На видном месте стояла широкая скамейка с изогнутой спинкой, привезенная, очевидно, из Ленинграда.
Это у нас провинная, сказала Владлена Сергеевна, здесь наш директор с провинившимися беседует Вы понимаете, в такой обстановке, где видно, что сделано у нас для детей, им легче внушать
Владлена Сергеевна, приглашая меня, протянула руку, но, взглянув по направлению ее руки, я увидел на скамье змею!
Она обвилась вокруг одной из планок сиденья, посверкивая пестрой шкуркой. Сама собой поднялась моя палкаи трах по гадюке!
Палка в куски, а пестрая гадючья шкурка по-прежнему переливается на солнце.
Так это по дереву вырезано! разглядев, смутился я.
Ну, конечно же, так и знала, что Торопкина работа, отшатнулась Владлена Сергеевна, как живая!
Вашего пионера работа?
Да, и все это перочинным ножом. Раз-раз-рази вот, пожалуйста, такое художество!
Вот это да! А чем это раскрасил он так, что змеиные чешуйки, как живые, откуда взял такие краски? Это ведь не акварельные и не масляные. Вы не знаете?
Не знаю. Наша воспитательница не разрешала нам ножики братьвот это я знаю. Это было самое запретное Не было у нас возможностей для таких фантазий
А жаль, глядишь, открылись бы такие вот таланты.
Ну, конечно, очень могло быть Только наша воспитательница была твердых правилчто общему делу может повредить, то она изгоняла
И добилась успеха?
И еще какого, из рядовых воспитательниц выдвинулась в директора детдома. В газетах о ней писали!
Так ведь это она для себя добилась успеха. А какое влияние она оказала на судьбы своих воспитанников, вот в чем вопрос.
Неплохое, и Владлена Сергеевна повела узким плечом, я на судьбу не жалуюсь.
Я внимательней оглядел еедействительно, стройная, ладная, грешно ей жаловаться на судьбу. И занимается любимым деломс удовольствием играет в пионерработу с вверенными ей детьми. Как с живыми куклами!
Когда человек собой доволен, это еще не означает, что и другим он приносит счастье.
А на всех не угодишь, отпарировала Владлена Сергеевна, главное, чтоб тобой на работе были довольны!
Спорить было бесполезно, слишком разны были наши понятия. И наступила неловкая пауза.
Ой, прервала ее восклицанием моя наставница, нам уже на беседу пора! Сейчас я проверю, как все организовано.
Взглянув на часы, она унеслась куда-то со свойственной ей быстротой и легкостью. Мелькнула ее пушистая голова на тонкой шее, как золотистый одуванчик, и исчезла. А через несколько минут смотрюуже снова бежит, за ней тащат мимо меня ковры и коврики, спешит Сема Журавейский с фотоаппаратом и с тетрадью для исторических записей. Да, организатор она хоть куда.
Собранные на беседу ребята сидели очень живописно под развесистой елью, как под шатром, на расстеленных коврах.
Это мой отряд, самый дисциплинированный во всем лагере, счастливо улыбнулась Владлена Сергеевна, мои милые, послушные братцы-кролики!
Приглядевшись, я не увидел никого из понравившихся мне ребят. Ни Морячка, ни естественника Яшу, ни лесных сестер. «Братцы-кролики» все были в белых рубашечках, при галстуках. И сидели тихо. Впрочем, один толстый паренек с округлой физиономией пожевывал травинку, и его нос смешно двигался на неподвижном лице. Да одна девчонка, прикрыв фартуком корзинку с клубком шерсти, украдкой вязала на спицах.
Это сразу заметила вожатая.
Ф-фу, Зиночка. На такое мероприятие, и ты опять со своей мещанской корзиночкой!
Но я же буду ушами слушать, Владлена Сергеевна, а руками вязать! Пока говорят, я полварежки
Вот я выкину все эти ниточки-клубочки, полварежки!
Ой, не надо!
Рыженькая девочка, отдернув, спрятала за ствол ели корзиночку, накрытую какой-то вышивкой, и приготовилась слушать, напустив маску внимания на свое скуластенькое лицо.
Девочка с ангельским личиком, обрамленным золотистыми локонами, скользнула к вожатой, усевшейся в центре, и уставилась голубыми глазками в ее строгое лицо.
Смотри на лектора, Лизочка, шепнула ей вожатая.
Собравшись с мыслями, я приступил к беседе на тему «Какими были первые пионеры».
Видя, как напряженно смотрит на меня Владлена Сергеевна, я избегал всего дискуссионного и старался рассказывать лишь то, что, бесспорно, могло пригодиться сегодняшним пионерам. О дружбе поколений. О крепости товарищества. О любви к Советской Родине.
Сема Журавейский фотографировал нашу живописную группу то анфас, то в профиль, с разных ракурсов. Ребята слушали очень хорошо, сидели тихо. Но Владлена Сергеевна то и дело громко шептала:
Игорек-второй, не ковыряй в носу! Светлана-третья, не считай ворон!
Интересно: в ее отряде столько Игорей и Светлан или она нарочно подобрала только самые модные имена?..
Неожиданной была концовка нашей встречивсе вопросы только о войне и ни одного о первых пионерах. Но Владлена Сергеевна не растерялась.
Ой, ребята, это же не по существу. Вот скоро с нами будет беседовать товарищ из военкомата, который объяснит, что воевать дело военных, а ваша обязанность отдыхать и набираться сил для учебы, под защитой нашей армии Вот ему и приберегите подобные вопросы. А сейчас давайте о первых пионерах. Только о первых пионерах!
Слушатели мои дружно замолчали.
Чрезвычайный совет
Совет дружины, на который я был приглашен, собрался в «Читай-домике». Здесь, за круглым столом, освещенным верхним светом дорогой бронзовой люстры, окаймленной темным абажуром, сидели представители всех отрядов. Свет люстры падал сверху на стриженые головы мальчишек, на банты в косичках девчонок, играл на красных галстуках.
Протокол вел Сема Журавейский, поблескивая очками. Председательствовал высокий, ладный мальчишка с очень серьезным выражением лица.
Это Марат по прозвищу Открытая Книгачесть и совесть нашего лагеря, всегда и всем говорит только правду, шепнула Владлена Сергеевна.
Я оглянулсявсе ли в сборе. Я видел, как прошествовали мимо окон вожатые. Стриженные под юношей или с туго закрученными косами, светлоглазые и темноокие, все они были одинаково подтянутыми, спортивными и, собираясь на совет, шли особенной, пружинистой походкой.
Все девицы уселись на диванах, скрывшись в тени абажуров, опекаемые ими ребята были на виду.
Марат, открывая совет, объявил о срочном отъезде Свет Ивановича, призванного на курсы военных переводчиков, и о назначении старшей пионервожатой Владлены Сергеевны.
Раздались рукоплескания. Снисходительно улыбнувшись, подобно артистке, уверенной в успехе, Владлена Сергеевна произнесла медленно-медленно:
Кстати, об аплодисментах. А ну, кто это сегодня так встречал восход солнца, признавайтесь!
Молчание. За окнами усиленно застрекотали кузнечики.
Нехорошо так для нашей общей работы У нас друг от друга не должно быть тайн Ну, я не настаиваю, пусть у молчунов заговорит совесть. Я ведь и так знаю, какой отряд ходил, кто заводил Ничего плохого тут нет, только вот напрасно не сказали мне, я бы пошла с вами, я такое люблю, романтическое. Это было бы наше достижение А теперь будет считаться как чепе
Она умолкла, горестно вздохнув. И вокруг раздались вздохи. Чувствовалось, что в сердцах ребят разбужены противоречивые чувства. И товарищей выдавать нечестно и вожатую жалко, которая начинает свою новую работу с чепе Она ведь хорошая. Вон сегодня в речку-то как орлица за орлят.
Поняв состояние ребят, Владлена Сергеевна повела свою линию дальше.
Так вы хотите, чтобы я хорошо работала, с полной отдачей. Да? Ну, тогда и мне нужна отдача Давайте договоримся. С каждого пионера чуть-чуть, по ниточке, а коллективу слава.
Некоторые улыбнулись.
Так вот, с тебя, Морячок, всего лишь тельняшка Подари мне ееи всей дружине не будешь портить общего вида. А с тебя, Зиночка, совсем немного причитаетсякорзиночка. Мне нужная вещь, а тебя избавит от индивидуализма, будешь со всеми вместе и петь и играть, вместо того чтобы все вязать и вязать
С лесных сестер потребовалось не бегать по лесу спозаранку, не опаздывать к завтраку. С братьев Файеровых совсем малостьпризнаться, кто из них Геракл, кто Тезей.