- Для движения вперед больше загружаешь носок лыжи и отпускаешь пятку, для снижения скорости или остановки плавно разводишь пятки - не распрямляя коленей и корпуса, немного отклоняешься назад.
Он меня отпустил и проехал еще немного вниз, я же, немного проехав, потеряла баланс, завалилась назад и, чтобы не упасть, развернулась поперек, как это делал Барретт.
- Ты допустила ошибку. Психологическая проблема. Человек привык к другому положения тела при неустойчивости - сводит колени и осаживается назад, опасаясь упасть. Неправильно ставишь на кант и не загружаешь лыжу по всей длине. Законы физики. Всегда следи, чтобы ноги были расставлены достаточно широко и колени не сводились от страха.
- Лыжи, мои хорошие, давайте вы мне поможете почувствовать вас правильно, - тихо прошептала я, возвращаясь к своему методу общения с неживыми предметами, наделяя их энергетикой.
Поправив шапку, я вновь аккуратно развернулась и поехала, пытаясь почувствовать лыжи, как продолжение себя.
- Теперь притормаживай.
Строго следуя указаниям своего мужчины, я не забывала и о том, что лыжи это часть меня, и спустя несколько секунд почувствовала, как сбавляю скорость, а затем и вовсе останавливаюсь прямо перед Ричардом.
- У меня получилось! - захлопала я в ладоши в больших перчатках. - Спасибо большое, - прижалась я к его руке, совершенно счастливая, что первый мой спуск без палок, пусть и по пологому склону, произошел без единого падения.
Глава 16.
- Тренируйся, - коротко бросил Ричард. - Дальше тех указателей не спускаться, - жестко добавил он и посмотрел на Марка.
- Я прослежу, - кивнул тот.
Однако мне было не до катания - как бы я не держала лицо, мое сердце сжималось от бесконтрольной тревоги за Ричарда, который, натянув шапку, уже готовился к спуску, одновременно беседуя с Марком, державшим в руках то ли какой-то гаджет, то ли смарт. Джино стоял рядом и тоже внимательно слушал.
- Разомнемся на черной - тихо говорил Барретт.
Инструктор молча что-то ему показывал на экране, кивал, когда Барретт давал короткие указания, тоже водя пальцем по устройству, и в этот момент мне хотелось спросить - кто кого инструктирует?
- На развилке уйдем на фрирайд, - Барретт выдал короткое указание Джино и начал надевать перчатки.
Марк спрятал устройство, а Ричард вместе с Джино быстро начали спускаться зигзагами по пологому склону, где еще недавно обучал меня, и уже через минуту ушел на поворот.
- Что такое черная? - все еще наблюдая за удаляющимися Ричардом и Джино, тихо спросила я у инструктора.
- Черная трасса - это продвинутая трасса. Считается опасной.
- Ну здесь вроде бы не резкий уклон, - успокоила я себя.
- Это красная трасса. Чуть ниже, отсюда не видно, начинается крутая черная.
- Подниматься по канатной дороге? - задумчиво спросила я, бросив взгляд в сторону ангара, откуда следовала вниз закрытая кабина.
- Все так, - кивнул он.
- Эта черная трасса и есть ледник?
- Нет. Это трехкилометровый спуск. Ледник дальше, по левую сторону. Он уходит к подножью Мортератча. Там нет канатки.
Ну да и Ричард решил размяться на легкой трассе, - подумала я, с ужасом представляя, что будет дальше.
- Недавний снегопад не помеха такому катанию? - с улыбкой на лице вернулась я к тревожащей меня теме лавин.
- Самое опасное на свободной трассе после снегопада - это лавина. Но система противолавинных барьеров и галерей у нас работает без перебоев. Канатка открыта, значит все окей. С раннего утра основные участки, где будут кататься люди, либо выровняли ратраками, либо обстреляли.
- Обстреляли? - удивилась я.
- Да, специальные противолавинные пушки. Чтобы лавина сошла превентивно и в нужном направлении.
- Профессиональный подход к безопасности, - улыбнулась я, мысленно с облегчением выдохнув.
Я немного успокоилась и решила покататься, хотя сердце все-таки было не на месте, и я каждую минуту поглядывала на станцию канатной дороги.
Как ни странно, долго ждать не пришлось - увидев Ричарда и Джино, идущих с лыжами в нашу сторону, я тихо выдохнула.
Памятуя, что мне нужно держать свои эмоции при себе, я только улыбнулась и помахала рукой.
- Спускайтесь и ждите меня у Мортератча, - отдал распоряжение Барретт Марку и посмотрел на меня.
- Мне очень здесь нравится, - уверенно произнесла я с улыбкой на лице, снимая лыжи.
Ричард, подсадив меня в кабину вертолета, молча начал фиксировать ремни безопасности, а я, видя свое отражение в его специальных горнолыжных очках, рассматривала порозовевшие от мороза и солнца скулы Ричарда, его черную шапку, которая идеально обрамляла его лицо, и не хотела его отпускать.
- Внизу равнина. Можешь покататься, - дал он распоряжение и бросил на Ди-Джея взгляд Отвечаешь за нее головой.
Тот с серьезным видом кивнул, но я понимала, что Джино бы хотелось тоже покататься на леднике, а не нянчиться со мной на пологом пятачке.
Барретт, более не сказав ни слова, одним движением захлопнул дверь и начал надевать лыжи, которые отличались от моих и по длине и по ширине.
В этот раз Ричард ушел на левую трассу в сторону ледника, и, провожая его взглядом, я мысленно просила у Высших Сил уберечь моего мужчину от беды.
Тем временем мы поднялись над горным массивом, и от тревожных мыслей меня отвлекла потрясающая картина. И это были не горы, а мой мужчина - с высоты птичьего полета я наблюдала, как Ричард, грациозно петляя по белому покрывалу ледника, уверенно спускался вниз.
Господи, спаси и убереги его, - про себя прошептала я, наблюдая за ним.
- После снегопада здесь один бездонный паудер, - услышала я голос Марка, который забирал все левее и левее.
- Самое оно. Это тебе не бетон или фирн, - кивнул Джино, тоже направив взгляд на спуск, и было понятно, что больше всего на свете он хотел в тот момент очутиться внизу.
- Ледник тоже считается черной трассой? - громко спросила я у Марка.
- Нет. Желтая. Для еще более продвинутых профи.
- Захватывающе, - широко улыбнулась я, скрывая беспокойство.
- Для профессионала спуск нормальный. Только долгий. В Швейцарии самая длинная трасса из желтых.
- В Цермате, кажется, пятнашка есть, - прокричал Джино.
- Там не трасса, а сплошная равнина. Зеленка.
- Я такие называю для детей, - усмехнулся Ди-Джей, Марк согласно кивнул, но мне было не до смеха. Я знала, что у Джино полностью отсутствует инстинкт самосохранения, ребята его иногда называли адреналином, и, вероятно, поэтому он находился при Барретте.
Видя, как Ричард прокладывает извилистый путь по опасному спуску, поднимая вихрь нетронутого снега, я мысленно поцеловала его, желая уберечь любовью своего мужчину от всего плохого.
Наш вертолет тем временем ушел еще левее, мы потеряли Ричарда из виду и уже совсем скоро приземлились на небольшом пятачке в низине.
На этот раз ждать нам пришлось гораздо дольше, чем в первый раз. Я понимала, что десять километров - это не три, и все же каждая минута для меня была вечностью.
- Лучше бы, конечно, еще одного инструктора взять, чтобы с Ричардом спустился, - все же произнесла я, в очередной раз поглядывая на спуск.
- Так и полагается, - улыбнулся Марк. - Но я частным образом согласился на этот челлендж.
Кто бы сомневался, - нахмурилась я. Определенно, Ричард заказал частника и, скорее всего, хорошо ему заплатил, а может быть, даже подписал бумаги с отказом от претензий в случае чего.
Настроившись на ожидание, я продолжала осваивать лыжи не без помощи Марка, вела себя спокойно, пряча тревогу под улыбкой, и все же, когда со стороны склона показалась темно-синяя куртка Барретта, облегченно выдохнула и, как могла, пошла на лыжах к нему навстречу.
Определенно, синий теперь мой любимый цвет, - улыбнулась я, рассматривая Ричарда, который уже спустился и начал притормаживать.
Его щеки горели, он глубоко дышал, но, так и не остановившись, продолжал медленно ехать в нашу сторону, на ходу восстанавливая дыхание.
В этот раз я не пыталась взобраться к нему на руки, и не только потому, что была на лыжах. Я дала ему обещание быть смелой, не делать перепуганного лица и вела себя соответственно, встречая его теплой улыбкой. Но сердцу нельзя было приказать, и мысленно я ликовала, благодаря Высшие Силы за помощь, что мой мужчина спустился с ледника в целости и сохранности.