Вот так, чтобы у неё не было возможности увильнуть от компании.
Да,аналитик соглашается без желания, я прекрасно её понимаю, но одиночествоштука не всегда полезная.
Место для курения больше похоже на зимний сад с окнами в французском стиле. Вентиляция здесь выше всяких похвал, отчего Ольга зябко поводит плечами. За то фантомное прикосновение, которое случается, когда я делюсь с ней сигаретами и зажигалкой, успеваю заметить, что кончики пальцев у неё ледяные.
Накинешь мой пиджак?
Отрицательно качает головой. Ну, нет так нет.
Тим,Ольга делает первую затяжку и заходится в характерном кашле давно не курившего человека. Серую струйку дыма от её сигареты подхватывает воздушное течение, уносит к скрытой от глаз вытяжке. Я жду.
Откуда ты знаешь, кто такой трикстер?отдышавшись, спрашивает Ольга.
Да так, люблю читать всякое. Не по профессии. А разве это какая-то сакральная информация?
Нет, просто странно неожиданно было услышать. Но определение ты подобрал верное: трикстер, игрок, паяц.
Герой,подхватываю я.В мифологическом смысле, как у Кэмпбелла.
Ты читал?
«Тысячеликого героя»? Читал, конечно. И, если разговор пошёл о мифологах, кое-что из Элиаде тоже.
Шалость удаётся: Ольга смотрит на меня с недоверчивым удивлением. Похоже, она несколько отвлеклась от холода, курения и мильона терзаний. Отличное начало.
Тим, можно нескромный вопрос?
Можно.
Зачем тебе это?
Интересно. Мы ведь не просто так крутим колесо сансары, у всего должен быть смысл.
Неужели просветление?
Ольга подначивает, но отвечаю я всерьёз:Хотя бы шаг в этом направлении, чтобы следующим перерождениям было проще.
И что же тебе мешает пройти весь путь в текущей жизни?
Лень,улыбаюсь я.Банальная человеческая лень.
Ольга сначала по привычке фыркает, а потом вздыхает и признаётся:Совсем как я. Пять лет практикую хатху, но до сих пор даже на вегетарианство толком не перешла. Да ещё и про курево вспомнила. Позорище.
Ну, курево, я так подозреваю, всего лишь разовая уступка человеческой слабости. Надо понять и простить. Что до мясоедения, то тут с какой стороны посмотреть. Назови это не позорищем, а непричинением вреда своему организму, который не может без животного белка. Так сказать, ахимсой по отношению к себе самой.
Слушай, но это же откровенный мухлёж.
Не мы такие, эон такой. Кали-юга***.
Ну ты иезуит, оказывается!
Не возьмусь сказать точно, что вернуло Ольгиным щекам здоровый румянецвозмущение или желание рассмеяться,но будет жаль, если в общем зале он опять исчезнет.
Ты знаешь,эх, зря я лезу в траншеекопатель, в конце концов мы ведь просто коллеги,мне кажется, что если сейчас по-тихому уйти, то ни у корпоративного духа, ни у шефа претензий не возникнет. Может, погуляем?
Предложение на доли секунды повисает в воздухе. Я практически вижу наяву, как веретено Пряхи в раздумье замедляет вращение.
Почему бы и да?
Предновогодний заснеженный город сам по себе сказка. А идти сквозь его разноцветную иллюминацию и разговаривать, отключив внутренний фильтр на словечки вроде «эгрегор», «архетип» или «дхарма»,сказочно вдвойне. Это то, чем мне так дороги пятничные посиделки с Дрейком: он спокойно воспринимает выдаваемые мной мудрёные термины или теории и выглядит при этом заинтересованным, а не умирающим от скуки. Однако с ним я всё равно перестраховываюсь и стараюсь поменьше злоупотреблять его добротой слушателя. В разговоре же с Ольгой незаметно забываются все ограничения вообще.
Ладно, а кем бы ты был? В мифе, в легенде?
Книжником. Эпизодическим персонажем, чья единственная сюжетная функциядать герою умный совет.
А я была бы амазонкой,Ольга мечтательно поднимает глаза к затянутому низкими тучами небу.Лилит, Фанта-Гиро, Надеждой Дуровой и Пеппи Длинныйчулок.
Всеми сразу?
Ага. Од-но-вре-мен-но,последнее слово она произносит по-детски важным тоном и сразу же смешливо морщится. Я не спорю с такой самоидентификацией, пускай через призму подсмотренных сновидений вижу и другую грань личности Ольги: прекрасную принцессу в неприступной башне жизненных принципов. Вот только благородный рыцарь, призванный освободить полагающую себя свободной узницу, сейчас плутает непонятно где и с кем.
Молодые люди, купите пирожки! Последние остались.
Мы вышли на площадь перед кукольным театром, а окликает нас пожилая женщина, торгующая выпечкой в деревянном киоске-избушке.
И много осталось?интересуюсь я.
Четыре. Два с картошкой, два с капустой.
Вообще ни о чём. Я переглядываюсь с Ольгой.
А чай к пирожкам сделаете?уточняет она у продавца.
Конечно, сделаю! Чёрный, зелёный?
Зелёный, без сахара.
Два зелёных без сахара и пирожки,я протягиваю пятисотрублёвую банкноту.У вас же будет сдача?
Будет, касатик, будет. Как не быть,бабулька споро отсчитывает мне нужную сумму, пока закипает электрический чайник и в микроволновке подогреваются пирожки.Вот, молодёжь, держите.
Мы забираем приятно горячие еду и питьё.
Сколько я тебе должна?мелкий долг заметно отягощает независимость моей спутницы. Я прикидываю в уме и называю округлённое в минус число. Быстро добавляю:Отдашь в понедельник, не хочу снова за бумажником лезть.
Договорились,успокаивается Ольга. Надкусывает пирожок:М-м, вкуснятина!
Ну ещё бы. По-моему, в ресторане она съела от силы пару ложек солянки, на чём аппетит и закончился. Есть смысл придержать свою порцию выпечки, поэтому я просто прихлёбываю чай. Такая предусмотрительность оказывается не напрасной.
Хорошо, но мало,с грустинкой вздыхает Ольга, дожевав последний кусочек.
Будешь ещё?
Твои? Нет, так нечестно выйдет. К тому же есть мучное на ночьвредно.
В том, чтобы ходить голодной тоже полезного мало. Держи хотя бы один,я всучиваю ей тот пирожок, который кажется мне больше.Попросим ещё чая?
Если там открыто,капитулирует Ольга.
На окошке киоска висит табличка «Закрыто», но продавец пока внутри. Я стучу, вежливо спрашиваю о добавке и, к своему удивлению, получаю просимое бесплатно: касса уже опечатана.
Новогодние чудеса начались,с железобетонной уверенностью констатирует Ольга. Звонко чихает, и в ответ часы на центральной башенке театра начинают мерно отбивать десять вечера.
Однако,я как-то совсем забыл о времени.Похоже, нам пора закругляться.
Похоже,моя спутница кажется слегка огорчённой.Если ничего не путаю, то автобусы в той стороне,она взмахивает рукой, показывая на противоложный край площади.
Сейчас проверим.
Дух Нового года продолжает нам помогать: стоит подойти к остановке, как вдалеке показывается нужная Ольге маршрутка.
Ну что, тогда пока?
Пока,Ольга немного мнётся и вдруг снимает с правой руки перчатку. Протягивает мне изящную кисть.Тим, спасибо.
Пожалуйста,я торжественно скрепляю рукопожатие.Обращайся.
Ольга светло улыбается, кивает, и мы размыкаем руки. Я слежу, как она садится в полупустую «газель», и только когда маршрутка отходит от остановки, принимаюсь соображать, на чём и откуда надо уезжать мне самому.
***
Утром всё случившееся кажется очередным разделённым сном. Красочным, реалистичным, но абсолютно невозможным. Зимний вечер, красивая и умная собеседница, разговоры на темы, категорически неинтересные большинству обывателей,такого просто не могло случиться со мной наяву.
Вспоминаю, что похожим образом рассуждал после второй барной пятницы в компании Дрейка. Тогда я опрометчиво хлебнул лишку, и Остапа понесло в философические дебри. Логично, если бы после этого посиделка стала последнейкому понравится сочетать хороший коньяк со всяким заумным бредом?но каким-то чудесным образом традиция продолжилась.
А может, Ольге тоже не с кем поговорить о высоких материях такого рода? И получается, что повезло нам обоим, ведь когда рядом есть кто-то на одной волне с тобой, жизнь становится намного приятнее. На этой оптимистической ноте я наконец выбираюсь из объятий шерстяного пледа и принимаюсь за утреннюю рутину.