В перерывах между гладиаторскими играми опытные воины обучали новобранцев военному делу. Заведовал обучением сам Крикс.
Крикса уважали и боялись, а крестьяне приходили к нему советоваться, когда хотели завалить кабанчикаим нравился криксовский стиль, и они подражали ему во всёмзабивали свиней палками, и даже затемняли чем-то свою белую кожу. Это выглядело забавным, но кое-кто видел в этом всём что-то иное.
Спартак не показывал своих чувств, но у него начал дёргаться правый глаз.
Если ранее Корнелия всегда была рядом с великим полководцем, то в последнее время у неё находилось множество причин, чтобы оставить его одного: то кто-то обещал ей сшить новое пурпурное платье, то подруга родила двойню и не может без её помощи придумать детям рифмованные имена, то ей нездоровится и нужно показаться лекарю.
Я подозревал, что, возможно, а вероятнее всего, так оно и было на самом деле, причиной её нового поведения был не кто иной, как темнокожий чемпион. Об их связи поползли слухи, потом эти слухи начали ходить, и в какой-то момент они перешли на бег.
Я старался пресекать беспорядок, но домыслы и сплетни не поддаются ни уговорам, ни запретамтакое у них свойство.
Спартак становился молчаливым и раздражительным, в особенности в общении с Криксом и Корнелией. Да и со мной он едва перекидывался парой-тройкой слов за целый день, а то и за два.
Весной решили, наконец, идти на Рим. Но оттуда пришли добрые вести о том, что против нашей армии Сенат послал аж две армии.
К нам в штаб, который располагался на вилле какого-то казнённого чиновника, влетел Крикс.
Великий полководец сидел в атриуме и наблюдал за мухами, которые уже проснулись после зимней спячки, а я проверял отчёты фуражиров и отбирал из них кандидатов в гладиаторы за недостачу. Корнелии не былоеё отсутствие уже стало для нас привычным.
Спартак! Ты слышал новость?
Зачем ты так кричишь, Крикс? Я не глухой.
Сенат собрал сразу две армиичетыре легиона отборных солдат!
Ну и что?
Как что? Нам нужно их как-то обломать, я полагаю. Или у тебя есть другие идеи?
Идей нет.
Крикс налил себе из кувшина вина и выпил его.
Я думаю, нам пора поговорить. Марцеллус, выйди!
Марцеллус, останься! У меня нет от него секретов. Говори, Крикс, если тебе есть что сказать.
Спартак убил зазевавшуюся муху, налил себе вина и сделал глоток.
Крикс сел напротив Спартака и тоже убил муху.
Так больше не может продолжаться. Нам пора решить Нам нужно сделать А что, если Мы должны
Думаю, правильнее будет спросить её саму.
Хорошо. Марцеллус, позови Корнелию!
Я стрелою вылетел искать красивую женщину.
Я нашёл Корнелию в прачечнойона давала наставления прачкам о том, какую мочу следует использовать для отстирывания старых пятен.
Чем темнеетем лучше отстирывает. Концентрация имеет значение, говорила она. У тех, кто злоупотребляет цересомсамая никудышная.
Корнелия, тебя зовёт Спартак! крикнул я с порога. И Крикс тоже!
Что? Оба?
Да!
Я так и знала!
Мы побежали с ней в штаб.
Когда мы вошли, Спартак с Криксом так и сидели напротив друг друга и, видимо, не сказали ни слова за то время, пока я отсутствовал.
Корнелия села между ними, а я налил всем вина, сел в стороне, взял папирус с отчётом и сделал вид, что не слушаю.
Корнелия, Крикс хочет что-то сказать.
Да. Я Я считаю, что так продолжаться больше не может, и тебе нужно сделать выбор.
Выбор?
Да. Выбирай одного из нас. К чему скрывать, если все уже знают?! Мне надоело скрываться и делать вид, что ничего не происходит!
Но она колебалась, или делала вид, что она в затруднении, и выпила вина.
Я не хочу выбирать, сказала она.
Но тебе придётся это сделать, Корнелия, сказал Спартак.
Я или мой друг! Выбирай! сказал Крикс.
Но вы мне оба нравитесь. Я не знаю.
Крикс, хоть и бывший раб, но достойнее человека я не встречал, сказал Спартак. Я уверен, что он будет лучшим правителем Азии.
Эти слова полководца помогли Корнелии определиться.
Спартак, я останусь с тобой.
Крикс разбил свой бокал о стену и выбежал вон.
Я знал, что ты не оставишь меня в трудное для нашей борьбы время. Только отныне забудь о Криксе!
Корнелии не оставалось иного, нежели пообещать Спартаку то, о чём он просил.
Крикс напился вином и цересом и скрылся в самом модном в Метапонте борделе, который назывался «У сестёр».
На следующий день было решено разделиться на две армии. Первая, под руководством Спартака, должна была идти на Север, а второй, которой командовал Крикс, предстояло закрепиться на горе Гарган и оттянуть на себя одну из римских армий.
Я остался со Спартаком.
Крикс справился со своей задачей, правда, погиб смертью храбрых в том сражении вместе с большей частью своих людей.
Когда мы узнали об этом, Спартак выступил перед своим войском.
Братья и сёстры! Враги убили нашего чемпиона, нашего Крикса!
Спартак пустил скупую слезу. Корнелия стояла рядом с ним и сделала то же самое.
Он был мне больше, чем брат! И я знаю как вы любили его! Мы никогда не простим римским собакам его смерти! Так поклянёмся же мстить за Крикса до тех пор, пока последний из этих позорных псов не будет уничтожен!
Армия дала клятву, но дела наши ухудшались.
Красса всё-таки назначили нашим главным врагом, и он взялся за дело с огоньком.
Для укрепления дисциплины в своей армии он ввёл децимациюдревнюю римскую традицию, по которой казнили каждого десятого солдата, если легион бежал с поля боя. Причём, в роли палачей выступали товарищи жертвы неудачного жребия. Надо сказать, такой стиль руководства армией принёс плодылегионеры перестали даже думать о побеге от нас и дрались с удвоенным упорством. Римская армия сжалась в крепком крассовском кулаке.
А нас Красс решил взять изморомон не вступал в открытые столкновения с крупными силами либертарианцев, а гонял их по полуострову.
Так продолжалось около года.
В итоге мы оказались запертыми в Регии у сицилийского пролива. Армия Красса вырыла глубокий ров на перешейке, и мы оказались отрезанными от большой земли. Снабжение провиантом затруднилось и начался голод.
Что будем делать? спрашивал Спартак на военном совете своих командиров.
Они не знали и были готовы паниковать.
Почему не получается наладить снабжение морем? спросил Спартак самого ответственного командира, который отвечал за питание целой армии.
Римляне прислали флотони блокировали местные водыпускают только пиратов. Но киликийцы не согласятся возить нам хлебим незачем ссориться с Римом, пока их товар пользуется здесь спросом.
Суки! Глупо сдохнуть от голода после полутора лет блестящих побед! сказал Спартак. Почему вы ничего не предлагаете? Я для чего вас держу?
Спартак, мы
Что вы? Вы только и можете, что в кости играть! Когда вы в последний раз разбили легион? Не помните? А я напомнютри месяца назад! Теперь вы сдулись! Только и делаете, что отступаете! Так мы никогда не доберёмся до долбаного Рима!
Военачальники потупили свои суровые командирские взгляды и молчали. Это расстраивало Спартака, и он всех выгнал.
Корнелия, эти мудни молчат! Что мне с ними делать? Ума ни приложу
А ты попробуй децимацию. Говорят, помогает, посоветовала верная супруга.
Ну, это уж слишком! Меня не поймут!
Ты предпочитаешь погубить наше движение своим бездействием? Нужна твоя решительность, Спартак!
Я поговорю с киликийцами. Может, они согласятся переправить нас на Сицилию.
Ты хочешь довериться пиратам?
Корнелия, на Сицилии мы пополним армиютам много недовольных Верресомэто наш шанс!
Спартак
А ты спроси Марцеллуса! Марцеллус, что лучше: обезглавить каждого десятого борца за свободу или попросить пиратов переправить нас на Сицилию?
Я выступил за сделку с киликийцами.
Но, думаю, даже если бы я поддержал идею с децимацией, Спартак всё равно не решился бы рубить головы своим людям. Не такое было у него воспитание!
Через пару дней мы со Спартаком принимали пиратов. Они прибыли к пирсу на триреме с позолоченными парусами, а вёсла, казалось, были сделаны из серебра. Мы удивились такой роскоши.
Приветствую вас! сказал Спартак. Спускайтесь на берег мы приготовили для вас отличный ужин!