Это не имело смысла. Несмотря на мою секретную страсть, я знала Эвана всю свою взрослую жизнь, и мы всегда непринужденно разговаривали. В конце концов, у меня был большой опыт сокрытия тайн.
Я говорила себе, что его мысли заняты бизнесом, но не верила в это. Его молчание было оскорбительным. Словно он сознательно старался не смотреть на меня. И, если честно, сегодня меня это просто взбесило.
Я была настолько сосредоточена на своем раздражении, что не заметила приближения Кевина, пока он не подошел совсем близко и не сгреб меня в объятия.
Привет. Я быстро улыбнулась, надеясь, что не выгляжу слишком разочарованной его приходом.
И тебе привет.
Я потянулась, чтобы ответить на его поцелуй. И, черт меня подери, я думала лишь о том, смотрит Эван или нет, когда наши губы соприкоснулись.
Я отстранилась и заставила себя сосредоточиться на мужчине, которого только что целовала.
Все нормально? Ты должен ехать?
Ничего срочного, сообщил он. Правда, справедливость и американское правосудие могут продолжаться без меня.
Он нежно поцеловал меня в висок, и когда я сравнила его и Эвана, мне стало непонятно, почему я колебалась. Он был невероятно добрым и заботливым мужчиной, который недвусмысленно демонстрировал желание перейти от легкомысленных свиданий к более серьезным отношениям, а я все еще была в плену подростковых фантазий. Правда, кто будет более честным и надежным мужем, чем агент ФБР? И учитывая, что нас познакомил мой отец, родительское одобрение он уже получил.
Я намеренно придвинулась ближе, обвив руками его талию, после чего подняла голову, чтобы увидеть его лицо. Его волнистые светлые волосы были аккуратно пострижены, а голубые глаза излучали очарование и веселость. В конце концов, он выглядел, как хороший парень: как смазливые квотербеки, которые не так сексуальны, как парни в коже на заниженных тачках, но все же достаточно горячие.
Для меня много значит, что ты здесь, со мной.
Я сказал СА Барнетту, что сегодня должен быть с тобой, сказал он, имея в виду старшего агента, перед которым отчитывался. Его взгляд переместился на Коула, Тайлера и Эвана. Я надеру задницы преступникам завтра.
На кого вы сейчас охотитесь, агент Уорнер? спросил Эван. В его голосе прозвучала усмешка, но еще и жесткие нотки. И Тайлер, и Коул, должно быть, тоже это услышали, потому что оба бросили резкий взгляд на Эвана. У меня было ощущение, что Коул хотел что-то сказать, но передумал.
На кого укажут улики, ответил Кевин. Иди по следу достаточно долго, и ты найдешь засранца.
Улики, произнес Эван задумчивым тоном. Я думал, вы, парни, перерастали волноваться об уликах много лет назад. Теперь вы швыряете кусок дерьма и смотрите, к кому прилипнет, разве нет?
Если ты намекаешь, что мы идем на все, чтобы добыть доказательства, отрезал Кевин спокойно, то ты совершенно прав.
Всякое притворное веселье в разговоре теперь полностью исчезло. Я моргнула, слишком поздно вспомнив, что ФБР интересовалось их троицей около пяти лет назад. Я видела заметки в газетах и спросила Джена об этом. Он велел не волноватьсяэто всего лишь конкуренты по бизнесу выдвинули несколько грязных обвинений, но его рыцари быстро обелят свои имена. Я была занята выпускными экзаменами, поэтому просто поверила дяде на слово. И поскольку больше новостей не появлялось, скоро об этом забыла.
Было ясно, что Эван не забыл, и воздух вокруг нас наполнился неуютным колючим напряжением.
Я прочистила горло, намереваясь сменить тему.
Как прошло открытие больницы?
Неудобно, огрызнулся Эван. Он сунул руки в карманы, потом резко вдохнул. Не требовалось сверхчеловеческой наблюдательности, чтобы понять: он пытается справиться с бешенством. Простите, его голос стал мягче.
Он чуть повернулся и в первый раз посмотрел в моем направлении.
Открытие черт, целое крыло, это много для меня значит, и теперь больше детей получат помощь, но я должен был быть здесь. Всего миг он смотрел прямо мне в глаза, и воздух застрял у меня в горле. Он был хорошим человеком, проговорил Эван, и боль в его голосе была отражением моей собственной. Его будет не хватать.
Да, поддакнул Кевин. Его голос звучал фальшиво и напыщенно, и я с трудом поборола желание освободиться из его рук, потому что он не понимал. Как он мог? Он не знал моего дядю по-настоящему, не понимал, что именно я потеряла.
Я пыталась сглотнуть, но горло сжалось от слез. Я сжала кулаки, как будто сила могла помочь держать горе под контролем.
Черт.
Я прекрасно справлялась, конечно, я скучала по Джену, но не впадала в жалость к себе. Я побеждала, и то, что я еще держалась, наполняло меня гордостью. Однако у меня не осталось сил справляться. Холодность Эвана вышибла меня из седла, и я внезапно стала нервной и потерянной во всех смыслах. Я хотела выйти из этого странного треугольника, состоящего из меня, Эвана и Кевина, но не могла пошевелиться.
Я знала, что дядя Джен всегда был за меня. Он всегда меня понимал, всегда был готов меня спасти.
Но его не было рядом, и, к моему ужасу, по щекам потекли слезы.
Энжи, пробормотал Эван. Детка, все нормально.
Я не имею понятия, как это случилось, но вдруг мое лицо прижалось в груди Эвана, он меня обнимал, рукой гладил по спине, а его голос лился на меня бальзамом, призывая выплакаться. Он говорил, что все будет в порядке. Я буду в порядке.
Я прижалась к нему, впитывая предлагаемое им утешение. Его тело было жестким, твердым и сильным, и я не хотела его отпускать. Я хотела втянуть его силу и сделать ее своей.
Но потом у меня потек нос, и я отстранилась, боясь испачкать его дохрелионнодолларовый костюм.
Спасибо, выдавила я, или, по крайне мере, попыталась. Не думаю, что слова действительно прозвучали, потому что, посмотрев на него вверх, я увидела дружеское беспокойство. Нет, это был жар. Это было желание. Живое, чистое и совершенно однозначное.
И оно было достаточно необузданным, чтобы прожечь во мне дыру.
Я вздохнула, и этот звук будто бы включил что-то в нем. Затем пламя ушло так же быстро, как появилось, и я снова почувствовала холод, утрату и отчаянное смущение.
Ты ей нужен, сказал Эван, передавая меня Кевину, который обнял меня, хотя по его лицу пробежала тень.
Не хочешь сказать что-нибудь для народа? спросил Коул, его голос напомнил мне, что он и Тайлер стояли всего в нескольких сантиметрах, внимательно наблюдая за происходящим.
Хочу, сообщил деловым тоном Эван с непроницаемым лицом, словно это могло стереть прошедшие несколько секунд. Но было слишком поздно, и все уже изменилось. Я видела это. Видела? Черт, то, что я увидела в его лице, практически сбило меня с ног.
Но теперь он уходил от меня, и я смотрела, как он уходит, крепко схватив Кевина за руку, и знала, что, если хочу его, я должна пойти за ним.
Потому что, когда дело касалось меня и Эвана Блэка, он всегда уходил.
И в этот момент внезапного откровения я поняла почему.
Глава 3
Я начала учиться в Северо-западном как раз в тот год, когда Эван его заканчивал, слишком успешный в своих бизнес-проектах, чтобы заниматься такой рутиной, как учеба.
Воздух той осенью пах сиренью, и Джен закатил одну из своих знаменитых вечеринок. Конечно, там был Эван, как обычно в сопровождении Тайлера и Коула. Я сидела с ними у бассейна, болтая босыми ногами в воде, и отвечала на их вопросы о первых неделях учебы.
Это была обычная легкая болтовня, и я гордилась тем, что так хорошо держалась. Во всяком случае, до того, как Джен попросил сходить с ним в дом за бутылкой вина.
Ты знаешь, что ты мне как дочь, начал он, когда мы стояли в светлой и просторной кухне, глядя на бассейн через огромное окно.
Конечно, сказала я весело. Потом заметила выражение его лица и нахмурилась. Что-то не так?
Он едва заметно покачал головой. Но тень в его взгляде говорила об обратном.
Я просто надеюсь, что ты знаешья все сделаю для тебя. Я буду защищать тебя от всего и всех.
У меня потяжелело в груди, и я почувствовала, как над верхней губой выступили капельки пота.
Что происходит? У меня в голове замелькали образы с ножами, угрозами, нападениями и изнасилованием. О Боже, нет Конечно