Освободите внутреннюю дорожку участнику, идущему в одиночку, ребята! завопил Рокки.
Я посторонился, и Ви меня обогнал. Теперь ему предстояло делать по два круга за один наш. Проносясь мимо бокса, он так и косил туда глазами; на лице застыла мученическая гримаса.
Мне было ясно, что у него ничего не болит; он только хотел понять, скоро ли вернется его партнерша Когда он в одиночку заканчивал четвертый круг, Мери поднялась и присоединилась к нему.
Я дал знак медсестре, что нужно мокрое полотенце, и на следующем круге она набросила его мне на шею. Конец полотенца я закусил зубами.
Четыре минуты до конца! взревел Рокки.
В этом забеге мы намучились как никогда, Кид и Джеки задали убийственный темп. Я знал, что Глории и мне ничто не угрожает, если мы удержим нашу скорость, только никогда нельзя сказать, когда сдаст партнерша. С какого-то момента она вдруг начинает двигаться как автомат, словно вообще не отдает себе отчета в том, что движется. Тут же гаснет скорость, и вы начинаете отставать. Этого я боялся больше всего, боялся, что Глория сломается. Она уже начала виснуть у меня на поясе.
«Сама! Беги сама!» заорал я на нее в душе и чуть притормозил, поскольку думал, что ей станет легче. Педро с Лилиан только того и ждали, на вираже они рванули мимо нас и вышли на третье место. Вплотную за собой я чуял топот остальных. Вдруг меня осенило: «Они бегут за Глорией по пятам». Теперь у нас не было никакой форы. Я чуть сдвинулся в сторону. Для Глории это был сигнал, чтобы перенести вес на другую сторону пояса. Так она и сделала.
«Слава Богу, сказал я себе. Это добрый знак. Значит, она еще в состоянии соображать».
Минута до конца! объявил Рокки.
Теперь пора было браться за дело всерьез. Кид Камм и Джеки чуть притормозили, пришлось сделать то же и Маку с Бесс, и Педро с Лилиан. Глория и я были между ними и остальными. Неудачная позиция. Я молил Бога, чтобы у тех, сзади, не осталось сил спуртовать, потому что было яснохватит малейшего столкновения, чтобы Глория сбилась с шага и очутилась на полу. А если упадешь сейчас
Собрав остатки сил, чтобы оторваться, уйти хоть на шаг вперед и избавиться от угрозы, нависавшей сзади
Когда раздался выстрел, означавший финиш, я обернулся, чтобы подхватить Глорию. Но она устояла. А затем, лоснящаяся от пота, едва переводя дух, упала в мои объятия.
Помощь нужна? крикнул Рокки с помоста.
Все в порядке, ответил я. Оставьте ее, пусть отдохнет.
Большинство девушек пришлось отнести в раздевалку, но все мужчины столпились вокруг помоста, чтобы узнать, кого дисквалифицировали. Арбитры подали протоколы Ролло и Рокки, по которым те, чтобы вывести общий результат, подсчитывали круги, пройденные парами.
Дамы и господа! чуть погодя сообщил Рокки. Вот результаты самого сенсационного дерби, какое вы только видели. Первое местопара номер восемнадцать, Кид Камм и Джеки Миллер. Второе местоМак Астон и Бесс Картрайт. Третье местоПедро Ортега и Лилиан Бэкон. Четвертое местоРоберт Сайвертин и Глория Битти. Это победители А теперь проигравшие Пара, оказавшаяся последней пара, которая в соответствии с правилами и установленным порядком дисквалифицируется и выбывает из танцевального марафона, это пара номер одиннадцатьДжерри Флинт и Вера Розенфильд.
Вы с ума сошли! выкрикнул Джерри Флинт достаточно громко, чтобы услышали в зале. Это ошибка. Он шагнул к помосту.
Ну так посмотри сам, сказал Рокки, подавая ему протокол.
Жаль, что это не мы, буркнула Глория, поднимая голову, жаль, что я не завалила забег.
Да угомонись ты! цыкнул я.
Плевать я хотел на ваши бумажки, все вранье, что там понаписано. Джерри Флинт сунул их обратно Рокки. Я же знаю, сплошное вранье. Как, черт возьми, нас можно выкинуть, раз мы не были последними?
Ты можешь сосчитать круги, когда мчишься по трассе? спросил Рокки, пытаясь осадить Джерри. Я понимал, что это у него не получится, да и ни у кого бы не получилось.
Нет, не могу, признал Джерри. Но знаю, что мы не уходили в бокс, а Мери ушла. Мы опережали Ви и Мери со старта и закончили раньше их
Что вы на это скажете? спросил Рокки типа, стоявшего рядом. За этой парой ведь наблюдали вы?
Дружище, вы ошибаетесь, заявил тот Джерри. Я следил за вами очень внимательно.
Тогда очень жаль, парень, вмешался Сокс Дональд, протолкавшись сквозь кучку арбитров, видимо, ты ошибся.
Ни черта я не ошибся, просто вы все подстроили, заявил Джерри. И не морочьте мне голову. Ясно ведь, если бы сегодня отпали Ви и Мери, погорела бы завтрашняя свадьба
А ну потише бросил Сокс. И марш в раздевалку.
Ну ладно, буркнул Джерри и шагнул к арбитру, который судил его и Веру во время дерби. Сколько тебе Сокс за это дал?
Я не понимаю, о чем
Джерри развернулся и двинул ему в зубы так, что тот рухнул на пол как подкошенный. Сокс подскочил к Джерри, начал на него орать, испепеляя взглядом и держа руку в заднем кармане.
Только достань свою дубинку, осадил его Джерри, я тебя ей подавиться заставлю, в глотку тебе ее заколочу.
И ушел, пересек всю площадку и скрылся в раздевалке. Зрители повскакивали с мест и возбужденно загудели, пытаясь понять, в чем дело.
Иди переоденься, сказал я Глории.
Приведет смертный приговор в исполнение
Протанцовано часов: 879 Осталось пар: 20
12
Целый день Глория пребывала в ужасной депрессии. Я без конца спрашивал, о чем она думает.
Ни о чем, устало отвечала она.
Сейчас-то мне ясно, каким я был дураком. Должен был знать о чем. И вот теперь, вспоминая тот последний вечер, не понимаю, как я мог быть таким дураком. Но тогда, в те дни, я многого не понимал
Судья там, наверху, все говорит, говорит, но его слова проходят сквозь меня, как его взгляд сквозь стекла очков, проходят насквозь и исчезают без следа еще до того, как последует новый взгляд и раздастся новое слово.
Мои уши и мой мозг так же не воспринимают речь судьи, как не задерживают его взгляд сверкающие стекла.
Я слышу его руками, ногами, всем телом, но только не ушами, не мозгом. Ушами я слышу газетчика с улицы, как тот выкрикивает что-то про короля Александра, слышу грохот трамваев, рев автомобилей, слышу предостерегающие сигналы уличных семафоров; а в зале суда я слышу, как люди дышат и шаркают ногами, слышу, как поскрипывают деревянные скамьи, как кто-то тихонько сплевывает в плевательницу. Все это я слышу ушами и мозгом, но судью я слышу только телом.
Если когда-нибудь вам придется слушать судью, говорящего то, что этот говорил мне, вы поймете, что я имею в виду.
А ведь в тот день у Глории вообще не было поводов для депрессии. С самого утра приходили и уходили толпы людей, в зале уже к полудню было битком, а перед свадьбой оставалось совсем немного пустых мест, и те в основном заказанные. Зал был украшен таким количеством флажков и красно-сине-белых лент, что, казалось, в любую минуту может прогреметь салют и оркестр заиграет национальный гимн. Тот день преподнес нам множество сюрпризов: то дизайнеры занялись интерьером, то мы репетировали свадьбу, то поползли слухи, что активистки из Лиги матерей хотят поджечь зал, и к тому же фирма «Пиво Джонатан» прислала нам с Глорией два полных комплекта одежды.
Да, поводов для депрессии у Глории просто не было, и тем не менее ей в тот день было хуже, чем когда-либо.
Эй, парень! окликнули меня из одной ложи. Человека этого я никогда не видел, но он замахал рукой, подзывая меня.
«Долго ты тут не просидишь, мысленно сказал ему я. На этом месте всегда сидит миссис Лейден. Когда она появится, придется тебе убраться».
Вы из пары номер двадцать два? спросил он.
Точно.
А где ваша партнерша?
Вон там, ответил я и показал рукой в сторону сцены, где Глория стояла с другими девушками.
Позовите ее. Я хочу с ней познакомиться.
Нет проблем, сказал я и отправился за Глорией.
«Кто, черт возьми, это может быть?» спрашивал я себя.
Там какой-то тип хочет с тобой познакомиться, сказал я Глории.
Меня никакие знакомства не интересуют.