Марджори пыталась доказать, что убила мужа по неосторожности. Она хотела узнать, что случилось с ее ребенком. Ее обвинили в умышленном убийстве. Суд не принял во внимание никаких смягчающих обстоятельств. И на этом история закончилась.
Брайан был потерян навсегда.
Да, не могу не согласиться. Дело было открыто еще в течение года.
Что рассказала Марджори, когда вы с ней беседовали?
Она немного не в себе, резко ответил детектив Сальво. Я разговаривал с ней по телефону. Она по-прежнему придерживается своей версии. Сказала, что еще не прошло и дня без того, чтобы она не плакала, вспоминая своего маленького мальчика. Она готова поклясться, что он все еще жив.
Позвольте мне спросить. Марджори не говорила, что некоторое время назад к ней приезжал частный детектив?
Да, она упоминала об этом. А как ты об этом узнала?
Куда бы я ни направилась, он меня везде опередил.
Харли Якобсен? спросил Сальво.
Я не сказала ни слова. Последний луч солнца исчез за горизонтом. Я сидела в полной темноте. Воздух в салоне был холодным, и я знала, что машина не прогреется, пока я ее не заведу. На панели управления мигали оранжевые и зеленые огоньки приборов. Радио было включено на минимальную громкость, и из динамиков доносился приглушенный гул.
Мне это говорит о многом, произнес детектив, когда я не ответила. Ты идешь по пути, который он выбрал для тебя. Ридли, он тебя использует.
Слова Сальво прозвучали, как гром среди ясного неба. В его словах был здравый смысл. Но они все равно оказали на меня эффект разорвавшейся бомбы. Я вспомнила, что Джейк пришел ко мне сразу после того, как я получила письмо от Кристиана Луны. Я вспомнила о том, как нашла на пороге его приглашение, бутылку вина, бокалы и записку с извинениями. Я вспомнила, что сама же и рассказала ему о том, что со мной произошло. Мужчину на лестнице Вырезку из газеты, которую Джейк так легко обнаружил в компьютерных архивах Вторая записка гласила: «Они соврали». Я никак не могла понять, откуда автор записки мог знать о том, что я ездила к родителям и о чем я с ними разговаривала. Я же сама ему все рассказала! Только теперь мой мозг все это осознал. Я подумала о Кристиане Луне. Он существовал наяву. Но кто же убил его? Джейк? Зачем ему было это делать? Зачем ему было сопровождать меня на встречу с Кристианом Луной, а потом убивать его? Это не имело никакого смысла.
Но что ему от меня нужно? произнесла я задумчиво.
Я не знаю, Ридли, ответил детектив, испугав меня. Я совсем забыла, что разговариваю с ним по телефону. Прошу тебя, помоги мне, хорошо? Поезжай в участок, и мы сумеем решить, что нам делать.
Гас Сальво был очень приятным человеком. Он был хорошим копом, и я не сомневалась, что он желает мне добра, однако интуиция подсказывала мне, что я должна сама выяснить все до конца. Я плавала в океане лжи и доверяла только своим инстинктам. Я не сказала больше ни слова бедному детективу Сальво и медленно отъехала от клиники «Маленькие ангелы». На разбитом джипе я направилась в город, испуганно озираясь по сторонам в ожидании «понтиака» и копов.
* * *
Я поставила джип на стоянку, оставив ключи и документы в салоне, и направилась в офис, где оформляла аренду. Молодая чернокожая женщина с зачесанными назад волосами, краснолиловыми ногтями, украшенными блестками и огромными золотыми круглыми серьгами в ушах смотрела на меня так, словно я потеряла рассудок.
Вам придется заплатить, раздельно чеканя слова, произнесла она. Машина изувечена. Она схватила бумаги и начала что-то лихорадочно отмечать красным маркером.
Все в порядке. У вас есть обо мне вся необходимая информация.
Мне было наплевать. Раньше я потеряла бы сон из-за малейшей царапины, не говоря уже о прожженном сиденье, а теперь я отнеслась к этому в высшей степени беззаботно, потому что мне было все равно, посчитают меня ответственным человеком или нет. Той Ридли, которая переживала бы о таких мелочах, больше не существовало. Я хотела только прилечь и уснуть. Я направилась прямо в отель на площади Вашингтона, и на этот раз я не стала играть в прятки с невидимыми врагами, меняя маршрут.
Я вошла в полутемный холл, подошла к лифту, села в него и вышла на третьем этаже, на котором стоял затхлый запах, несмотря на недавний ремонт. Я вошла в номер и легла на неудобную кровать. Секунду я лежала, уставившись в темноту: мое тело затекло, а в голове было восхитительно пусто. Затем я провалилась в глубокий сон без сновидений.
Глава двадцать седьмая
Карл Юнг верил в то, что у каждого из нас есть тайное «я», которое мы не торопимся открывать окружающим. У нас есть свои заветные желания, которые не принято афишировать в обществе, у нас есть недостатки и пороки, которые мы старательно прячем не только от других, но и от самих себя. Но Юнг утверждал, что это совершенно бесполезное занятие. Чем больше мы пытаемся спрятаться от себя, чем старательнее притворяемся, тем чаще обстоятельства заставляют нас раскрыться. Он заявлял, что тень, преследующая наше «я», может исчезнуть только при одном условии: если мы примем себя такими, какие мы есть на самом деле, и осознаем, в чем смысл нашей личной свободы.
Я проснулась внезапно. Только через несколько секунд я смогла понять, где я нахожусь. События последних нескольких дней всплыли в моей памяти с новой силой. Я включила свет возле кровати. Я была готова к тому, что увижу Джейка возле окна на стуле. Но его не было. Я была одна.
В первый раз после разговора с доктором Хаузером я позволила себе прокрутить в памяти все, что он мне рассказал. Мой отец был педиатром Джесси Амелии Стоун. Он знал ее. Разве это могло быть совпадением? Карл Юнг сказал бы, что это не могло быть совпадением, что это силы вселенной столкнули две тени. В тот момент, лежа на кровати в этом жутком номере, я вдруг поняла, что вся моя жизнь до того дня, когда я получила записку от Кристиана Луны, была бесконечной сладкой ложью, и самое поразительное, что я это осознавала на уровне интуиции. Красивая ложь позволяет тебе чувствовать себя счастливой, не ставить под сомнение уверенность в том, что ты любима, но ложь остается ложью. Химерой, обманом.
Я все еще не знала, как собрать воедино все факты. Но мне стало совершенно ясно, что Ридли Кью Джонс родилась в тот самый день, когда была убита Тереза Стоун. Таким образом, моим родителям (я продолжала называть их именно так) была известна тайна моего происхождения, и они соврали мне три раза, когда я напрямую спрашивала их об этом.
Мне стало понятно, что кто-то третий тоже был заинтересован в том, чтобы эти факты остались неизвестными. Этот третий человек следил за мной, убил Кристиана Луну, а затем пытался сбить меня на дороге. Почему я так рассуждала? Потому что я знала моих родителей. Несмотря на все их недостатки, их склонность приукрашивать действительность и прятаться от горькой правды, они бы никогда в жизни меня не обидели. Что бы они ни скрывали от меня, они не стали бы жертвовать мною, чтобы правда не всплыла на поверхность. Но я знала, что я в опасности. Единственный путь, который был для меня открыт, вернуться в сладкий мир лжи и грез, притвориться, что ничего этого не было, что мне привиделся страшный сон. Но я не могла так поступить. Если уж вы вступаете на путь открытий, которые позволят вам найти свое истинное «я», вас уже ничто не остановит. Высшие силы, которые отвечают за то, чтобы в мире установилась справедливость, не позволят вам пойти на попятный.
Но как в эту картину вписывался Джейк? Как друг или как враг, как любовник или как убийца? Я не знала. Он ведь тоже мне солгал. Я предполагала, что он знал обо мне еще до того, как познакомился со мной. И теперь я была уверена, что вторую записку я получила от него. Первая пришла от Кристиана Луны, но вторую записку прислал мне Джейк. Но несмотря ни на что я не могла забыть, как он смотрел на меня, как мы любили друг друга в те волшебные ночи. Я не могла не оценить, как он раскрыл передо мной свое прошлое, показал свою уязвимость. Несмотря на ложь, Джейк был в моих глазах настоящим мужчиной. Но я готовила себя к тому, что больше не встречусь с ним. Возможно, он уехал навсегда.
В два часа ночи я вышла из номера отеля. В это время город был погружен в полудрему, но не спал. Он был похож на меня. Когда я проходила мимо кафе, до меня донесся запах бекона и кофе. В чьем-то камине горели дрова. Воздух был холодным, и ледяной ветер заползал в рукава моего пальто, пронизывая меня до костей. Я валилась с ног от усталости, и мои глаза слипались от желания спать. Меня тошнило от напряжения.