Где он, этот зимник?» Тело напряглось при вспыхнувшей надежде, глаза обрели зоркость, а мыслиясность. «Если зимники нужны, чтобы сохранить пчел от холодов, то их и строят в теплом месте. Не на поляне же, где ветер гуляет. Скорее всего, в овраге. А ближний овраг отсюдаКлимакин лог. Ну-ка туда!»
Мишку словно мчали крылья, будто не было ни страшных переживаний, ни многочасовой ходьбы по неспорой вешней дороге. Он должен найти Евстигнея! Он обязан спасти друга!..
Начинкин с двумя бежавшими из плена бойцамиГнатом Байдебурой, великаньего роста украинцем, и пожилым немногословным Иваном Семенихиным, возвращался с диверсионной операции на свою лесную базу. Не имея взрывчатки, они под покровом ночи взломали рельсы на ведущей в Орел железнодорожной ветке и пустили под откос вражеский состав. Ушли благополучно: немцы постреляли вокруг из автоматов, а в лес сунуться побоялись.
Отряд КосорукогоЕвстигней Савушкин сам взял себе такую кличку, бывшую когда-то для него обидной насчитывал до пяти десятков партизан. Костяк его составили бежавшие из церкви военнопленные. Действовали пока как удастся, не дерзая на крупные операции. Мечтали, что когда-нибудь обзаведутся рацией и тогда развернутся шире.
Трошки вчиныли им переполоху, нарушил молчание Байдебура, шагающий позади с немецким автоматом в руке. Краше було б толом, да де его взяты. А шо, коли на Казачье нагрянуть? Там толу позычили б тай нимцев пощекотали? Шо вы на то скажете?
Силы у нас не те, Гнат, отозвался Начинкин. Взводом на полк не пойдешь.
Ладно шо взвод, а шороху б нагналы. Так, Иван, чи ни?
А! неопределенно отмахнулся Семенихин и продолжал шагать молча.
Партизаны подходили к Климакиному логу. Уже был виден глубокий овраг, где рядом с зимником под хвойным пологом дремучих елей отряд Косорукого отрыл две землянки.
Вдруг Байдебура тронул плечо командира группы:
Стойте! Бачьте сюды!
И он показал пальцем на противоположный склон оврага. Там, отводя руками голые сучья орешника, шел к логу мальчик. Снег со склона сдуло ветром, и тому ничто не мешало идти быстро.
Мальчишка вроде! пристально вглядываясь в орешник, удивился Начинкин.
А бачьте ось там!
Начинкин пригнул еловую ветку, посмотрел левее, вверх по склону, и присел от неожиданности: обходя мальчика по кромке оврага, быстро поодиночке двигались серо-зеленые фигуры. На грудиавтоматы. Вон в просвете между дубами мелькнула собака. Немцы!
Байдебура! Семенихин! Идите в обход, отсекайте их от мальчика. А я вон там, лощиной, зайду во фланг.
Через несколько минут дружно с двух сторон ударили партизанские автоматы. Фашисты не ожидали встречного огня, и, рассыпавшись по склону оврага, залегли. Пули зацвинькали над головой Начинкина, ссекая дубовые сучья. Весь огонь немцы сосредоточили на немпо редкой стрельбе они поняли, где слабое место
Мишка, как только услышал выстрелы, неосознанно, в мгновенно охватившем его испуге кувыркнулся в можжевеловую заросль. Отдышавшись, он понял, что попал в трудный переплет, не зная только, по оплошке ли вляпался в засаду, или очутился в самом пекле неожиданно разгоревшегося помимо него боя.
Однако тут же сообразил: значит, неподалеку партизаны, и он не напрасно шел сюда, к Климакиному логу. А если здесь партизаныСемка будет спасен.
Форвертс! Форвертс! загорланили где-то рядом немцы. Мишка догадалсяпошли в атаку. Огонь усилился, казалось, автоматные очереди распарывают воздух прямо над ухом. Мишка выполз из можжевельника и покатился по крутому склону на дно оврага, подальше от грохота, от пуль
Стрельба откатывалась в глубь леса, автоматные очереди становились все реже и реже и наконец совсем смолкли. Кто кого? сверлила голову мысль. Но выкарабкаться из оврага не решался. И тут на фоне дубов и неба Мишка увидел фигуры людей. Вгляделсяне немцы. А рядом собакане Динка ли?
Эй, малец, жив ли ты там? окликнул один, и Мишке голос показался знакомым.
Жив! отозвался Мишка.
Собака первой скатилась по склону и радостно завертелась у Мишкиных ног. Динка! Незнакомые люди сбежали в овраг, и тут Мишке захотелось даже глаза протереть: перед ним был дядя Леня Начинкин.
Дядя Леня! Я так и знал, что вас найду, дядь Лень!
Динка радостно терлась о Мишкины кирзовые сапоги, вызывая еще большее волнение.
Глава двенадцатая
СПАСЕНИЕ
Партизанская землянка, куда пришел Мишка со своими спасителями, была так искусно укрыта, что ее трудно обнаружить и в двух шагах. Разлапистые хмурые ели плотно заслонили вход со стороны глубокого оврага, с тыла же простиралась непроходимая чащобаели вперемежку с березами. Партизаны, возбужденные недавним боем, подходили к землянке, громко переговариваясь.
Начинкин отворил заиндевевшую снаружи дверь, пропустил Мишку вперед. Глазам предстало просторное помещение с бревенчатым, внакат, потолком. С одной стороныдощатые нары с набросанными на них фуфайками, с другойстол и длинная скамья, врытая прямо в земляной пол. На столе горел фонарь, стояли котелки.
Ну, проходи, проходи, парень! услышал Мишка и увидел вышедшего вдруг откуда-то из боковушки лесника Евстигнея Савушкина.
Здравствуйте, дядя Сигней!
Здоров, здоров, герой! Что же это ты один по лесу шляешься? Врагов за собой водишь!
Дядя Сигней, я к вам по делу, по очень важному делу! Семкапомните его? при смерти лежит. Собирал в поле картошку и на мину наткнулся, Он умрет, если не поможете, дядя Сигней!
Савушкин сел, продолжая смотреть на мальчика.
Да-а, неопределенно сказал он, видимо, обдумывая услышанное.
Разрешите, товарищ командир, я с Поливановым схожу в Казачье? обратился Начинкин.
С Поливановым в Казачье, опять каким-то отсутствующим голосом проговорил Савушкин.
Да, с доктором Поливановым, повторил Начинкин. Не то умрет парнишка.
Савушкин поднялся со скамьи.
Хорошо. Поливанов пойдет в село, поможет мальчику. Ты, Миша, проводишь его. А тебе, он обратился к Начинкину, будет другое задание.
Есть проводить в село! обрадовался Мишка.
А сейчас до вечера отдыхать. Покормите мальца и пусть на нарах поспит. Начинкин и Поливанов, пройдите ко мне!
Темный пасмурный вечер черным пологом опустился на лес и на поля, придавил их гнетущим мраком. Мишка и Поливанов подходили к Казачьему. У Поливанова за спиной вещмешок с медикаментами. У Мишкив руках палка, чтобы сподручнее идти. Шагали молча. У Поливанова было тревожно на душешел в незнакомое село. Он был не из местных, пристал к партизанскому отряду при выходе из окружения. У Мишки чувство двоилось: ему было и страшновдруг нарвутся на засаду или на случайный патруль, и радостнотеперь-то уж Семка наверняка будет спасен. В последнее время, как пожили в одной хате, Семка стал для него словно брат родной, делились и мечтами и тревогами.
От села доносилось урчанье моторов, по Домовинской дороге, шаря в черном мраке светом фар, двигалась в сторону фронта колонна танков. «Подкрепление, решил Мишка и тут же подумал об отце. Трудно ему там, вон какая силища прет и прет».
Недалеко от околицы свернули с большака, пошли полем. Мишка и во тьме хорошо ориентировался.
Сейчас будут плетни, держите за мной, шепнул он.
Вскоре и в самом деле наткнулись на плетень, перелезли через него, набрав за голенища мокрого снегуладно, дома вытряхнем! Держались середины огородов, близко к дворам не подходилиподальше от беды.
В одном месте, перелезая через плетень, Поливанов обломил трухлявый колтреск в ночной тишине раздался особенно громко. Залаяла чья-то собака. С проулка щелкнул сухой выстрел и в небо взмыла зеленая ракета. Это немецкий патруль отозвался на внезапный собачий лайпросто на всякий случай. Поливанов и Мишка свалились в снег, притаились. Другой ракеты не последовало да и лай смолк.
Пошли дальше, осторожнее перелезая через плетни, Вот и огород тетки Феклы. Мишка узнал его по двум стоявшим за амбарами грушам-тонковеткам, с дощатыми скворечниками и дуплянкамиСемкина работа.
Мишка повернул к двору, Поливанов за ним. Собаки у Семки не было, и опасность быть обнаруженными не грозила.