Вимоя новая жена и ждала ребенка. Скоро она и Рич переедут в Западное крыло, и я не буду больше никуда уходить.
Но времени на меня у вас все равно не будет!..
С чего ты взял?
А можно, тогда, я пока что буду жить тут? спросил Рене жалобно. Спроси у Ви! Лизель бы разрешила
Твоя мама не разрешит.
А как она узнает? Она все время с кем-то встречается, а мне говорит, чтоб я пошел поиграть. А с кем мне играть? У меня нет таких братьев, как у других. Я даже ем всегда один или с Маргарет, потому что маме не нравится, когда я говорю за столом.
И Себастьян вздохнул. Судя по шороху, прижал ребенка к себе.
Нельзя, да?
Всхлипы.
Сынок Ну, не плачь Ты ведь у меня взрослый.
На этом месте я постучала.
Простите, я не хотела подслушиватья достала салфетку и высморкалась. Рене, переезжать сейчас уже смысла нет, но ты можешь приходить к нам в гости, когда захочешь. И даже ночевать здесь, если Марита разрешит. Можешь даже говорить за столом, если сумеешь перекричать своего отца и Маркуса У нас с Лизель пока что ни разу не получилось.
Себастьян с благодарной улыбкой поднял глаза, Рене все еще стоял, уткнувшись лбом в его лацкан. Ему явно было стыдно за свои слезы.
Вот теперь видишь, сказал отец, пытаясь заставить сына поднять лицо, почему я всегда ухожу жить к ним? Твоя мама и мне не позволяет говорить во время обеда.
Рене хихикнул, но так и не обернулся. Себастьян взял его за предплечья и оторвал от себя.
Ты знаешь, что раньше Верена тоже все время была одна? Когда она родилась все остальные дети были большими, а девочек не было совсем. И ее мама тоже запрещала ей говорить за столом, а папа много работал и не мог с ней играть.
Но с ней играли Филипп и Ральф! И у нее была собака, как на картинках у Маркуса.
Я и тебе могу завести собакуСебастьян осекся и Рене закончил:
Мама не разрешит.
Филипп и Ральф играли со мной, потому что были влюблены в мою маму, сказала я, наклонившись к мальчику и тронула его за плечо, как делала Лизель. Ты ведь помнишь Джесс? Ну, так вот, если ты захочешь, мы с тобой тоже могли бы друзьями стать Я подружу тебя со своей собакой. Герцог просто обожает играть. В футбол, например. Маркус с ним играет.
А он меня не укусит?
Конечно, нет!
Он тебя целиком проглотит, шепнул Себастьян и мальчик расхохотался.
А ты могла бы ездить со мной верхом? спросил он, смущаясь.
Когда я поправлюсь, с радостью. Но ты же знаешь, я плохо езжу. Тебе придется мне помогать.
Я помогу. Без проблем! он даже вдруг загорелся. А когда ты поправишься?
Примерно через два месяца. Когда кончится зима.
Видишь? спросил отец. Столько возможностей, а ты до сих пор обедаешь с Маргарет. Знаешь, что, завтра жеон коротко посмотрел на меня и я энергично кивнула. Завтра же приходи к нам ужинать и мы с тобой как следует, весь ужин, проговорим, а потом, перед тем как ты ляжешь спать, я что-нибудь тебе почитаю.
Но если я не буду жить здесь, то мама мне не позволит! возразил Рене. Она опять скажет, что я не должен мешать тебе и Верене. Что у вас теперь есть своя семья и другим детям нет места.
Это тоже было знакомо до боли!
Вот, сука! не выдержала я, но спохватилась и объяснила Рене. Комар укусил!
Тут нет комаров. Зима ведь
Мм-м, видимо завелся, раз укусил! я пожала плечами.
Себастьян спрятал улыбку, резко отвернув голову.
Твоя мама правильно говорит, нельзя приходить без спроса в чужую семью. Но смотри: моя бабушка много лет вместе с твоим дедушкой, я сама с твоим папой, а мой сын, вообще твой родной брат по отцу. Получается, что ты из нашей семьи, значит можешь в любой момент приходить к нам в гости.
Понятно? спросил отец. Я сам помогу тебе собрать вещи, когда закончу работу и сам тебя заберу.
Рене расплылся в улыбке.
Спасибо, папа! Спасибо, Ви!
Я улыбнулась и отошла к кроватке. Посмотреть на собственного сына. Внизу уже наверняка говорили о патологиях. Что быстрые родыэто нехорошо. Что, мол, ребенок, который выскочил слишком быстро, не разорвав при этом на части мать, окажется дефективным. А если он не окажется, то я окажусь. Мол, Лиз и Джессика обе родили рано и очень даже легко. Да только вот, по одному разу. И что мой сынсовсем не мой сын, мы его заказали на Амазоне.
Рич сконцентрировал на мне взгляд. Он все еще пугал меня, когда вдруг ловил мое лицо в фокус и замирал. Я наклонилась, взяла его на руки и выпрямилась, осторожно поддерживая головку на сгибе локтя. Он был такой маленький и в то же время тяжелый, что я боялась его сломать. Материнских инстинктов у меня не было, но я так живо помнила каково это, быть ненужной матери, что при встрече с чужой трагедией, стало не по себе.
И я решила, что с сегодняшнего дня, буду приходить чаще. И полюбить его, смогу даже без инстинктов. Ведь он сын Себастьяна. Как его не любить? Рич раскрыл ротик в подобии улыбки, которую педиатры называли желудочными коликами, и я почувствовала тепло в груди.
Мой сладкий маленький пирожочек. Ты тоже сможешь говорить за столом.
А как он ест без зубов? спросил Рене, держась за деревяные прутья кроватки.
Он пьет из бутылочки, как маленький жеребенок, сказал Себастьян. Если хочешь, няня покажет тебе.
С лестницы раздались шаги и няня, выходившая зачем-то, ввела Филиппа.
Вас потеряли, сообщил он. Чего ревешь, Шибздик? Из-за наследства?.. Да пошутил я, он довольно крепко потер ладонью светлую макушку Рене. Тебя я тоже упомяну. Скажу, чтобы тебе привет передали.
Прекрати! обрубил отец. Тебе тридцать лет, емудевять! Мог бы пару раз снизойти и поговорить с братом по-человечески. Ты тоже когда-то ревел, когда услышал про семинарию.
Филипп ревел? ужаснулся Рене, а старший даже слегка смутился.
Я с достоинством, по-мужски, плакал Не то, что ты, проворчал Филипп и все рассмеялись.
Я еще раз прижала Рича к груди и передала няне, которая осторожно положила его назад в кроватку. Затем подтолкнула всех остальных к двери. Няня помогла мне сменить салфетки и забинтовала грудь. От запаха Рихарда, у меня отчего-то всегда приливало молоко, хоть я ни разу и не кормила, даже не сцеживала.
Когда я прижимала его к груди, в душе оживали все те ощущения, что я испытывала раньше. Пока носила его в себе. Восторг и безграничное, ни с чем несравнимое счастье.
Теперь уже недолго осталось, сказала няня, внимательно изучив салфетки. Скоро организм перестанет так реагировать и молоко у вас окончательно пропадетняня была ровесницей Себастьяна и ярой противницей современных тенденций. Одна моя нанимательница кормила, пока ребенку не исполнилось восемь лет. Муж к тому времени от нее сбежал, и она пыталась удержать сына.
Восемь? у меня пропало дыхание. Она сумасшедшая!? Куда только смотрит комитет по делам несовершеннолетних?
Няня поджала губы.
Они там все сумасшедшие. Нынешние детисамые неприспособленные из всех, заявила она. Просто большинству женщин не на что себя больше употребить, и они не позволяют детям взрослеть.
Когда я вышла, все трое все еще стояли у лестницы и Себастьян держал Рене за руку.
и чтобы я не слышал, как вы ругаетесь! Особенно, за столом, он обернулся и сбавил тон, предложив мне вторую руку. Ты, Фил, в детстве был точно такой же. Копия! А ты, наверняка вырастешь таким же, как он. Вы оба плюетесь в зеркало, а раз хватает мозгов ругаться на равных, могли бы друзьями стать и обсуждать что-нибудь другое Ты как, в порядке? он обернулся ко мне.
Да, выдохнула я, продолжая думать о почти взрослом парне, вроде Рене, но с сиськой во рту.
Я в таком возрасте уже перестала разговаривать с Ральфом, приревновав его к Джесс. А через пару лет уже сама мастурбировала.
Но вряд ли все они хотели об этом знать
Почти через месяц после того приема, мы ужинали всей лоскутной семьей. Традиционно ужинали бутербродами. Три сорта хлеба, бесчисленное количество сыра, салями и ветчины Маринованные и свежие огурцы, оливки, помидорчики-черри. В общем, ничего особенного, как это называла Марита. У нее была странная привычкапреуменьшать собственные достоинства и ждать, что другие оценят и убедят ее.