Ну так вот. Неподалеку от Сангарского пролива куковал как-то раз наш большой полувоенный (потому что экипаж на тот момент уже был наполовину гражданский) пароход «Маршал Крылов». Куковал, щупая огромное синее небо десятками пришпиленных к нему антенн, старательно выполняя поставленные боевые задачи. Самой большой и замечательной антенны на нём, кстати, нет: у государства рабочих и крестьян хватило денег только на уникальный белоснежный шар-купол под эту антенну. А сама антеннапшепрашем, панове. Так что в шаре том изначально хранятся краски, матрасы, швабры и прочий спортинвентарь. Но это так, к слову.
Плавать по тёплым морям и не поймать акулумоветон. Акул в океане видимо-невидимо, с этим проблем пока нет. Рыбалкаазарт. И поймали вечерком пелагическую рыбку, и сфотографировали, и выпотрошили. Тут разочарование: человеческих ног и голов в желудке не нашли, но зато из распоротого акульего пуза выудили целый выводок практически готовых к урождению рахитичных акулят. Ух ты! Подумали немножко, да и запустили в бассейнутро вечера мудренее.
Да, да, да, на «Крылове» есть бассейн. Его вооружают на вертолётной палубе в южных широтах, дабы жестокое солнце не испепелило и не выпарило из военных голов остатки серого мозгового вещества. Гражданским в этом плане проще, у них есть запас. Так что, перегрелсяокунись. И марш на боевой пост. Это ж элементарно.
И как приятно ранним утром совершить лёгкую пробежку трусцой из кормы в нос по левому борту, и обратно по правому, самую капельку вспотеть и занырнуть в тёплую, не остывающую воду! И плескаться, и брызгаться, и фыркать счастливо, и встречать новый день
Вот так вот на следующее утро заспанный комбриг 170-й бррк (он ходил старшим похода) вылез из каюты на верхнюю палубу для дежурной пробежки, а когда плюхнулся в бассейн и прикрыл глаза в неземном блаженстве, вдруг осознал, что кто-то его немножко как бы кушает за разные места.
Зубы у акулятдаже и не зубы ещё, кусаться пока не умеют, но инстинкты сильны, и жрать вообще хочется... Но когда их до фига и больше, и все тебя помаленьку едят, аккуратно причмокивая и дёргаясь от нетерпения, и щекочут бока своим ещё не наждачным прикосновением Вот ты нырнул, расслабился, плывёшь себе неспешно, как Ихтиандр, а глаза открылмама! Полный бассейн акул Акула, между прочим, взрослой или маленькой не бывает, она бывает просто акула. Опять же, под водой всё втрое больше кажется.
Короче, с рёвом постпубертатного морского слона вылетел обалдевший комбриг из бассейна, выпрыгнув из собственных трусов, и буря эмоций сотрясла корабль, огласив окрестные нейтральные воды и долетев даже до самой святой местной горы, из-за которой встаёт божественная Аматэрасу.
А буквально через полчаса на вертолётке уже скучал уныло-бдительный лейтенант с повязкой «рцы»дежурный по бассейну. И в инструкции ему было написано зорко следить за тем, чтобы гадкие и непредсказуемые шутники из среды младших офицеров не напустили в бассейн гигантских кальмаров, кашалотов, пираний и чудовищ озера Лох-Несс
ЭКЗАМЕН
Человека может убить током. Человека может облить кислотой. Внутрь человека может попасть ядовитая техническая жидкость. Человека может придавить сорвавшимся грузом. Может быть вообще всё, что угодно. По очереди и сразу. Патроны и гранаты взрываются, стропы рвутся, кабеля искрят, а в бутылке вместо шыла обязательно оказывается какая-то дрянь. Страшно? Страшно.
Поэтому: ТБ. Техника безопасности. Её надо знать.
А ещё бывает такой ВВДвоздух высокого давления. Чаще всего он засунут в чёрные баллоны, а трубопроводы ВВДэто вообще высший пилотаж, жуть египетская...
Юный лейтенант Саша Нелюбов сдавал экзамен по ТБ. В строгой и неподкупной комиссии самым младшим по званию был аж целый капитан третьего ранга. Саша сильно робел, поскольку был лейтенантом на скорую рукусо среднетехническим образованием. Его нагрудный знак имел буквы ВУ («велосипедное училище», «вроде учился», «выпить умеем»).
Берите билет,ласково предложила комиссия.
Саша взял. Содержимое билета гласило: «Меры безопасности при эксплуатации сосудов, работающих под давлением». Саша загрустил.
Тема обширная,понимающе сказала комиссия,а потому осветите-ка нам, пожалуйста... м-м... ну, скажем, меры безопасности при эксплуатации конкретно баллонов со сжатым воздухом. Вопрос ясен?
Вопрос более чем ясен. В течение последующих пятнадцати минут Саша мучительно выдоил из себя абсолютно всё, что помнил про баллоны. Он даже вспомнил, что в природе есть приказ номер сто двадцать пять, в котором про эти баллоны написано. Саша заунывно канючил, а комиссия всё так же понимающе кивала, вникая в Сашину белиберду. Потом комиссии это надоело.
Ну, хорошо, достаточно,вздохнула комиссия.
«Достаточно»это означает, что комиссии всё ясно. Ибо они порой тоже немного люди и тоже не в состоянии долго выслушивать абсолютный бред.
Будем считать, что требования приказа вы нам как бы изложили... А вот не могли бы вы привести какой-нибудь реальный пример нарушения техники безопасности при эксплуатации баллонов? Из жизни флота? Ибо теория теорией, а...
Хо! Из года в год, из уст в уста фольклор передаёт один и тот же печальный случай, произошедший где-то на Аральской военной флотилии, то есть на Северном Балтийско-Тихоокеанском флоте (а он и в самом деле имел место там быть, и не однажды). Другого примера Саша не знал и, немножко собравшись с духом, несколько сбивчиво, но убедительно его изложил. Вкратце. Комиссия слушала с неподдельным интересом.
Что, мол, как-то раз напились бражки два обормота-матросика, а потом один из них для прикола и вставил другому в задницу (там дырочка такая есть) штуцер трубопровода от баллонапипку такую на сто писят атмосфери открыл, сволочь, вентиль...
Ну и?..комиссия хотела, чтобы Саша подвёл итог.
И Саша подвёл:
Ну и... эта... баротравма лёгких...
ВОЛЬНОЕ НА ФЕКАЛЬНУЮ ТЕМУ
Когда я был маленьким и смотрел кино про войну, я всё время задавал маме вопрос: а что делают на войне солдаты, когда хотят это... покакать? Видимо, уже тогда я чувствовал, что стану офицером. Мама, пожимая плечами, объясняла мне, что если воину захочетсяну отошёл рядом в кустики и сделал свои дела. A la guerre comme a la guerre. И всё. И ничего тут такого нет.
Я же, с детства привыкший к горшку, а потом и к универсальному тазу, долго не мог понятькак же так? А если бой? А если атака? А в танке? Опять же, представить себе отошедшего во время затишья в кустики солдата я, напрягшись, ещё мог. Сложнее было с писающим генералом. Они ведь, вроде, тоже иной раз писают, хоть и в окопах не сидят. Или с какающим адмиралом... Второго я до сих пор не могу себе представить, хотя дослужился до капитана третьего ранга и видел за свою службу очень многое, в том числе и отчаянно писающего полковника.
Я тогда был на первом курсе и зашёл в гальюн (ну, надо было)а гроза училища полковник Коротков там стоял у писсуара. В одной руке он держал чемодан с секретными учебниками, а в другойэто самое. Я с перепугу ему честь отдал, а у него руки-то заняты; он был без головного убора и честь мне тоже отдалчётким поворотом головы в мою сторону. Не прекращая основной процесс. Полковник Коротков у нас был начальником кафедры уставов и тактики морской пехоты. Дисциплину соблюдал даже при отправлении естественных надобностей, являя собой положительный пример для будущих офицеров.
Тут я ещё вспоминаю, как зарулил я, будучи начальником патруля, в самый что ни на есть общественный туалет возле севастопольского Аквариума, а там сидел молодой матросик в огромной бескозыркетак вот, он испуганно вскочил и старательно приветствовал меня отданием воинской чести, не натягивая штанов... Я его, понятно, тоже. Что мне, жалко?
Между прочим, американские вояки не пойдут в бой, если им не выдали туалетную бумагу и не поставили возле окопов химический гальюн. Ха-ха-ха. В этом смысле наши просто непобедимыШтаты могут даже не пыжиться. Нашему военному можно выкладывать своё где захочетсявозможно, я неправильно понял, что мама имела в виду, но опыт службы показывает, что наши люди в погонах в этом смысле как бы всё время на войне. От слова «всегда».