Как обезьяны гвардейцы повисли на могучем негре, облепив его как тараканы, кусали за сиськи и даже за жопу, но гигант лишь ревел и рушил строй мохнатых как истинно русский и непобедимый, грозный былинный богатырь.
Дойдя до середины строя, Мамбуда стряхнул с себя гвардейцев генерала и начал попросту бить им всем ебальники, при поддержке очень слаженного и подготовленного в рукопашных схватках сурового российского спецназа.
Бей их, ребята! завопил Чика и, выхватив из кармана заточку, отважно бросился с ней куда-то в самую глубь гвардейской смуглой коробки!
Боря сам не понял, как на него налетели как муравьи мохнатые джигиты, съездили ему по харе, отчего алкаш упал, а уж потом парень словил от них ногой в ебло и совершенно на этом в пространстве потерялся. Потом он услышал пистолетный выстрел, и драка тут же прекратилась.
Вот ебанаты! услышал колдырь голос дежурного по части. Опять, суки, драку устроили! Каждый день одно и то же! Вот всех на губу посажу, подлюки тихие! Генералу доложу и в дисбат всех скопом, нахуй!
Потом Боря действительно увидел майора, который грубо раскидывал военнослужащих, держа в руке взведенный опасно пистолет Макарова на шнурке.
Э-э, хорошо все, мамой клянусь! Зачем кричишь, начальник? обратился к дежурному командир грозных джигитов, опасливо косясь на пистолет.
Всех в тюрьму отправлю! За разжигание межнациональной розни и расизм!
Какой расизм, начальник? Мы гражданин единый государства! удивился гвардеец.
Это дружеское соперничество! поддержал тут же смуглого офицера хитрый корнет. Исключительно между строевой ротой и ротой спецназа! И никакой расизм тут ни при чем!
Кто начал драку? насупился дежурный по части.
Чэрножепый! уверенно доложил джигит.
Какой черножопый? удивился майор.
Вот стоит! обвинительно ткнул мохнатый горбоносый офицер в Мамбуду.
Гордо глядя перед собой по-прежнему стеклянным обкуренным взглядом, тот повторил недавний жест генерала, воткнув резко указательный палец правой руки в колечко из двух перстов на левой.
Прекратить драку! Приступить к поверке! скомандовал дежурный и развернулся к генеральской трибуне. Так и быть, блядь, я прощаю вас, психов, но сегодня это в последний раз!
Есть! козырнули оба офицера и разошлись по ротам.
Вечерняя поверка прошла очень быстро, и суть ее сводилась к тому, что сержант Бич встал с красной папкой перед ротной коробкой, достал из папки список личного состава роты и громко зачитал все фамилии военнослужащих, что числились в полку за подразделением спецназа.
Если названный военнослужащий стоял в строю, он громко и четко отвечал «Я». Если человек был в наряде, лазарете, командировке, госпитале, чипке или проебе об этом Бичу докладывал сержант-заместитель командира взвода или лицо, его замещающее. Потом Бич доложил о проведении поверки корнету, а корнет дежурному по части. И после этого рота отправилась обратно в подразделение, чтобы готовиться ко сну.
Рота! Строиться на взлетке, форма одежды номер раз! заорал дневальный, как только толпа солдат ввалилась в казарму.
Это как? спросил у Чики Серега.
В трусах значит, и в тапочках.
А еще какие формы одежды бывают?
Скоро узнаешь! пригорел ефрейтор.
Новобранцы быстренько скинули шмотки на стул, побежали встать было в строй, и тут же выхватили пиздюлину от чуть поддатого дедушки Пахана.
За что? спросил обиженно Волк, потирая руками отбитый берцем старослужащего зад.
Да если было б только за что так и вообще убил бы нахуй, дерьма кусок! Ничто не смущает тебя, запах?
А что не так? насупился Волк.
А ты посмотри на стулья! посоветовал Пахан.
Действительно, на спинке каждого стула, застегнутые на верхнюю пуговицу, висели кителя солдат. Аккуратно сложенные вчетверо брюки лежали на сидушках, поверх брюк расположились полевые фуражки (они же кепки), а под кепками туго скрученные кожаные ремни-портупеи. Берцы стояли практически по одной линии под стульями, а на железных перекладинах под сидушками висели сложенные вдвое ароматные портянки. И только форма новобранцев валялась в хаотичном холостяцком беспорядке как попало.
Вопросы есть? выгнул бровь бывалый дед.
Понял! кивнул Волк и вместе с другими молодыми кинулся исправлять промашку.
Живее, живее! Встаем на вечерний осмотр! торопил роту Секач, который явно куда-то очень спешил. Равняйсь, смирно!
Строй солдат навытяжку застыл перед корнетом.
Рота! Кру-гом!
Военнослужащие послушно единым отточенным движением повернулись к корнету. Замешкались, как всегда, только запахи.
Рота! Спустить трусы! скомандовал Секач.
Столь же единым движением служивые резко спустили труханы.
Ай, молодцы! Ай, проказники! радовался Саня, шагая вдоль строя и шлепая кого попало по задницам. Рота, раком становись! Раздвинуть, ягодицы!
Боря ошеломленно посмотрел вокруг и понял, что охуел не только он. Впрочем, опытным бойцам, очевидно, к подобному обращению было не привыкать.
Та-ак, а что это у нас здесь? Ну-ка, ну-ка! остановился Секач перед Кузей и, присев на корточки, внимательно заглянув тому в зад. Ничего не пойму! Ну-ка, шире попку!
И к вящему ужасу Кузи, Саня начал уверенно расстегивать штаны! Спас солдата только раздавшийся внезапно телефонный звонок у корнета. Судя по голосу, звонил ротный Вася.
Да-да! доложился Секач. Почти уже уложил, все в силе! Бегу-бегу!
С сожалением застегнув ширинку, Саня встал перед строем и скомандовал:
Рота, кру-гом! Заправиться!
Путаясь в трусах, солдаты сначала развернулись, и только потом натянули исподнее.
Равняйсь, смирно! Отбой!
Отбой! словно дебил заорал дневальный с тумбочки, и оголтелая счастливая толпа как стадо ломанулась по кроватям!
Рота! Напра-во! скомандовал корнет и, убедившись, что все бойцы легли на правый бок, приказал: Всем, кто по правому флангу! Взять в руку правое яйцо товарища!
Рядом с Борей на сдвинутой близко кровати (как было во всей казарме) спал Кузя, и алкашу с омерзением пришлось исполнить непотребную команду корнета. Без палева взяв его руку, Кузя тихо переложил ее с правого яйца к себе на член.
Ты что это делаешь? с большим подозрением спросил тихо Боря.
А мне так больше нравится! улыбнулся Кузя и с удовольствием сладко зевнул.
Впрочем, довести до конца ему зевок не удалось, так как внезапно парень почувствовал чей-то палец у себя во рту, причем не просто так палец, а с ароматом какашки!
Не открывай широко, не то хуй залетит! наставительно сказал ему Секач, вынул палец и скомандовал всем: Пописать, покакать, подрочить через час после отбоя! Дневальный, руби свет!
Немедленно выключились все лампы в расположении, и осталось лишь тусклое дежурное освещение над тумбочкой дневального и перед офицерскими канцеляриями.
Спокойной ночи, свиньи! попрощался Секач и быстро вышел из казармы.
* * *
Cекс лежал под колючим одеялом и грустно вспоминал о жизни на гражданке, что оборвалась так неожиданно, и парень оказался в такой клоаке, что даже криминально настроенный Чика готов сидеть в тюрьме пожизненно, лишь бы не дослуживать оставшийся ему последний год в армии.
Еще в школе Секс прославился как фанатичный бодибилдер, способный поднять самые немыслимые даже для спортсмена тяжести. Накачанный, словно былинный богатырь, он никогда не знал поражений в соревнованиях, исправно и методично пополняя свою коллекцию медалей и продолжая увеличивать и без того свои огромные мышцы.
Уже старшеклассником спортсмен начал появляться в школе в обтягивающих тело футболках, и все их объединяла огромная надпись «СЕКС» на груди. Именно за это парень и получил в итоге аналогичное прозвище.
Несмотря на несколько устрашающий вид, который придавали ему выбритые виски, Секс был самым добродушным и спокойным человеком, которого в принципе можно было отыскать, совершенно не склонным к агрессии, за исключением случаев, когда кто-то имел глупость его сильно достать.