Но приятнее всего было, когда он спросил меня о моем отце.
Я никогда его не видела, ответила я. Он бросил маму, когда она забеременела мной.
До этой минуты я никогда в жизни не радовалась тому, что не знала отца. Но, когда я в этом призналась, у меня появилось чувство, будто я сделала Кассу какой-то важный подарок.
Он протяжно присвистнул и пожал мне руку.
Как же меня бесят взрослые, сказал он.
Мы словно надрезали пальцы ножом и породнились кровью.
2
Наша квартира была похожа на рекламную картинку: в окна било яркое солнце, стол на кухне ломился от вкусностей. Айрис рисовала, сидя за журнальным столиком, Джон развалился в кресле, ковер устилали субботние газеты. Я надеялась, Джон промолчит, но стоило мне войти в комнату, как он тут же вскинул глаза:
Ну что, успокоилась?
Прости.
И все?
Прости, что я тебе такого наговорила. Я не хотела. Надеюсь, вечеринка получится замечательная. Обещаю, что больше не сорвусь.
По-моему, ты просто издеваешься.
И уткнулся в газету. Я выдохнула.
Айрис улыбнулась.
Посмотри, что я нарисовала. У нее получился сказочный замок из стекла и зеркал, уходивший в синее небо. Это наш новый дом, пояснила она. Папочка его построит, когда мы разбогатеем. Тут вот башенка, она указала на самую низкую башню, а это называется «бойница».
Умница, похвалил Джон. Хочешь, расскажу, что такое бастион?
Нет, спасибо. Айрис сунула в рот кончик фломастера. А сейчас я нарисую указатели для вечеринки, чтобы гости знали, что туалет наверху.
Я чмокнула сестренку в макушку. От нее пахло печеньем.
Это же сколько тебе придется рисовать!
Она кивнула.
Ничего, у меня безграничное терпение.
Порой мне не верится, что мы родные сестры. И не только потому, что Айрис в свои шесть лет знает уйму слов: она еще и очень талантливая. И безумно красивая. Как инопланетянка. Вот так причудливо сплелись гены мамы и Джона. Я по сравнению с ними просто уродина.
Джон тряхнул газетой.
Без комплексов, сказал он. Восемь букв, вторая «м».
Жаль, что я так мало знаю. Мне бы хотелось блеснуть перед ним интеллектом.
Я сперва подумал, что «аморальный», добавил Джон, но оно слишком длинное.
Может, ему и правда нужна помощь? Я плюхнулась на диван напротив.
Хочешь, посмотрю в интернете?
Не надо, так нечестно. М-да, помощь ему явно не нужна. Он щелкнул ручкой по газете. Ты ведь переоденешься к приходу гостей?
Я оглядела свои джинсы. На колене дыра, края штанин в грязи. Я ходила в них вчера и сегодня утром снова натянула, не проверив, чистые ли.
Да, я надену платье.
Отлично. И какое же?
Новое. Потом покажу. Сперва помогу маме.
Мама на кухне гремела посудой. Коллеги Джона привыкли к вечеринкам, еду для которых заказывают в ресторане, но он заявил: мол, хочу, чтобы на этот раз все было домашнее, так что маме пришлось расстараться.
Я вжалась в диван: меня вдруг охватил ужас. Все эти архитекторы, коллеги Джона, наверняка такие же умники и модники, как он сам. И я весь вечер буду чувствовать себя последним ничтожеством.
Джон сложил газету и взял сигареты.
Айрис, я хочу покурить. Будь добра, выйди минут на десять.
Но я занята.
Передохни, потом вернешься и доделаешь, он улыбнулся. Иди пока к себе или к маме на кухню.
Она положила фломастер и взяла другой.
Никуда я не пойду.
Доченька, я не хочу, чтобы ты дышала дымом, тебе это вредно.
Айрис сняла колпачок с фломастера.
Тебе тоже.
Джон рассмеялся.
Ладно.
Папа, тебе вредно курить.
Ну хорошо, твоя взяла, Джон поднял руки. Сделаешь мне чаю?
Айрис подозрительно насупилась.
А когда я уйду, ты закуришь?
Джон махнул сигаретой.
Обещаю, что если ты заваришь мне чаю и принесешь печенье, я вообще курить брошу.
Сестренка спрыгнула со стула и протянула руку.
Давай сюда. Джон отдал ей сигарету, и Айрис погладила его по голове. Вот молодец.
Меня он никогда так не слушался. А жаль. Я бы ему командовала: «Сидеть!», «Лежать!», «К ноге!», «Служи!»
Я так понимаю, начал Джон, и до меня только сейчас дошло, что он специально отослал Айрис, ты донимала Касса, чтобы он сегодня приехал?
У меня екнуло сердце.
Это он тебе сказал?
Джон достал из пачки сигарету и закурил.
Ты же сама рассказала маме.
Я почувствовала, что краснею. Вздохнула, словно все, что связано с Кассом, вызывает у меня дикую скуку, и развалилась на диване.
Допустим, я написала ему сообщение. Допустим, попросила приехать.
И что он ответил?
Что занят. Я уставилась на свои пальцы.
Ты из-за этого психанула? Он подался вперед в клубах дыма. Мы же с тобой уже это обсуждали. Я не хочу, чтобы он все бросил и сорвался из Манчестера в Лондон.
Я рассматривала ногти и шелушащееся пятно на ладони.
У него скоро экзамены, продолжал Джон. Никто не ждал, что он сегодня приедет. И теперь он чувствует себя виноватым.
Я вовсе не этого добивалась.
Джон нахмурился. У меня колотилось сердце.
А чего ты добивалась, Александра?
Если коротко, то вот чего: чтобы Касс захотел прожить со мной всю жизнь. Но в этом я ни за что не признаюсь. По крайней мере, пока не докажу Джону, что достойна его сына.
Отстань ты уже от парня, попросил Джон.
Я думала, вам с мамой будет приятно, если он приедет.
Он и так приедет, когда сдаст сессию. Джон натянуто улыбнулся. А вот если ты не прекратишь к нему приставать, может и передумать.
Чудовище во мне заорало во все горло, но я промолчала.
Я не пристаю. Я общаюсь.
Значит, поменьше с ним общайся.
Как скажешь, механическим голосом произнесла я.
Теперь о вечеринке. Я больше не хочу скандалов, поэтому, уж пожалуйста, постарайся вести себя как следует, договорились?
Я буду помогать маме. Разносить канапе.
Правда? А ты справишься?
Не волнуйся. Я ничего не уроню.
Главноеследи за своим поведением, он затушил сигарету о край пепельницы. Я всего лишь прошу тебя быть вежливой с моими друзьями и супервежливой с моим боссом.
Это еще почему? Надеешься, что тебя повысят?
Джон рассмеялся.
Думаешь, тебе удастся его убедить?
В Норвегии есть долина, обитатели которой по полгода не видят солнца, мерзнут и хмурятся. Но в один прекрасный день кто-то придумал укрепить на вершине горы гигантские зеркала, отражающие солнце, а на городской площади поставить лавочки, чтобы люди сидели, подставив лица свету. Живя в тени, о солнце боишься и мечтать, и когда оно наконец пригревает, не помнишь себя от счастья.
Буду паинькой, пообещала я. Клянусь. К концу вечера ты будешь мной гордиться.
Джон кивнул, и на миг, похоже, поверил, что это вообще возможно.
3
С Джоном я познакомилась в семь лет: мама позвала его в гости. Я нарядилась в платье с блестками, мама надела любимую юбку, отороченную кружевом, и новую розовую блузку, прозрачную, но мама сказала, мол, не страшно, у нее красивый лифчик. Она убрала квартиру, пропылесосила, побрызгала освежителем воздуха. Купила пиво, поставила в холодильник.
В ожидании Джона мы залезли на сайт архитектурной фирмы, в которой он работал. Нажали кнопку «О нас»: на экране показались фотографии всех сотрудников.
Вот он, указала мама. Правда, у него красивая улыбка?
Проектов домов, которые строил Джон, на сайте не оказалось, поскольку он был всего лишь наемным сотрудником, а не компаньоном, так что со странички проектов мы снова переключились на фото сотрудников. Потом мама посмотрела время на телефоне и подошла к окну.
При свете дня он, наверное, наш дом-то и не узнает, заметила мама. Обычно он приходит, когда уже темно.
Обычно? удивилась я.
Ты уже в это время спишь, отмахнулась мама.
И позвонила подруге Мерьем.
Может, он забыл? Или испугался? Или попал в аварию? Мама ушла на кухню, но я все равно ее слышала. Как думаешь, может, он просто цену себе набивает? Или это из-за Лекс? Он просил меня отправить ее на выходные к дедушке. Наверное, и правда стоило?