А кто это там сказал, что второй НСС? Ничуть не бывало. Во-первых, я уже кап-три, а потому все прежние взыскания давно сняты и забыты, словно их и не было. А во-вторых, я уже кап-три, а потому я опытный и грамотный. Спокойно подбираю гильзу, протиркой быстро выковыриваю из палубы пулю, которая деформировалась непонятно во что, а дальше в течение минуты мгновенно чищу ствол. Кто стрелял? А что, кто-то стрелял? Никто никуда не стрелял Все живые и здоровые. Так и сказали начальнику штаба, который на звук выстрела припёрся. Медленно ходите, тащ кавторанга. Если бы поспешили, то как раз застали бы меня за процессом чистки пистолетика.
Тут мне пальчиком погрозят и хитро прищурятся: а как же патрон? Одного ж патрона не хватает!
Тогда я тоже хитро прищурюсь в ответ. Ибо всё предусмотрено ещё в самом начале дежурства. Заступаешь и сразу убираешь один патрон из обоймыони ж, все шестнадцать, одной серии. А вместо негосвой личный патрончик, они у каждого нормального офицера есть, и совершенно неважно, откуда они берутся. Так что всё тип-топ.
А та пуля у меня на полке в серванте хранится. Вместе с прочими сувенирами. Сморщенная и потемневшая, с вылезшим из оболочки стальным сердечником. Память-с. О том, как однажды чуть не пристрелил Вову Кузина. И (или?) самого себя.
НАСЧЁТ ВОВНУТРЬ
Раскинув в обе стороны торчащие из ограждения рубки горизонтальные рули, хищной могучей чёрной рыбиной лодка угрюмо вытянулась у Дальнего пирса. Распласталась. Между ней и пирсомбольшой мощный плавкран, на гаке которого унылым серым фаллосом висит баллистическая ракета 3М40Л. Сходство усиливает красный колпак, надетый на астрокуполсамый кончик чёрного приборного отсека. Снизу к ней устремлены десятки внимательных глаз, поскольку это не действующий грузомакет, а боевая ракета. Ракету надо засунуть в шахту. На флагштоке лодки болтается «наш-мыслете»мол, меньше ход возле меня, боезапас гружу. Да к ней и так никто не подойдёт, кому оно надо? Жизнь дороже.
Широко и просторно на ракетной палубе стратега. В футбол можно гонять. Только мячик сразу за борт улетит, да и игрокам следом за ним сверзиться запросто, ибо нет на ракетной палубе никаких поручней или лееров. Высота трёхэтажного дома, а внизу плавают льдины, и студёная камчатская вода лениво плещет по их неровным серобелым краям. Льдины неспешно дрейфуют в сторону кормы, а на одной из них, примерно в полукабельтове, вальяжно развалилась отъевшаяся нерпа. Она наблюдает процесс погрузки ракеты, хоть и не допущенная к секретному зрелищу, и ни один особист ей не помеха.
Как же ракета помещается в лодке, такая длинная? Непонятно. Кому непонятно? Нам непонятно. А нерпе понятно. Она сегодня за рыбёшкой уже ныряла и видела, что под водой лодка ещё больше, чем снаружи. Огромный чёрный кит с простирающимся за рубкой горбом ракетной палубы. На боках кита многочисленные коричневые раны: лодочная резина, чёрная упругая кожа кита, отвалилась там и тут, обнажив местами ржавый лёгкий корпус. Без неё лодка становится видимой и слышимой (хотя и с ней громыхает на весь океан), и пусть все знаютсоветский ядерный забор гордо плывёт, дракон о ста двенадцати головах.
Стоп! Пока не плывёт. Ещё не все ракеты в шахты засунуты. Одна осталась, последняя, над ракетной палубой висит, еле покачиваясь на прочных стальных стропах, над единственной открытой шахтой номер четыре. Крышка шахты откинута в сторону, и туда запросто можно заглянуть. Ау-у!.. А оттудауа-а!.. Там флагманский ракетчик ковыряется: чёрт те что, ракета уже над шахтой, а там чего-то не достыковано и не туда воткнуто. На ракетной палубе массовка: командир лодки, старпом, командир БЧ-2 со своими подмастерьями, куча матросов в засаленных канадках, холёный старший помощник начальника штаба по ядрёному оружью, офицеры ракетно-технической базы, а также Гарик Стоцкий (по прозвищу Стопкин) в валенках с резиновыми подошвами и в когда-то белой дохе на меху. То бишь в тулупе, сшитом из нескольких бедных овечек, отдавших свои жизни великому делу нашего махания ядерной дубиной над головами скрежещущих зубами вероятных противников. Не май-месяц, прохладненько. И портфель через плечо.
А кто это там сказал, что не знает Стопкина? Бросьте. Прекратите ваньку валять. Все его знают. По крайней мере, наслышаны. За Гариком числится много всего. Это уникум. Он умудряется всякое. Например, коридор в женской общаге обоссать, а потом там уснуть, укрывшись велосипедом. Зато усы у негоЧапай отдыхает. А под усамидырка внутрь организма, называется «рот», и через него организм изнутри наружу пахнет. Чем пахнет? Вчерашними орхидеями, чем же ещё. Гарику тяжко.
Щас бы здоровье поправить
Чтоб на лодке не было напитка? Да ну на фиг. Другое дело, что никто Гарику не нальёт. Во-первых, все заняты ракетой: «флажок» уже из шахты вылез и злобно шипит на командира БЧ-2, а тот руками разводит, и старпом рядом слушает, кивает. А командир озадаченно потопал на пирс: адмирал вызвал в «курятник», к оперативному, и командира сейчас за что-то уестествлять будутон, адмирал, начальник погрузки, дядька лютый, замкомдив, даром, что росточком мелковат. Зато как вставит пистон... Работам стоп, ждут, когда командир вернётся, оплодотворённый. Что-то, видать, адмиралу не понравилось. Наверно, ракета как-то не так над шахтой висит. Не тем концом и не туда.
Попить бы
Вчера попил, глянь на себя. Хватит, а? Не дыши на меня борщом.
У-у, жадины...
Пока паузак командиру БЧ-2.
Дядь Володь
Чего тебе?
Попить бы чего
Какой«попить»? Ракета висит! Чё, не видишь? Я вниз не могу.
Подошёл старпом: морда красная, здоровенная, ручищидва экскаватора. Кличка«Пиратка». Экипажинициатор соцсоревнования; командиринтеллигент; старпомфлибустьер; замидиот с побочными ассоциациями; старпом по БУочарованный принц; командир БЧ-2рыже-лысый дядя Володя с торчащими, как у Пьера Ришара, патлами. Все друг друга отлично дополняют, всё вместе называется «четыреста тридцать третья», К-433, первый экипаж. Как-то раз потеряли совсем секретную инструкцию по окончательной подготовке ракеты с ядрёными бошками к боевому применению. Их выгнали на середину бухты, и они там внутри себя три дня рылись. А оказалось, что книжицу тоненькую в серо-голубом переплётике секретчик нечаянно в дипломате домой уволок и в запой уехал. Хахаха.
У Гарика через плечо ремешок, а на ремешкепортфельчик. В портфельчике формуляр несекретный лежит на головы ядрёные, которые внутри ракеты привинчены. Гариксопровождающий, он же сдатчик. Засунут ракету, проверку проведут, командир в формулярчике и распишется, корешок талончика Гарику отдаст, и с той секунды за ракету и за головы отвечать будет он, а не Гарик.
Старпом:
Ну, чё, родной?
Да эта... попить бы...
Щас, все всё бросили и пошли тебя поить. Терпи. Ишь! Я терплю, и ты терпи.
Старпомкап-раз, а Гарикстарший лейтенант. Есть разница. Но трубы горят Гарик думаета может, замечание написать? Вон верхний вахтенный у трапа, у него же, как пить дать, в автомате магазин пустой. Им скучно; они то затвором туда-сюда клацают и потом сдуру стреляют куда-нибудь, то защёлкой магазина балуютсявон уже сколько патронов утопили. Поэтому им и не выдают. А это нарушение приказа командующего флотом. Написать замечание, а потом сказать старпому: мол, сор из избы выносить не будем... что он, не человек, что ли? Нальёт
Тут командир на ракетной палубе нарисовался, и адмирал через плавкран лезет. Дзинь! Вжжжжж!это кран.
Внимание! Опускаю изделие гаком!
Пошла-пошла в шахту. Выглядит весьма сексуальнофаллос в дырочку. Мягко идёт. Все ракету обступили, руками направляют, матросы резиновые амортизаторы между ракетой и стенками шахты вкладывают. Ключи-трещотки у них к рукам привязаны, чтоб вниз не упали. Но разве так бывает, чтоб у всех привязаны? Всегда найдётся архаровец, у которого не привязан. Гоблин. Гандель. Бабуин. Ключ-трещотка летит в шахту, и все в ужасе замирают. Стенки ракеты тоненькие, а внутрь налито топливо и окислитель. Премерзкие жидкости сами по себе, а при соединении так полыхнёт и рванётмама, не горюй. Уже было лет дцать назад... Сегодня вечером этого матросика размажут. И его начальников. И начальников начальников. Всех. А пока ракета обратно вверх пошла. Так и будем туда-сюда, называется «закат солнца вручную». Это уже не сексуально, это бастурмация. Теперь ключ из шахты доставать надо.