Налить вам кофе, синьор Дюпон?
На мгновение он задумался, с кем она разговаривает. Потом вспомнил.
Он назвался чужим именем. Охрана делала все, чтобы о катастрофе никто не узнал.
Раф кивнул и посмотрел, как служанка наливает ему кофе. Как только она сняла с подноса салфетку, он услышал сладкий запах хлеба и выпечки. Его затошнило.
Я просил только кофе.
Вы в Силибри, ответила она. У нас не подают только кофе.
Пожалуйста, скажите шеф-повару, чтобы он правильно истолковывал мои заказы, отрезал Раф.
Я передам.
Уходите и заберите с собой тележку. Он махнул рукой.
Как скажете. Антониетта была рада уйти. Когда мне вернуться и убрать ваш номер, синьор Дюпон?
Пожалуйста! рявкнул он и с упреком уставился на нее мрачными глазами. Не называйте меня так снова. Зовите меня по имени.
Хорошо. Антониетта почувствовала нервную дрожь в животе, и не от угрюмости постояльца, а от вида его темно-голубых глаз. Как вас зовут?
Луи Раф! отрезал он, потом смягчился. Горничная не виновата, что его имя тщательно скрывается. И я не хочу, чтобы мой номер обслуживался. Просто застелите мою постель, пока я пью кофе.
Он попытался вылезти из кровати, но у него закружилась голова. Он сел в прикроватное кресло и обхватил голову руками. Его кожа стала серой.
Антониетта подумала, что его надо отвезти в больницу.
Вам помочь? спросила она.
Я сам, огрызнулся он.
Мне вызвать медсестру, чтобы она помогла вам встать?
Он поднял голову и посмотрел на Антониетту. Она была почти уверена, что он улыбнулся. Но потом выражение его лица снова стало суровым.
Мне не нужна медсестра. И не надо менять постельное белье. Просто уходите.
Его тон был по-прежнему резким, но Антониетта не обиделась. Ей стало понятно, что Луивернее, Рафненавидит, когда его видят слабым. Одной рукой он крепко держался за прикроватную тумбочку, а другойза матрас. Судя по всему, ему хотелось побыть одному.
Мне зайти позже?
Нет. Он покачал головой и поморщился от боли. Я не желаю, чтобы сегодня меня беспокоили. Сообщите об этом всем.
Хорошо.
И закройте шторы.
Слушая, как он разговаривает, Антониетта поняла, что этот мужчина не итальянец. В его итальянском языке слышался французский акцент, который она так любила.
Антониетте вдруг захотелось узнать о нем больше. Интересно, что привело его в Силибри?
Она выкатила тележку из спальни, потом вернулась.
Я закрою шторы и уйду. Но, пожалуйста, если вам что-нибудь понадобится, позовите меня.
Раф кивнул и озадаченно посмотрел ей в глаза. Они были почти черными, как патока, в обрамлении густых ресниц, и невероятно грустные. Горничная не выглядела подавленной или мрачной, но тоска в ее глазах вырвала Рафа из задумчивости.
К тому времени, когда горничная вернулась, Раф снова лежал в постели. Прежде чем закрыть шторы, она поставила на прикроватную тумбочку графин с водой.
Спасибо, сказал Раф, когда комната снова погрузилась в темноту. Горничная была ненавязчива и, в отличие от многих других, не бросалась на помощь без просьбы. Он сдержал улыбку, вспоминая, как она предложила вызвать медсестру и не стала помогать ему сама. Как вас зовут? спросил он.
Антониетта.
Она вышла из номера, подкатила тележку к лифту, спустилась на кухню и взяла планшет, чтобы записать требования постояльца в компьютерной системе отеля. Она указала, что он против того, чтобы его беспокоили, а его номер обслуживали.
Потом она взглянула на его фото и покраснела. Мужчина выглядел элегантно. На нем были черные брюки классического покроя и белая приталенная рубашка. Он мрачно поджимал губы и щурился, словно угрожая фотографу.
Она зашла в его профиль и увидела запись: «Синьор Луи Дюпон. Очень-очень важная персона».
Все в порядке, Антониетта?
Она повернулась на голос Франчески и увидела, что та болтает с Тони.
Да-да. Я как раз сделала в системе запись о постояльце, но не могу ее сохранить.
Потому что все запросы синьора Дюпона должны передаваться мне, сказала Франческа.
Он даже не пробовал мое печенье? Тони был ошеломлен, когда увидел, что к еде не притронулись.
Франческа упрекнула Антониетту:
Тебе следовало оставить тележку в номере, чтобы он мог поесть.
Он ясно выразился, чего хочет. Антониетта слегка покраснела. Он попросил шеф-повара Она помедлила и слегка перефразировала сообщение Рафа: Он попросил не добавлять к его заказу ничего лишнего.
Тони бросился прочь с кухни. Позже Антониетта узнала от Винченцо, менеджера отеля по связям с общественностью, что повар плакал.
Ты же знаешь, какой Тони темпераментный, отругал он ее. Сегодня он особенно чувствительный, потому что до сих пор не получил заказов на рождественские блюда. Могла бы передать слова постояльца в более мягкой форме.
Я и так их смягчила, сказала Антониетта. И потом, я думала, что Тони с удовольствием поработает в Рождество.
Винченцо только фыркнул в ответ, и Антониетте оставалось лишь гадать, что она сказала не так на этот раз. Однако времени на размышления не было, и остаток дня она работала с Кики. Вернее, Антониетта работала, а Кики ползала как улитка, притворяясь крайне занятой. Она даже поделилась своим методом работы с Антониеттой.
Можно подремать в туалете. Но заранее положи несколько тряпок на колени. Если Франческа тебя застукает, ты сделаешь вид, что собиралась их сложить. Никогда не скрещивай ноги, пока спишь, иначе на икре останется красный след, и Франческа обо всем догадается.
Я не хочу ничего из этого делать, ответила ей Антониетта.
Она знала Кики всю свою жизнь, но не была ее подругой. Кики мечтала выйти замуж и как можно меньше работать. Однажды Антониетта видела, как она дремала, когда якобы вытирала зеркало. Кики очнулась только тогда, когда Антониетта сообщила о своем присутствии!
Вчера я видела твоего папу. Кики лопала шоколадную конфету, пока Антониетта вытирала пыль. Но у него было мало времени на разговоры. Он сказал, что готовится к Большому костру в сочельник. Ты пойдешь? невинно спросила она.
Конечно, ответила Антониетта. Костер на деревенской площадиэто традиция. Почему бы мне не пойти?
Кики пожала плечами и взяла еще одну конфету.
Какой он?
Мой папа? сказала Антониетта.
Нет, дурочка! Новый постоялец в «Августе». Интересно, как его настоящее имя? Он важная персона. Я никогда не видела здесь столько охранников.
Все наши постояльцы важные персоны, ответила Антониетта, отказываясь сплетничать.
Однако при упоминании «Августа» Антониетта взглянула на свой телефон. Сообщений от Рафа не было, он не заказывал ужин. И отказался от услуг медсестры.
Раф явно не хотел, чтобы его беспокоили.
В конце смены, возвращаясь в свой маленький коттедж, Антониетта поняла, что смотрит вверхв сторону «Августа». С такого расстояния она не увидела бы Рафа, даже если бы он стоял на балконе. Ей стало интересно, как он провел день и как себя чувствует.
Впервые в жизни Антониетта по-настоящему заинтересовалась мужчиной.
Глава 2
Следующие несколько дней работники отеля обсуждали список персонала, которому предстояло работать в Рождество.
Это несправедливо, фыркнула Кики. Даже Грета не работает в Рождество, а она здесь всего три месяца.
Но у нее дети, заметила Антониетта. А как тебе удалось взять выходной, Винченцо?
Я живу во Флоренции, и мне нужно время, чтобы добраться до своей семьи.
Но это первое Рождество в «Старом монастыре», сказала Кики. Менеджер по связям с общественностью должен быть здесь и строчить твитты.
Я работаю, а не играю на телефоне, ответил Винченцо и посмотрел на Антониетту. Как дела в «Оратории»?
Затишье. Антониетта вздохнула, снимая крышку с йогурта. Время приема полностью расписано на следующую неделю, но вчера там никого не было. Я думаю, люди откладывают процедуры на Рождество.
Она подняла глаза, когда Франческа появилась в дверях.
А, вот и ты, Антониетта! Обслужи номер синьора Дюпона. Я знаю, сегодня у тебя курсы в «Оратории»