуз. Быть служанкой значительно проще, верно?
У девочки перехватило дыхание. Она готова была поспорить, что мисс Фелл никогда не приходилось отмывать лестницы или чистить графитом каминную решетку. Да что она вообще знает? Неужели думает, что горничные только и делают, что сплетничают на кухне?
Это правда.
Роуз вздрогнула: Гус осторожно, одним когтем царапнул ее руку. Девочка сердито посмотрела на него. Когда они танцевали на балу, иметь с ним дело было намного приятнее.
Труд, может быть, и тяжелый, но тебе всегда говорят, что делать. Берешь список и идешь за покупкамиили просто выполняешь одну и ту же изнурительную работу каждое утро. Тебе не надо думать. Серебристо-белый кот ласково провел усами по ее щеке. Кончики усов пробежались по коже, как крошечные танцующие ножки. Не надо ничего решать. Можно лениться.
Роуз опустила глаза и посмотрела на свои руки. Кожа на них загрубела и потрескалась, о чем Белла ей постоянно напоминала. Но Роуз и думать не могла о перчатках «лимерик», сколько бы Белла ни твердила, что от них ее руки вновь станут мягкими и красивыми. Она вытянула пальцы и всмотрелась в мозоли.