К нам присоединяется Эрик, когда мама Мэнни раздает бумажные тарелки и вся группапорядка двадцати человеквыстраивается в очередь у другой стороны столов. Тут стандартный набор в виде плохой пиццы и Спрайта, но я еще кладу себе немного из блюд, которые приготовила мама Мэнни. Его семья родом с Тонга, и когда я в десятом классе переехал сюда из многообразия Саут-Бей, был несказанно рад увидеть в море улыбчивых белых лиц хотя бы одно смуглое. Из-за миссионерской работы на Гавайях и других островах Тихого океана здесь, в Юте, удивительно много полинезийцев. Мэнни и его родные не исключение, но они из тех СПД-семей, которые открыты к общению. Мэнни большой и веселый; парень, который почти всегда улыбается. Наверное, я мог бы им даже увлечься, не будь это такой очевидной потерей времени: он на миллион процентов гетеро. И я готов поставить все свои деньги вплоть до последнего пенни, что в день свадьбы Мэнни будет девственником.
Встав рядом с Отем, я уже открыл было рот, чтобы подколоть насчет всего одной хлебной палочки у нее на тарелке, но слова исчезли, так и не появившись. В другом конце зала стоит Себастьян Бразер и разговаривает с двумя братьями Мэнни. Мой пульс срывается на бешеный галоп.
Я и не знал, что он сюда придет.
Одди тянет нас сесть на скамейку и, погруженная в свои мысли, делает глоток воды. Посмотрев на нее повнимательней, я замечаю, что, готовясь к сегодняшнему вечеру, она приложила дополнительные усилия: выпрямила волосы, нанесла этот липкий блеск для губ. Уверен, даже блузка на ней новая.
Ты почему не ешь? достав салфетку из упаковки, спрашиваю ее я.
Чтобы доказать, что она не смотрит на Эрика, Одди делает фото своей еды на тарелке, внимательно рассматривает получившийся снимок, потом что-то пишет и поворачивает телефон ко мне экраном. На белой бумажной тарелке лежит одна хлебная палочка, а под ней красуется подпись «Ужин».
Она серьезно?
Пицца выглядела бы слишком жирной, а все остальное слишком странное, показывая на мою тарелку, говорит Отем. Вот в этом подобии салата, например, сырая рыба.
Снова подняв голову, я незаметно смотрю ей за спину и вижу, что Себастьян подошел к столику недалеко от нашего. Рядом с ним на скамье лежит его рюкзак, и мне мгновенно становится интересно, где Себастьян побывал до этого. На занятиях? В библиотеке? Он живет в кампусе университета? Или дома с родителями?
Я возвращаюсь к своей еде.
Это севиче. Помнишь, ты пробовала его в Парк-Сити? Тебе понравилось.
Не припомню, чтобы это мне могло понравиться, но Отем все равно берет вилку, чтобы утащить кусочек. Кстати, ты видел, кто здесь?
Можно подумать, я бы пропустил его появление.
Эрик с Отем какое-то время болтают, и хотя я не особенно обращаю на них внимания, все равно чувствую время от времени появляющуюся неловкость. Да и кто бы ее не заметил? Отем смеется чересчур громко. А после затянувшегося молчания они то и дело начинают говорить одновременно. Может, Эрику она тоже нравится? Тогда это объясняло бы, почему они оба ведут себя словно парочка семиклассников. Наверное, плохо, да, что я испытываю по этому поводу облегчение, хоть эти отношения и могут повлиять на всех нас? Моя дружба с Одди значит для меня очень и очень много, поэтому я не хочу, чтобы между нами оставались даже самые малозаметные намеки на предполагаемый роман. Если ситуация вырулит в сторону нормальной, возможно, я смог бы ей все рассказать о себе.
Может, мне нужно обсудить с кем-нибудь дилемму насчет Себастьяна?
И при этой мысли мои воображаемые кошачьи уши поворачиваются назад, в его сторону. Как будто само присутствие Себастьяна распространяет вокруг звуковые волны. И я хочу каждую секунду знать, где он. Хочу, чтобы он меня заметил.
Но план срывается, когда Мэнни тащит всех нас играть в лазертаг. Я неохотно иду вслед за ними в отдельную комнату для получения инструкций.
Отем решила просто понаблюдать из специального соседнего помещения, а я стою рядом с Эриком и гадаю, смогу ли улизнуть незамеченным, прежде чем начнется игра. Но как только делаю шаг в сторону выхода, на арене появляются Себастьян с Коулом, братом Мэнни. Я чуть жвачкой не подавился.
Мне даже не удалось притвориться, будто я слушаю инструктаж. Не в состоянии оторвать взгляд от Себастьяна, рассматриваю его лицо, челюсть и волосы в этом необычном освещении. Судя по всему, он тоже не особенно внимательно слушает, потому что оглядывает помещение и замечает меня.
В течение одной,
двух,
трех,
четырех секунд
он не отводит взгляд.
Узнав меня, Себастьян улыбается, а у меня появляется ощущение, будто пол резко уходит из-под ног.
Помогите
Я неуверенно и ошалело улыбаюсь ему в ответ.
Меня зовут Тони, и я буду вести вашу игру, представляется инструктор. Я отвожу взгляд от Себастьяна и смотрю прямо перед собой. У вас уже есть капитаны? когда никто не вызывается добровольцем, он показывает на Себастьяна и Коула, стоящих поодаль, после чего жестом говорит нам идти вслед за ним взять жилеты.
Каким-то образом в этой толпе Эрик оказывается в самом конце, а я прямо рядом с Себастьяном. Да благословит Господь Эрика. В комнате с двух сторон висят оборудованные блоками питания жилеты. Словно бортпроводник перед взлетом, Тони показывает, как надеть жилет и как застегнуть его спереди.
Отключите бластер от зарядного устройства и нажмите на спусковой крючок, говорит он. На экране появится кодовое имя. Все увидели свои имена?
Делаю, как он говорит, и на экране появляется имя «Патриот». Украдкой глянув в сторону Себастьяна, я вижу, что у него на экране написано «Сержант Синий».
Запомните это имя. После игры на табло у каждого имени будет стоять счет. Чтобы набрать очки и выиграть, вам нужно уничтожить противников из другой команды. Попасть вы сможете в одно из шести мест, Тони тянет к себе за рукав Мэнни. Вот куда нужно целиться, говорит он и пальцем показывает на каждую подсвеченную область на жилете.
Если вам попадут в плечо или в спину, вспыхнет световой сигнал на жилете, и противнику будет засчитано очко. Если же попадут в грудь, то помимо прочего у вас будет еще временно заблокирован бластер. И стрелять вы не сможете. Тогда вы пригнетесь и будете прятаться, до тех пор пока бластер не разблокируется.
Отпустив Мэни, он оглядывает арену.
На арене будет две команды, и жилеты каждой будут подсвечены определенным цветом, показав на Коула, он говорит:Команда красных, а потом показывает на Себастьяна. Команда синих. Главное, стреляйте не в свой цвет. База каждой команды соответствует ее цвету. За уничтожение базы противника вы получите тройные очки.
Стоящий рядом со мной Себастьян переминается с ноги на ногу, и я вижу, как мельком он смотрит на меня, опускает взгляд мне на ноги, а потом отводит его. По моей коже бегут мурашки.
И прежде чем мы приступим, добавляет Тони, несколько правил. Быстро не бегать: вы можете натолкнуться на что-нибудь или на кого-нибудь. Не ложиться на пол, иначе на вас кто-нибудь наступит. Запрещен любой физический контакт, включая парное уединение в темноте. Мы вас увидим.
Я кашляю, и Себастьян снова переминается с ноги на ногу.
Заканчивает Тони предупреждением о том, что нельзя бить друг друга оружием ине дай богиспользовать ненормативную лексику, после чего мы начинаем.
В комнате с жилетами было довольно тускло, но к полутьме арены моим глазам все равно приходится привыкнуть. Команды рассредоточились вдоль стен, которые выглядят сделанными из неоновых кирпичей, и в центре арены я вижу нашу базу. Темные лампы обрамляют светящиеся декорации, но в целом мало что можно разобрать. Раздается звук включаемых один за другим лазеров, и начинается обратный отсчет.
Пять
Четыре
Три
Два
Один
Воздух разрезает звук сирены. Я бегу сначала вдоль одной стены, а потом вдоль другой. Тут так темно, что едва можно что-нибудь различить, но по периметру арены нарисованы неоновой краской полосы и проложены цветные лампы. На фоне зеленой бочки в углу мелькает подсветка чьего-то жилета.
Я стреляю, и жилет вспыхивает красным, зарегистрировав попадание. Мой собственный жилет так же загорается лампочками, когда я заворачиваю за угол. «Цель поражена», написано на моем бластере, но, видимо, я попал в плечо, потому что как только кто-то пытается увернуться, я еще могу стрелять, поразив его в датчик на груди и вырубив тем самым его оружие.