Расслабленную послеобеденную тишину разбивает резкое «дз-з-зынь!».
Если это снова ошиблись номером, то я за себя не ручаюсь,предупреждает Вася окружающее пространство и снимает трубку:Группа десктопных разработок, Щёлок,Пауза.Хорошо, сейчас он подойдёт. До свидания.
И кого там шеф хочет видеть?лениво интересуется Дрейк из-за монитора.
Тебя. Только не шеф, а курьер внизу.
Курьер? Любопытно. Точно ко мне?
Второго А. В. Вертинского у нас в конторе пока не наблюдается.
Эт-то верно,Дрейк, потянувшись, встаёт из кресла.Ладно, пойду узнаю, что Дедушке Морозу до такой степени не терпится мне подарить.
Дедушка Мороз осчастливил Дрейка красиво упакованным комнатным цветком.
Aloe variegata,присмотревшись, именую я растение.Или алоэ пёстрое.
Откуда знаешь?недоверчиво спрашивает Вася.
У меня тётушкапочётный растениевод была растениеводом. А у неё хочешь-не хочешь, но в предмете разбираться станешь.
Эрудированный ты товарищ, Сорокин,хмыкает Щёлок.Недооцениваем мы тебя,сделав это лестное для меня заключение, он поворачивается к Дрейку:Так от кого посылка, Андрюша? Если не секрет.
Боюсь, что секрет,Дрейк поборол хитро свёрнутую упаковку и теперь задумчиво крутит в руках цветочный горшок. На кипенно-белой керамике пояском прочерчена чёрная линия, которая в одном месте изгибается силуэтом сложившей крылья бабочки.Дедушка Мороз не пожелал оставить мне записку.
Может, это была Снегурочка? Надо ж ещё додуматься, чтобы подарить тебе,на последнем слове Вася делает ударение,комнатное растение.
Может, и Снегурочка,не спорит Дрейк.Только что мне с этой радостью теперь делать?
Домой забрать,коротко предлагает Ольга. Всё то время, что мы втроём изучаем подарок, она принципиально смотрит в свой монитор.
У меня дома он загнётся максимум через месяц,отмахивается от предложения Дрейк.Здесь его, что ли, оставить?
Пускай здесь загибается?уточняет Вася.
А мы назначим за него ответственного. Оль, будешь за цветком ухаживать?
Нет,зло отвечает аналитик.
Ну и ладно. Тимыч, тогда это тебе. Как эксперту по цветоводству.
Несчастное, никому не нужное алоэ всучивают мне в руки с напутствием:Поставишь рядом с монитором, будет вредное излучение поглощать.
Блестящий аргумент заставляет Васю показательно прикрыть глаза ладонью, а меня растерянно пробормотать:Спасибо.
Всегда пожалуйста,Дрейк почти не прячет удовольствие от того, как ловко избавился от обузы, но сердиться на него я не умею. Ладно, не велика заботаполить цветок раз в неделю.
Aloe variegata остаётся жить на моём столе.
***
Как и обещала, на следующий день Ольга приносит мне «Историю бога». Поскольку всякий подарок хорош отдарком, то после искренних благодарностей я спрашиваю:Слушай, может, тебе тоже хотелось бы что-нибудь почитать в бумаге, да взять неоткуда? А то у меня неплохая библиотека.
Я даже не знаю,чуточку теряется Ольга.Сложно навскидку сказать.
Но ты имей в виду, хорошо? И ни в коем случае не стесняйся.
Хорошо, не буду,она совершенно чудесно улыбается, и входящий в комнату Дрейк не может это не заметить.
Доброе утро. Не помешал?
Мы с Ольгой недоумённо переглядываемся, и я отвечаю за обоих:Привет. Да нет, не помешал.
Ну и отлично.
Дрейк отворачивается к платяному шкафу, Ольга возвращается за свой компьютер, а я всё стараюсь понять, какой подтекст можно было увидеть за банальным одолжением книги.
Ну-ка, колись, Тимыч. Насколько у тебя с Ольгой всерьёз?
Хорошо, что я успел поставить чашку с кофе на подоконник.
Увлечение мозговыносибельной гуманитарщиной всякого рода? Боюсь, уже на всю жизнь.
Настолько ультрамариново Дрейк смотрит на меня впервые за всё время нашего знакомства.
Рад за вас.
Что-то я совсем разучился его понимать.
Моя предпраздничная неделя движется по обычному распорядку: днёмподчистка проектных «хвостов», вечеромстарый диван, торшер и интересная книга. Общую идиллию слегка нарушают ранние подъёмы, однако я стараюсь на них не зацикливаться. Тем более что пока это единственный привет из галлюцинации: даже на итоговое пятничное совещание шеф приглашает одного Дрейка, оставив аналитика в покое. Любопытной части моей натуры очень хочется узнать, планируется ли вечером тридцатого девичник с участием Ольги, но, к счастью, шансы получить ответ равны нулю.
В течение пятницы, тридцатого желчность недовольного своей участью Дрейка опасно приближается к уровню Васи Щёлока. Ситуацию усугубляют два переноса начала совещания на всё более поздний срок.
Половина шестого,выплёвывает Дрейк во время послеобеденного кофепития в комнате отдыха.Не понимаю, неужели им всем домой не нужно?
Одними словами сочувствия здесь не обойдёшься, так что я не долго думая предлагаю:Ну, давай я с тобой за компанию на работе задержусь, чтобы веселее было.
Веселее от того что ты из-за меня впустую потратишь личное время? Спасибо, предпочту погрустить.
Обидный ответ, даже если знать, что продиктован он вовсе не моей неуклюжестью в попытке поддержать товарища. Однако Дрейк, кто бы что о нём не думал, умеет понимать и признавать свои перегибы. Сделав большой глоток глюкозно-кофеинового концентрата, который обычно выдаётся за нормальный эспрессо, он совсем другим тоном говорит:Извини, Тимыч. Куда-то меня совсем не в ту степь понесло.
Бывает,пожимаю я плечами.Так тебя дождаться? Мне ведь не надо ни к Новому году готовиться, ни участвовать в каких-то предпраздничных мероприятиях.
Ну, подожди немного, раз настаиваешь. Но если до семи вечера разговоры о космических кораблях в Большом театре не завершатся, то смело собирайся домой. Договорились?
До половины восьмого. Договорились.
Дрейк хмыкает:Не умеешь без оговорки, да, Тимыч? Вроде и согласился, однако на своих условиях.
Тебе же не в ущерб.
Не в ущерб. Только чем ты эти полтора часа развлекаться будешь?
На его беззлобную подковырку я отвечаю абсолютно честно:Книжку перечитывать.
Естественно, я вообще не собираюсь уходить раньше, чем закончится совещание. У меня с собой Ольгина «История бога», которую я собирался сегодня вернуть, но раз уж так вышло, то оставлю себе до конца каникул. Люблю перечитывать хорошие вещи: на второй раз они лучше укладываются в памяти. Поэтому когда коллеги расходятсякто домой, кто в конференц-зал,я делаю себе очередную кружку латте, достаю из нижнего ящика стола неприкосновенный запас орехового печенья и готовлюсь с комфортом провести столько времени, сколько потребуется.
Напрасно мы иногда забываем, что руководителитакие же люди, причём многиелюди семейные. Дрейк возвращается всего через час, и, судя по довольному блеску его глаз, в реальности гендиректор тоже не поскупился на шампанское.
Свежий ветер и свобода! Пускай и всего на десять дней.
Но мы молодцы?интересуюсь я.По итогам года?
Лучше всех,безапелляционно отвечает Дрейк, распахивая платяной шкаф.Отметим?
Надо же. А я думал, он так сильно раздражается задержкой на работе из-за назначенного кому-то свидания.
Ты точно уверен, что мы сможем найти свободный столик в семь вечера тридцатого декабря?
Точно.
Чувство дежавю пробегает вдоль позвоночника неприятным холодком.
Ну, давай отметим. Только не пивом со свиными рёбрышками, ладно?
Условие на пару мгновений ставит Дрейка в тупик.
Задачка,прищёлкивает он языком.Но я тоже не лыком шит: организую тебе вариант без пива и рёбрышек.
На улице по-новогоднему ясно и морозно, а узкий рогатый месяц вообще словно сошёл со страниц повести Николая Васильевича. Помнится, в галлюцинации этим вечером был снегопадочередное успокаивающее отличие.
Ты разве без машины?любопытствую я, когда мы проходим мимо стоянки.
Ага. Утром подумал: «Вдруг генеральному захочется угостить меня односолодовым вискарём по случаю Нового года?»и оставил конягу в стойле.
Так вам виски наливали?
На самом деле «Асти», я даже немного разочаровался во вкусах начальства.