У меня голова пошла кругом.
Где проходят ваши встречи? Чем вы занимаетесь? У вас совсем нет доспехов?
Не торопитесь, Хэйтем. Потерпите. Потом я расскажу вам больше.
Значит, и мой отец был членом вашей организации? Он был рыцарем? У меня гулко забилось сердце. Он и меня готовил к посвящению в рыцари?
Нет, Хэйтем, рыцарем он не был. Насколько мне известно, он учил вас владеть оружием всего лишь впрочем, одно то, что ваша мать осталась жива, подтверждает ценность его уроков. Мои отношения с вашим отцом определялись не моим членством в ордене тамплиеров. Рад вам сообщить, что ваш отец взял меня на работу, поскольку я достаточно опытен по части управления недвижимым имуществом. Моя принадлежность к ордену здесь ни при чем. Тем не менее ваш отец знал, что я являюсь рыцарем. Как-никак тамплиеры поддерживают связи со многими богатыми и влиятельными людьми. Порой это бывает очень полезно для целей ордена. Ваш отец хотя и не был тамплиером, но его ум и сметливость позволяли ему оценить полезность контактов с нами Мистер Берч глубоко вздохнул. Например, заблаговременное предупреждение о готовящемся нападении на ваш дом. Боюсь, именно я принес дурные вести, Хэйтем. Меня интересовали его соображения на сей счетс чего это вдруг он оказался мишенью. Но он лишь высмеял мои предостережения, хотя я чувствовал, что на самом деле ему совсем не до смеха. Мы с ним крупно поспорили. Дошло до повышенных тонов. Я жалею лишь об одном: что не был достаточно настойчив.
Так вот о чем вы спорили, когда я нечаянно подслушал ваш разговор?
Мистер Берч бросил на меня быстрый взгляд:
Значит, вы все слышали?
Я возблагодарил судьбу за то, что не стал тогда подслушивать.
Нет, сэр. Я лишь слышал громкие рассерженные голоса, не более того.
Мистер Берч снова посмотрел на меня. Удостоверившись, что я сказал правду, он отвернулся и продолжал:
Ваш отец был упрямым человеком и во многомнепостижимым для меня.
Но он не оставил ваши предостережения без внимания, сэр. Отец нанял двух отставных солдат.
Ваш отец не принял угрозу всерьез, вздохнул мистер Берч. Сам он ничего не стал бы делать. Убедившись в этом, я рискнул сообщить вашей матери. Только по ее настоянию он нанял этих солдат. Я сожалею, что не успел заменить их людьми из наших рядов. Их было бы не так просто одолеть. Все, что я могу сделать сейчас, это попытаться найти вашу сестру и наказать ее похитителей. Я обязан узнать, чем было вызвано нападение на вашего отца. Мастер Хэйтем, что вам известно о жизни отца до того, как он обосновался в Лондоне?
Ничего, сэр.
Мистер Берч сухо рассмеялся:
В таком случае мы с вамив одинаковом положении. И не только мы. Ваша мать тоже почти ничего не знала о своем муже.
А Дженни, сэр?
Ах, Дженни Столь же непостижимая, как и ее отец. Достойная обожания, она была полна загадок и тайн.
Почему «была», сэр?
Всего лишь оборот речи, мастер Хэйтем. Во всяком случае, я искренне на это надеюсь. Уверен, похитители не станут ее убиватьона нужна им живой.
Вы думаете, ее похитили ради выкупа?
Ваш отец был очень богат. Возможно, это и стало причиной нападения. Налетчики не собирались убивать вашего отца. Однако я могу ошибаться, и целью нападения могло быть именно его убийство У нас с вашим отцом были весьма доверительные отношения. Будь у него враги, да еще такие, кто способен устроить атаку на дом, я бы об этом знал. Я говорю о серьезных врагах, а не просто о каких-то рассерженных арендаторах. Я перебрал несколько возможных вариантов, и они неизменно приводили меня к одинаковому выводу: нападение было способом поквитаться с вашим отцом. Если мое предположение верно, речь идет о давнишней вражде; о событиях, имевших место до переезда вашего отца в Лондон. Дженни, знающая о его прежней жизни, могла бы пролить свет на случившееся. Вот почему, Хэйтем, нам необходимо разыскать вашу сестру.
Мистер Берч сделал особый упор на слове «нам».
Как я сказал, велика вероятность того, что Дженни вывезли в Европу. Следовательно, и мы начнем свои поиски с континента. Говоря «мы», я имею в виду нас с вами, Хэйтем.
Сэр я не ослышался? спросил я, не веря своим ушам.
Нет, Хэйтем. Вы поедете со мной.
Но, сэр, мать нуждается в моей защите. Я не могу оставить ее одну.
Взгляд мистера Берча не был ни добрым, ни злым. Просто взгляд человека, обсуждающего повседневные дела.
Хэйтем, боюсь, что решение уже принято.
Ею?
Да отчасти.
Как понимать ваши слова, сэр?
Мистер Берч вздохнул:
Скажите, Хэйтем, вы говорили с матерью после той ночи?
Она была слишком подавлена случившимся и не желала видеть никого, кроме Эмили и мисс Дэви. Мать практически не выходит из своей комнаты. По словам мисс Дэви, как только она немного оправится, она меня позовет.
Когда вы увидитесь с матерью, вы найдете ее изменившейся.
Сэр?
В ночь нападения Тесса пережила два потрясения. Ее муж погиб, а ее малолетний сын убил человека. Эти события, Хэйтем, глубоко подействовали на нее. Ваша мать уже не та, какой вы ее знали.
В таком случае она тем более нуждается в моей защите.
Быть может, Хэйтем, она просто хочет все забыть, как кошмарный сон.
Понимаю, сэр, растерянно пробормотал я.
Простите, Хэйтем, если мои слова потрясли вас. Мистер Берч нахмурился. Возможно, я ошибаюсь. Но после гибели вашего отца мне поневоле пришлось заняться его делами. Это потребовало встреч с вашей матерью. Я видел ее собственными глазами, и вряд ли мои наблюдения неверны. Не в этот раз.
3
Перед самыми похоронами мать вдруг позвала меня к себе.
Сообщить об этом мне послали Бетти, которая, густо покраснев, сначала долго извинялась за то, что утром «завалялась в постели». Первой моей мыслью было: мать передумала отправлять меня в Европу вместе с мистером Берчем. Увы, я ошибся. Подойдя к маминой комнате, я постучался. И не узнал голоса, что ответил мне. Прежде он звучал мягко, но с властными интонациями. Сейчас ее голос был настолько слаб, что напоминал шепот.
Я вошел. Мать сидела у окна. Мисс Дэви хлопотала, задвигая занавески. Зимнее солнце отнюдь не отличалось яркостью. Но, судя по раздраженному материнскому жесту, ей мешали не столько косые лучи солнца, сколько какая-нибудь назойливая птичка, усевшаяся на козырек окна. Наконец мисс Дэви полностью задернула занавески. Мать вяло улыбнулась и кивком указала мне на стул.
Я сел. Мать с большим трудом, словно у нее болела шея, повернула голову ко мне и снова заставила себя улыбнуться. Только сейчас я понял, каким чудовищным потрясением оказались для матери события той ночи. Они лишили ее всех жизненных соков. Глаза потеряли прежний блеск. Лицо превратилось в маску. С трудом верилось, что еще недавно это лицо улыбалось и хмурилось. Отец всегда говорил, что она не умела скрывать своих чувств.
Натянутая улыбка быстро сползла с материнского лица, сменившись хмурым равнодушием. Она и раньше не любила «делать лицо». Сейчас у нее попросту не было на это сил.
Хэйтем, ты знаешь, что меня не будет на похоронах?
Да, мама.
Мне жаль. Мне очень, очень жаль, Хэйтем. Но у меня просто нет на это сил.
Прежде мать редко называла меня по имени. «Дорогой» так обычно обращалась она ко мне.
Да, мама, ответил я, зная, что она была достаточно сильной.
«У твоей матери, Хэйтем, храбрости больше, чем у всех мужчин, какие мне встречались», любил повторять отец.
Мои родители познакомились вскоре после переезда отца в Лондон. По словам отца, мать преследовала его, как «львица в погоне за добычей». Не раз, слыша эту шутку, мать давала отцу такую же шутливую затрещину. Скорее всего, шутка появилась не на пустом месте и несла в себе долю правды.
О своей семье мать говорить не любила. Я лишь знал, что ее родители«люди состоятельные». Но как-то Дженни обронила, что родители моей матери, узнав, кого она выбрала себе в мужья, отреклись от нее. Почемуя так и не узнал. Сколько раз я ни пытался расспрашивать мать о жизни отца до их с ним свадьбы (не скажу, чтобы мои попытки были частыми), она лишь загадочно улыбалась и говорила: «Придет время, и отец все тебе расскажет».