Мишка ощупал карту за пазухойна месте. Не измять бы!
Долго шли ребята, выбились из сил, а леса все не было. Впереди забрезжила бледная полоска зари: значит, правильно идут, на восток.
Миш, а что если мы не успеем засветло дойти до леса? Что будем делать? забеспокоился Ленька.
Должны успеть, он уж где-то недалеко
Я больше не могу ногу растер, наверно, до крови
Кончай ныть! А то брошу, сиди тут один, жди фрицев! пригрозил Мишка.
Ну и иди! сорвался Ленька. Товарищ мне называется
Ну что ты разошелся, помягчал Мишка. Я ведь еще тебя не бросил. Крепись, Лень, верь мнеосталось немного
Тот засопел от непрошедшей обиды, но шаг ускорил.
Было еще темно, а уже от полоски проклюнувшейся зари стали различать, что впереди. И вот показался спасительный лес. Собрав последние силенки, ребята почти бежали. Хоть лес был на ничейной полосе и опасность еще не миновала, ребята сознавали, что они уже почти дома.
Но лес был не ничейный: только вошли в него, как тут же услышали грозный окрик:
Стой, кто идет?
Оказывается, наши, готовясь к наступлению, под прикрытием ночи продвинулись вперед и заняли лес.
Стой, говорят! Стрелять буду! еще более погрознел голос.
Мы свои! Разведчики! прокричал что было сил Мишка, а крика-то и не получилось.
Подошел к ним солдат с автоматом наизготовку.
О, мальчишки! удивился. Вы откуда взялись?
Свои мы, разведчики, повторил Мишка.
В штаб нас ведите, вставил Ленька. Мы оттуда, от немцев
От немце-ев! еще больше удивился солдат. Ну что ж, поверим. Топайте за мной.
У какой-то землянки приказал остановиться, а сам побежал по ступенькам. Вскоре появился, но не один, а с усатым офицером.
Товарищ лейтенант, не дожидаясь, пока офицер заговорит, обратился Мишка. Рядовой Богданов, и вот мой друг Ленька, прибыли из разведки. Нужно поскорее в штаб, сведения имеем и карту.
Хорошо, ребятки! сказал тот и прижал их к своей груди. Молодцы! Сейчас вас проводят в штаб полка
В штабе ребята отдали карту летчика и попросили, в свою очередь, чистую карту, на которую нанесли по памяти огневые точки врага и места расположения его войск.
Да вы знаете, какие ценные сведения доставили! восхищенно сказал командир полка, ознакомившись с разрисованной ребятами картой. От лица службы объявляю вам благодарность!
Служим Советскому Союзу! дружно, в один голос, ответили разведчики.
Глава седьмая
В ОТПУСК
Разведвзвод расположился в полуверсте от передней линии окопов, в кленовой лесопосадке. Она далеко тянулась по обеим сторонам разбитого большака и скрывала скопившиеся здесь разношерстные вспомогательные подразделения и полковой штаб.
Землянок не рыли, но окопы командир взвода Макаревич заставил разведчиков отрывать сразу же: враг может в любую минуту контратаковать. Да и от осколков ониодно спасение: до лесопосадки изредка долетали вражеские слепые, как их называли, снаряды. Слепые-то слепые, а жахают-то и разят осколками так, что только держисьне хуже прицельных.
Юные разведчики двое суток подряд отсыпались в прежней взводной землянке: нервное перенапряжение последних дней было так велико, что они все никак не могли прийти в форму.
Вы, хлопци, не спешить, дрыхните, нимци от вас далеко не уйдуть, по-отечески заботился о ребятах приставленный к ним Гнат Байдебура.
Да стыдно, товарищ сержант, все воюют, а мы тут валяемся.
Стыдно, у кого видно, шутил тот. Почивайте на здоровьечко, ще навоюетесь! Вот я вам сейчас расскажу, як со мною через той самый сон приключилась чудасия. В начале войны нашу часть готовили к отправке на фронт и так муштрувалы, что на нас ледь штани держались: днемучения до седьмого пота, а ночьюв караул. Это шоб по-суворовски: тяжело в ученьи, легко в бою. Есть так не хотили, як спаты. Раз назначили мени в караул, продовольственный склад охоронять, помню, под утро то було. Хожу я и не можу со сном совладаты. Так я приноровивсяпоки иду до ворит, минуту, две на ходу посплю, упрусь лбом в ворота, поворачиваюсь и знов сплю до склада. А разводящий подследил да и открыл ворота. Я и попер за ворота и дали. Чую сквозь соншо це не те, не стукаюсь лбом о ворота, а проснуться никак не можу. Иду соби, хай мени грець, тай ще хропака задаю. А разводящий як гаркнеть нади мною, я аж присив от переляку. От так влип! Пять суток гауптвахты, говорит разводящий. А я и рад тому: хочь, думаю, высплюсь. Но тут не повезло мени: в той же день часть подняли по тревоге ина фронт. Так доси и ни як не высплюсь. Ну ничого, вот хриця прогонимтоди уж отоспимось! Ох и отоспимось!..
На третьи сутки в землянку вошел приехавший на открытом «додже» посыльный из штаба и передал распоряжение: разведчикам явиться к командиру полка. Явиться так явиться. Много ли времени надо солдату на сборы: обулся, подпоясался, пятерней причесался иготов!
Едут себе трое разведчиков по раскисшей полевой дороге и беззаботно глазеют по сторонам, перелесками да полями любуются. «Додж» изрядно потрепанный по военному бездорожью, пофыркивает на рытвинах, потрясывает седоков, не дает им размечтаться. По обочинам виднелись оставленные немцами траншеи и дзоты, на брустверах валялись распухшие на солнце вражеские трупы, кое-гдеавтоматы, а то и пулеметы: видно, еще тут не прошла трофейная команда.
Ну, як там, на позыции? интересуется Байдебура у водителя. Тот, не поворачивая головы, бросает:
Застряли.
Сержант тоже замолкает, не желая портить себе хорошее расположение духа неприятным разговором. Застряли это значит для разведчиков по горло работы: иди за «языком» или прощупывай слабые места во вражеской обороне. О-хо-хо! Ладно, не привыкать.
Комполка встретил разведчиков у штабного НП, оборудованного на поросшей дубняком высотке.
А ну, дайте-ка я вас обниму, ребятки! сказал он и привлек Мишку и Леньку к широкой груди. Молодцы! Благодаря вашим разведданным мы вон как потеснили противника! Спасибо!
И еще раз прижал разведчиков к себе.
Мы тут подумали и решили отпустить вас на недельку домой: силенок там поднаберетесь, с родными повидаетесь.
Все, что угодно ожидали услышать ребята, но чтобы отпуск!..
Товарищ командир, да как же начал было Мишка.
Только не возражать. Я знаю, что вы сейчас скажете, мол, все воюют, а мы Сержант, снабдите их сухим пайком на дорогу и помогите им отправиться домой. Счастливой вам дороги, хлопцы!
Слухаюсь! отчеканил Байдебура.
Получили Мишка с Ленькой сухарей и консервов, сложили провиант в вещмешки, простились с разведчиками и направились в том же «додже» к большаку. Едут себе два юных солдата, Леньку тоже по возвращении из разведки обмундировали, домой, оба честно заслужили этот краткий и неожиданный для них отпуск. Шофер подкинул их до большака, ведущего в Елец, и, оставив их, тронул в обратный путь, пожелав им попутного ветра. Тут уж не сложно было уехать: в обе стороны двигались «студебеккеры» и «форды», с полуторками вперемежку: на востокс ранеными, на западс боеприпасами и живой силой.
«Проголосовали» перед одной колонной автомашин. Передний «форд» затормозил и остановился. Шофер, усатый солдат, на вопрос: «Куда?»бросил: «В Елец»и кивком головы указал на кузов, мол, полезайте, если по пути. Ребята сноровисто вскарабкались в крытый брезентом уютный кузов. Он был наполовину заставлен пустыми ящиками из-под снарядов: ясно, ехали за очередной партией боеприпасов. Машина тронулась, ребят начало потряхивать, и они, подстелив под себя какую-то стеганую попону, видно, зимою мотор ею укрывают, плотно прижались друг к дружке на ящиках и стали подремывать. Вскоре их окончательно укачалоглаза не было сил разлепить
Очнулись они от сильного толчка: машина шла по совершенно разбитой дороге. Недоуменно уставились друг на друга: сколько же проехали и где находятся?
Мне же в Русский Брод! Не проехать бы! всполошился Ленька.
Вместо ответа Мишка поспешно вскарабкался по ящикам к кабине. Замолотил по заднему стеклу. «Форд» резко остановился, и Мишка больно ушиб плечо о железную стойку кузова, а Ленька во весь рост растянулся на ящиках.