После прибытия в султанский дворец, молодая вдова первым делом навестила Валиде-султан. При виде молодой девушки, облачённой в траурные одежды, Михришах, окинув султаншу печальным взглядом, невольно приложила руку к груди.
- Валиде-султан. - подойдя к матери падишаха, Эсма поцеловала ей руку.
- Моя дорогая Эсма. - Михришах обняла молодую вдову, - Это такое горе, но ты будь сильнее его!
Султанши присели на диван, после чего по приказу Валиде джарийе подали траурную халву и фруктовый щербет. Во время трапезы Эсма поведала Михришах о последних днях жизни Хюсейна-паши.
- По крайне мере, Кючюк в последнюю ночь не мучился. - молодая вдова взяла кусок халвы, - Казалось, что он просто уснул.
- Аллах оказался милостивым. Он послал твоему супругу облегчение перед смертью. - Валиде взяла султаншу за руку, - Всё-таки жаль, что у вас не было детей. Они были бы тебе куда большим утешением, чем любые слова.
- На всё воля Аллаха. - на лице Эсмы появилась грустная улыбка, - Знаете, Валиде, я не исключаю, что через несколько лет возьму на воспитание какую-нибудь бедную девочку, а может даже и несколько.
- Хорошая мысль. И всё же тебе только двадцать пять лет. Уверена, после траура мой сын Повелитель снова устроит твою судьбу. Благо, в государстве полно достойных мужей, которые будут только рады породнится с нашей династией.
Эсма никак на это не ответила, а лишь немного отпила щербет. Хоть девушка, будучи султаншей, и относилась к мужу, как к своему подданому, однако она не хотела снова выходить замуж.
Вскоре джарийе стоявшая у двери, сообщила о визите султана Селима, и Михришах велела его пустить. Войдя в покои, падишах поцеловал руку матери, а затем обнял Эсму.
- Как ты? - спросил Селим у вдовы.
- Благодаря вашим молитвам, я практически не чувствую потерю.
- Если тебе что-то понадобится, ты дай знать мне или Валиде.
- Благодарю, Повелитель. - немного поколебавшись, Эсма решилась на просьбу, - Конечно, как того требуют традиции, я буду жить тут, пока не закончится положенный траур, но всё же не забирайте в казну все мои дворцы и особняки, которые я приобрела во время брака.
- Эсма, я даже не думал об этом. Они принадлежат только тебе.
- Дорогая, - обратилась Михришах, - Думаю, тебе надо отдохнуть с дороги. Твои покои уже готовы.
Поблагодарив султана и его мать поклоном, Эсма-султан с их позволения покинула покои Валиде, у дверей которых молодую султаншу ждал Надир-ага. Идя по коридору, Эсма рассказала евнуху всё, о чём она разговаривала с Селимом и Михришах.
- Не волнуйтесь, госпожа. У нас есть целый год, чтобы придумать повод, которые не позволит Повелителю снова выдать вас замуж. - Надир был настроен оптимистично.
- Интересы государства превыше всего. Думаю, через какое-то время я смогу уговорить падишаха отсрочить брак на пару лет, однако всё равно этого не избежать.
- Моя госпожа, одному Аллаху известно, что нас может ждать через пару лет.
- Это верно, однако я не собираюсь... - не успела Эсма договорить первоначальную мысль, как внезапно она перешла на шёпот, - Потом поговорим.
Ничего не понимая, Надир перевёл взгляд с Эсмы на другой конец коридора. Навстречу султанше шла Сезен. Остановившись кадын учтиво поклонилась ей.
- Эсма-султан, я соболезную вашей потери. - склонив голову, произнесла жена султана.
Султанша лишь прошлась по одногодке насмешливым взглядом, после чего вместе со своим евнухом продолжила путь. Сезен же настороженным взглядом проводила кузину султана, после чего, будучи в глубоких раздумьях, ещё какое-то время стояла в коридоре.
Пусть этот год пройдёт спокойно. - надеялась кадын.
XVIII. (Не)везучая джарийе
Август 1804 год
Напевая незамысловатую мелодию, Эмине-хатун, по приказу Сезен, собирала цветы в саду, которые были нужные не только для украшения покоев, но и для приготовления разных отваров, изготовлением которых недавно увлеклась жена султана. Когда же служанка закончила, её взгляд упал на серебряное колечко с большим бирюзовым камнем, которое на днях подарил Ибрагим. Эмине улыбнулась, вспомнив слова евнуха: Ты, Эмине-хатун, стоишь намного дороже, чем это скромное украшение.
В прекрасном расположении духа джарийе вышла к дорожке, обрамлённую высокими деревьями, которая вела в гарем. Вдруг девушка услышала голос Эсмы-султан: Надеюсь, эти юноши очень красивы. Услышав это, Эмине резко спряталась за одним из деревьев. Султанша в крытом коридоре разговаривала с Надиром.
- Не сомневайтесь, госпожа. - заверил евнух, - Красота этих юношей подобна солнцу. Их уже доставили в ваш особняк в Куручешме.
- Отлично. Я завтра прибуду туда и выберу самого красивого для ночи. - Эсма заметила, как взгляд Надира на краткий миг стал очень скептическим, - Вот не надо, Надир-ага, так на меня смотреть!
- Простите, госпожа моя, просто... Я боюсь, как бы об этом не узнал султан Селим.
- Переживать не стоит. Я предприняла все меры предосторожности, - увидев, как евнух смутился, султанша провела рукой по его щеке, - Надир, такое преданного слугу как ты на всём белом свете не найдёшь, но, к сожалению, ты не можешь дать того, что может дать полноценный мужчина.
- Я не смею вас осуждать, госпожа. Всё-таки... Любая молодая девушка нуждается в мужской ласке.
- Это верно. Эх... Кто бы мог подумать, что я буду скучать по Хюсейну-паше. Что не говори, но как мужчина он меня очень даже устраивал, хоть, конечно, мне и не с кем было сравнивать... Пока.
Когда Эсма-султан и Надир-ага зашли во дворец, красная как рак Эмине, подождав немного, забежала в гарем. Не обращая ни на кого внимания, джарийе бежала до тех пор, пока не оказалась в покоях Сезен. Почувствовав себя в полной безопасности, Эмине, прижавшись к дверям, начала от сильного волнения заикаться.
- Эмине-хатун? - из комнаты для джарийе вышла Рабия, - О, Аллах, да ты словно в огне побывала. Что тебя так смутиться заставило?
- Ик...Рабия-хатун, - девушка резко подскочила к служанке, вцепившись в рукава её одежды, - Где... Ик... Где Сезен кадын эфенди?
- Она сейчас обедает с башкадын Афитаб. Может ты всё-таки скажешь, что случилось?
- Эсма-султан... Ик... Я такое про неё узнала.
- Про Эсму-султан? - удивилась Рабия, - Ну-ка, расскажи мне.
Эмине рассказала всё, что она услышала. Всё это, конечно, очень сильно насторожило Рабию.
- Нужно это как можно скорее рассказать Сезен кадын эфенди! - наконец, выпалила Эмине.
- Да, конечно. - также насторожено произнесла Рабия, обняв взволнованную девушку, - Только я не думаю, что новость настолько срочная, чтобы отвлекать нашу госпожу от обеда с главной женой падишаха. Давай сначала вместе найдём Ибрагима-агу и ему всё расскажем, а там мы уже и Сезен кадын эфенди дождёмся?
Сначала Эмине сомневалась в этой затеи, но затем взгляд упал на колечко, подаренное Ибрагимом. Улыбнувшись джарийе решила, что прежде, чем рассказать всё госпоже, ей нужно успокоится, а белый евнух умел это делать ласковыми словами и мягкими прикосновениями. Наконец, утвердительно кивнув, Эмине вместе с Рабией покинули покои.
***
Сезен вышла из покоев Афитаб кадын эфенди в скверном расположении духа. За обедом они обсуждали, почему султан Селим уже полгода не призывал к себе младшую кадын.
Ещё десять месяцев назад Сезен удалось не заметно убедить падишаха поддержать Карагеоргия в ополчение против янычарских беспорядков в сербских землях. И эта затея оказалась через чур успешной. Когда ополчение смогло одолеть янычар, Карагеоргий поднял восстание против самой власти султана.
И вот теперь, идя по коридору, из головы Сезен не выходили слова башкадын, которая прошлой ночью была в покоях султана: ...Он не хочет тебя видеть, потому что ты якобы надоумила его на какое-то неправильное решение...
Не правда! Если бы это было так, то Селим немедленно выслал бы меня из дворца. Просто Афитаб кадын эфенди решила поиздеваться надо мной - не верила Сезен, однако её заставила забеспокоится другая мысль, - Странно... Я выполнила свою часть соглашения, но от Аркадия Васильевича нет никаких вестей. Может он решил всё-таки оставить меня в покое? Надеюсь, что так и есть.
По пути Сезен встретила Ибрагима. Белый евнух отчитался о проделанной за день работе, после чего они зашли в покои кадын. Жену султана и евнуха встретила Рабия, которая украшала свежими цветами покои.