Это тебе не «Облстройгражданпроект», чтобы на каждую писюльку скидываться, тут наверняка бизнес-ланч из ресторана за счет фирмы. Иначе бы новоиспеченная семья Петровых, кривляется Машка, не пошла сюда на практику с заделом на будущее трудоустройство. Зачем Кирюхе вообще работать?
Тише ты. Дергаю подругу, и мы сдвигаемся в самый уголок, под пальму.
Так нас меньше видно. В комнату заходит наш руководитель практики и еще две женщины, все они одеты строго, в черно-белое, согласно дресс-коду. Кажется, даже ногти у них сделаны у одного и того же мастера, настолько они идеально и одинаково выглядят. Но девушка помоложе со светлыми волосами и бледной кожей отчего-то плачет.
Тише, Вика, успокойся. Наливает ей воды наш руководитель практики.
Он меня убьет.
Красинский не убивает, а просто лишает средств к существованию.
Сколько осталось до внеплановой конференции?
Полчаса.
Ну вот, у нас полчаса, чтобы что-то придумать.
Наша руководительница присаживается на стол и хмурится, а мы с Машкой одновременно пригибаемся, вдавливая головы в плечи.
Ты всем позвонила?
Да.
Почему нет своего переводчика?
У нее инфаркт.
Да ну? округляет глаза.
Полчаса назад случился. Красинский приказал Голиковой переводить, потому что американцы уже в здании и сейчас будут в конференц-зале.
Хорошо. Голикова, так Голикова. Она неопытная, но
Девушка плачет громче.
Так Голикову по скорой забрали.
Почему? Брови нашей руководительницы взлетают вверх.
У нее по-женски что-то, и она сознание потеряла. Я вообще в шоке. Никогда не видела такого: давление упало и боли, укол сделалине помогло, короче: капельница и в больницу.
А лет ей сколько, что ей хреново так?
Да молодая совсем.
Понятно. Хорошо, а где эта с тринадцатого этажаЛика Викторовнану, рыжая такая, с опытом?
На пенсию проводили, завывает та, которую назвали Викой, я поднимала трубку, я ответила на его звонок, меня он и расчленит.
Так зовите наемного! Из соседнего здания, из подвала, с крыши! Здесь столько этажей, найдите хоть кого-нибудь! Красинский нас на фиг всех поувольняет! резко взрывается серьезная тетка.
В пробке! Там авария на улице, стоит весь проспект. Не успеем, американцы, блин, не застряли, проскочили, а три наших переводчика там!
Инфаркт, скорая, авария! Мама дорогая, нас что, прокляли?
И в этот момент из-за пальмы высовывается моя наглая Машка.
Я очень извиняюсь, женщины, ой, в смысле уважаемые дамы, короче: моя подружка, выталкивает она меня со стула, она отличница. У нее лучший показатель синхронного перевода на нашем потоке. А ведь это неспроста считается самым сложным видом устного перевода, размахивает руками Машка, входя в роль. Переводчик-синхронист переводит фразы прямо в тот момент, когда оратор эти фразы произносит, она таращит глаза, демонстрируя, как это круто. Так вот, Иванка может отставать от говорящего не больше, чем на полфразы, представляете?
Руководительница практики осматривает наши джинсы и майки, затем поворачивается к рыдающей сотруднице.
Меняйтесь шмотками, лучше так, чем никак.
Господи, продолжает вздрагивать Вика, явно испугавшись моей персоны в конференц-зале, но все же расстегивая пуговицы белоснежной рубашки и стягивая черную узкую юбку. От безысходности, не иначе.
***
Слушайте, я не уверена, что это хорошая идея, пытаюсь как-то остановить творящееся вокруг безумие, пока одна из офисных барышень дергает мои волосы расческой, стараясь собрать их в пучок на макушке.
Я перепугалась и нервничаю. Одно дело переводить за преподавателем на парах и совсем другоебизнес-встреча каких-то там американцев и генерального директора, от одного имени которого все трясутся.
Думаю, ваш злой и суровый босс и сам знает английский. Ему необязательно для этого нужна студентка третьего курса.
Он знает, но предпочитает думать о бизнесе, а не вслушиваться в чье-то произношение и слэнг, так ему комфортнее.
Тихо, сейчас я вкратце объясню суть беседы, резко перебивает меня наша руководительница и вместе с плачущей Викой, подталкивает в сторону лифта. Речь пойдет о расширяемом языке деловой отчетности. Широко используемый в мире открытый стандарт обмена деловой информацией позволяет выражать с помощью смысловых средств общие для участников рынка и регулирующих органов требования к представлению бизнес-отчетности и существенно уменьшить время на контроль и анализ отчетности, структурировать ее в любой форме и сделать машиночитаемой, то есть расширяет возможности ее использования в рамках компьютерного анализа по всему миру.
У меня голова кружится. Я ничего не понимаю. Машка не отпускает и придерживает меня в вертикальном положении, я еле передвигаю ноги, руки дрожат, цифры на табло лифта прыгают и не хотят стоять прямо.
Я пытаюсь спорить:
Вы понимаете, что британский и американский английскийэто не одно и то же, быстро тараторю. Сложность для тех, кто изучает английский, в том, что в этом языке нет стандарта. Учить приходится два варианта: британский и американский, это если не учитывать австралийский, индийский, южноафриканский диалект. В общем, я не очень-то сильна в американском.
Нам неважно, как ты переведешь, главное, чтобы ты там вообще была, тогда нас не выгонят с работы.
Лифт звякает и двери раскрываются, в отличие от предыдущего этажа здесь коридора нет, и я сразу с разгона влетаю в огромный зал, где несколько девушек расставляют минеральную и фруктовую воду.
Разворачиваюсь к зеркалу. Мне удивительно хорошо подошли Викины вещи, и хотя хвастаться я не люблю и не умею, но эта черная юбка на мне сидит лучше, чем на самой хозяйке. А еще мне выдали сменку кого-то из бухгалтерии, и несмотря на то, что на шпильках я стою второй раз в жизни, у меня даже получается делать это ровно.
Насколько я помню по учебе и документальным фильмам, я должна стоять справа от сидящего оратора. Обычно такие встречи длятся не больше часа, ну опозорюсь и домой пойду. Между лопаток от страха течет капелька пота. Так и стою возле центрального стула, когда снова звякает лифт.
И кровь тут же стынет в жилах. Боже, не может быть. Только не это.
Егор Валентинович, это ваш сегодняшний переводчикИванка. Она проходит у нас практику, но могу вас заверить, что уже сейчас ее без преувеличения можно назвать квалифицированным переводчиком, представляют меня генеральному, и я чувствую, что просто не могу отлепить язык от неба и поздороваться.
Мы с Диминым папой смотрим друг на друга целую минуту, не меньше. В груди теплится маленькая надеждавдруг не узнал?
Но он тянет руку, ухмыляется и жмет мою ладонь, глядя прямо в глаза.
Ну здравствуй, Иванка.
В темном костюме, крупный, спортивный, хоть и немолодой, мужчина смотрится угрожающе эффектно. Встреть я его при других обстоятельствах, наверняка бы восхитилась его мужественной внешностью. Он привлекательный, но я ведь знаю, кто он такой. Хотя прекрасно понимаю, что в такой толпе мне ничего не угрожает, но все равно жутко.
В ушах гремит сердце.
Димин отец отодвигает для меня стул, указывая место рядом с собой. И, стиснув зубы, я повинуюсь. Сразу же узнаю его туалетную воду: она такая очень взрослая, мужская, кричащая о статусе хозяина. Схватив со стола карандаш, я сдавливаю его пальцами. Отвлекаюсь.
Хотите воды, Иванка? Наши гости заглянули на производство, немного опаздывают.
Медленно кивнув, соглашаюсь на воду.
Сейчас в Красинскомтак оказывается звучит их фамилиянет угрозы или агрессии, даже наоборот, он смотрится всемогущим, но как будто бы разумным и знающим все на свете. Не знаю, как ему удалась подобная метаморфоза, но все женщины вокруг смущаются, пытаясь ему угодить.
Постепенно места за столом заполняются.
Немного душновато, не находите, Иванка? улыбается мне Димин папа, заставляя повернуться к нему.
Я бы очень хотела сейчас упасть в обморок, но вот что удивительно: из-за дурного правильного воспитания и покладистости я не могу сейчас просто убежать. Я не в силах допустить, чтобы из-за моих страхов уволили тех женщин, которые меня сюда привели. Ну не идиотка ли?