Нет, Ген, буду целый день ходить в чужой сорочке! Все утро Гена только и делал, что раздавал указания, что порядком вывело меня из себя. Ладно, извини! Я просто устала.
Вкатив мой чемодан в прихожую и убедившись, что я отправилась в свою комнату, Гена уехал, а я продолжала пребывать в неизвестности.
Меня бесило, что все происходящее никак не зависело от меня. Я ощущала себя беспомощной и бесполезной. Как же так?! Именно в огромном охраняемом доме Соболева я почувствовала себя запертой в клетке. Тимур оказался прав: меня первым же делом спрятали и лишили свободы передвижений.
Переодевшись в джинсы и толстовку, спустилась вниз. С момента моего приезда прошло уже часа два, но Соболев с мамой так пока и не вернулись. Что я здесь делала, в этом огромном и пустом доме?
За окном все так же шел проливной дождь, но сейчас он казался более привлекательным и манящим, нежели сидение в четырех стенах. Недолго думая, я схватила зонтик и побежала на улицу. Спустилась с крыльца и пошла вдоль дорожки, ведущей в сад. Даже в такую ненастную погоду территория особняка выглядела ухоженной и аккуратной. Осенняя листва под ногами играла разноцветными красками, а самые стойкие листочки еще трепыхались от ветра на тоненьких веточках. Дождь то ненадолго затихал, роняя редкие робкие капли на землю, то начинался с новой силой. Я и не заметила, как дошла до розария. Забежав под ротонду, закрыла зонт и наслаждалась прохладным влажным воздухом. В этом месте очень любила бывать мама, и неудивительно: Даже сейчас, когда розы давно отцвели, этот небольшой участок сада казался воздушным и сказочным. Я невольно засмотрелась на забор с плющом и воспоминания, о нашей поездке сюда с Тимуром без спроса ворвались в мою голову. Почему-то сейчас мне хотелось оказаться в его гостиной, смотреть на город с высоты птичьего полета и ощущать его дыхание на своем затылке. Мне вспомнился наш последний поцелуй, после которого не хотелось плакать и сожалеть. Нет, наоборот. Мне понравилось. Очень.
Звук подъезжающего автомобиля отвлек от сладких воспоминаний. Я была уверена, что вернулся отчим, но машина была не его. Однако охрана без вопросов пропустила гостя, и тот проехал к особняку. Попыталась разглядеть водителя, но за стеной дождя это оказалось невозможным. Хотела уже спуститься и пойти в сторону дома, как вдруг услышала за спиной знакомый голос.
Все-таки сбежала? Сменила один плен на другой? Тимур стоял по ту сторону плюща и, засунув руки в карманы, смотрел на меня исподлобья. Дождь нещадно хлестал его по лицу. Стекая крупными каплями с его волос, он струился ручейками по кожаной куртке. Как долго он здесь стоял, что так вымок? Почему я его не заметила? И что ему здесь было нужно? Привлекать внимание охраны лишний раз не хотелось, поэтому, чтобы не кричать, спустилась и подошла к забору, совершенно забыв о зонте. Через пару минут я была такой же промокшей, как и Черниговский, но почему-то совершенно не замечала этого.
Зачем ты приехал? спросила Тимура, который, как и я, подошел ближе к забору.
Хотел посмотреть в твои трусливые глаза! выплюнул мне в лицо Черниговский.
Посмотрел?! Доволен?! Неужели я надеялась, что этот индюк может быть вежливым и учтивым? Нет, только не со мной.
Посмотрел! рявкнул парень. Жалкое зрелище!
Тогда вали на все четыре стороны, или я позову охрану! Его сюда никто не звал, а приезжать сюда я не могла ему позволить и не собиралась терпеть оскорбления.
Но Тимур не сдвинулся с места. Своим колким взглядом он только обострял во мне чувство собственной никчемности, которое возникло еще в особняке. Кажется, он даже не моргал, глядя мне прямо в глаза. То ли от его холодного взора, то ли от слякоти вокруг, мне стало невыносимо холодно и одиноко.
Если ты думаешь, что этот хлипкий забор или кучка жирных охранников способны остановить Горского, то ты полная идиотка! просипел Тимур.
А кто может? Ты? Что ж тогда ты не остановил его в свое время? Слова вырвались у меня быстрее, чем я успела подумать о сказанном. Сколько бы гадостей он ни говорил мне, мои слова были для него во сто крат больнее. Прости!
Мы с тобой в одной лодке, Ксюша. Я хочу знать правду и наказать Горского, тыне пострадать от его рук. Глупо выяснять отношения. Мы должны действовать сообща. Все, что может твой Мироноввечно прятать тебя. Тимур говорил четко и по делу. Но этим проблема не решается. Она лишь получает отсрочку.
Ни твой отец, ни Соболев, ни Миронов не смогли решить эту проблему Что мы с тобой можем сделать? неуверенно спросила я.
Тимур подошел вплотную к забору и, протянув руку, убрал налипшую прядь волос с моего лба.
Быть вместе, Ксюша, вкрадчиво произнес он. И не прятаться.
Легко тебе говорить! Ты всего лишь борешься за правду, у меня же на кону, возможно, стоит жизнь, Я обхватила себя обеими руками , чтобы хоть немного согреться, и слегка отошла в сторону, дабы Черниговский больше не смог меня коснуться. Не знаю, почему, но от его даже самых незначительных прикосновений у меня начинали путаться мысли. Будет лучше, если ты сейчас уедешь. Мне и без тебя проблем хватает.
Если передумаешьпозвони. Тимур протянул мне визитку. Если я хотела от него избавиться, то рать карточку мне не стоило. Дурацкая идея! Но интуиция кричала, что номер Черниговского я знать обязана, что он мне пригодится.
Тимур, мои вещи. Где они? Рассматривая его визитку, я вспомнила и о своём телефоне.
У меня дома. Если нужныприходи и забирай сама, с привычной ехидцей прошипел Тимур, а затем развернулся и хотел уйти, но в последний момент передумал, остановился и, не оборачиваясь на меня, произнес:
Иди в дом, Ксения, и постарайся не заболеть!
В сотый раз за сегодняшний день я просто кивнула, но не смогла двинуться с места. Я окончательно запуталась. Именно в этот момент я ощущала жгучую потребность идти за Черниговским. Куда? Зачем? Не важно! Просто рядом с ним во мне до предела обострялись все чувства и эмоции, а без него становилось пусто и бесцветно.
Не знаю, сколько я так простояла под бесконечными каплями дождя, но толстовка уже насквозь промокла, как и мои волосы. Сырыми и липкими прядями они облепляли мое лицо, шею, плечи, как паутина злого и ненасытного паука. Куда ни беги, от него не убежишь. Страх и ощущение безысходности охватили меня с ног до головы. Не так я планировала свою жизнь в этом городе! Не так!
Вернувшись к дому, я обратила внимание на припаркованный у входа автомобиль. Обыкновенный серый седан. Соболев никогда на таком не ездил. Значит, в доме были гости.
Продрогшая и лохматая, я боялась наткнуться на кого-то постороннего, поэтому решила обойти дом и зайти со стороны кухни. Ни Соболев, ни мама никогда сами не пользовались запасным выходом, он был предназначен исключительно для прислуги. А я и раньше частенько использовала его, когда хотела тихо и незаметно попасть в дом. Вот и сейчас мне удалось невидимкой пробраться в свою комнату, принять горячий душ и уснуть.
Мне казалось, я поспала от силы минут двадцать, но когда взглянула на часы, поняла, что времени прошло гораздо больше. Не позднее, чем через полчаса, должен был начаться ужин. Быстро приведя себя в порядок, я решила спуститься в гостиную и найти маму. Наверняка она уже вернулась.
Из гостиной доносились голоса мужчин. Их было трое: Миронов, отчим и Леша. Так вот, кто приехал на той машине. Леша! Мешать их оживленной беседе мне было неудобно. Я остановилась в нескольких шагах от входа и начала подумывать о том, чтобы вернуться обратно. Но их разговор внезапно меня заинтересовал.
Отец, это наша вина, что она с ним связалась. Вы так ее берегли, следили за каждым шагом, а девчонке просто нужно было все рассказать с самого начала. Сразу обозначить, кто такие Черниговские. А сейчас-то что? Смысл ее отправлять так далеко? Думаете, если он узнает, что она жива, его загребущие руки не дотянутся до Лондона или Парижа? А кто ее там защитит в этом случае? Леша говорил правильные вещи.
Ты, прав! Прав! Но пока он будет ее искать, мы выиграем время, понимаешь? Голос Соболева как всегда был холоден и сух.
Вы хоть сейчас ей правду скажите! Она же вас не простит потом! настаивал Леша. О какой правде шла речь? О чем он?