Но едва она одетая и прихорошившаяся спустилась вниз к выходу, где её ожидал Мамай, весь её задор погас. Вернулась исчезнувшая было настороженность, а сердце вновь обуял страх. Должно быть, Мамай почувствовал её состояние, поэтому не пытался приблизиться больше, чем это было необходимо.
Захлопнув дверцу уже знакомого ей джипа, они тронулись в путь, почти не разговаривая друг с другом. Каждый думал о своём, пребывая в мыслях далеко от сидящего рядом спутника.
Лида думала о том, как ей хотелось бы, чтобы Мамай был другим. Чтобы она могла доверять сидящему рядом человеку, отцу её ребёнка. Иначе она не могла. И поэтому ей хотелось убежать далеко-далеко, чтобы сдержаться и не поверить его обманчивой любви.
Мамай размышлял о Степке. За эти два месяца он успел привязаться к малышу. Он часто подходил к его кроватке, когда он спал, смотрел на него, пытаясь найти сходство с горячо обожаемой матерью, и не находил. Зато он заметил другоеогромные чёрные глаза, цепкий пронизывающий взгляд, маленькие, но крепкие кулачки, которые не боялись его, Мамая, взрослых руквсё это делало Стёпку личностью, которую Мамай ценил и уважал. Этот малыш был особенным, и не только из-за своей матери. Может быть потому, что Мамай слишком часто возился с ним, как будто он был его сыном. Он был славный малыш.
И будет просто невыносимо, если он и его мать вдруг возьмут и исчезнут из жизни Мамая, даже не успев войти. Глядя на сидящую рядом с ним бледную и напряжённую женщину, Мамай почти не сомневался, что именно так и будет.
Лида молча смотрела перед собой, с горьким удовлетворением узнавая знакомые места. Почему-то она не удивилась тому, что Мамай повез её именно сюда. К себе, в барские владения, где он полновластный хозяин.
Машина затормозила возле массивных ворот, которые тотчас же плавно расступились в сторону. Ещё через мгновение Лида стояла в уже знакомом ей коридоре, так же молча ожидая дальнейшего развития событий.
Проходи, не бойся. слегка смущённо сказал Мамай, чувствуя себя неловко. На этот раз тыжеланная гостья.
Хочешь сразить меня своим гостеприимством? Не стоит. Я прирождённая домоседка.
Ну, пока что вопрос о твоём доме ещё не решён. Так что
То есть? Лида умоляюще взглянула на него и непроизвольно опустилась на краешек дивана. Что ты хочешь этим сказать.
Пока ты болела, Людмила Серафимовна пустила новых квартирантов, отводя глаза, сказал Мамай. Молодую пару. Так что пока придётся воспользоваться моим гостеприимством.
Как долго? спросила Лида, и у Мамая всё похолодело внутри от того, сколько отчаяния и безнадёжности прозвучало в этом вопросе.
Пока я не найду способ возместить причинённый мною ущерб.
Понятно. Голос звучал уже не так безнадёжно. Мамаю почудилось, будто он уловил в нём нотки иронии. Где мой сын?
Здесь. С ним няня.
Я хочу его видеть.
Из-за спины Мамая как всегда незаметно вырос Дима. Он вопросительно взглянул на хозяина, и когда тот кивнул в ответ, вежливо дотронулся до локтя Лиды.
Пройдёмте, Юля.
Меня зовут Лида, спокойно возразила женщина и решительно убрала его руку.
Извините.
Лида гордо прошествовала мимо Мамая, задумчиво наблюдавшего за этой сценой. Дима заторопился вслед за ней. В голове его происходил весьма напряжённый умственный процесс, однако ни взглядом, ни жестом он не выдал своего волнения. Всего пару минут назад у него возник один вопрос, и он уже знал на него ответ.
Едва увидев ребёнка, Лида почувствовала, как злость и напряжение покидают её измученные мысли, уступая место радости и нежным чувствам. Она протянула к нему дрожащие руки и заплакала, почувствовав тепло его маленького родного тельца.
Как ты подрос, маленький, прошептала она, глотая слёзы. Как мамочка соскучилась.
Лида стояла, обняв ребёнка и прижав его к себе, и мир вокруг неё словно перестал существовать. Она еле слышно ворковала нежные слова в его пока ещё безразличное к смысловой речи ушко, но малыш должно быть чувствовал исходящую от неё любовь, потому что открыл глаза и внимательно смотрел на её залитое слезами радости лицо. Где-то сзади легла тень Мамая, незаметно вошедшего в комнату. Он тихо наблюдал, боясь потревожить драгоценные мгновения первой встречи после долгой разлуки, и сердце его билось гулко-гулко при виде того, с каким обожанием прильнула к своему ребёнку эта удивительная женщина. Чужая женщина, не его.
39
Лида не расставалась с малышом ни на минуту. Даже когда он спал, она сидела возле кроватки, сторожа его сон. Вот уже два дня как она была "гостьей" в этом доме. Пока что всё было относительно спокойно, если не считать того, что в будущем её ждала полнейшая неопределённость. Но Лида старалась гнать прочь от себя грустные мысли. Она слишком соскучилась за сыном, и слишком ослабла, чтобы решиться на ещё один побег. И она ждала, ждала неизвестно чегосчастливой звезды на небосклоне сплошного невезения.
Чисто случайно или с каким-то только ему известным умыслом Дима приготовил для неё именно ту комнату, в которой она жила раньше вдвоём с Мамаем. Едва она переступила порог этой комнаты, как внутри поднялась бурная волна сопротивления, но Лиде посчастливилось взять себя в руки и сдержать эмоции, чтобы не зародить ни у кого совершенно ненужные подозрения.
Проклятая комната. Лида осторожно прошлась по пушистому ковру, ничего не касаясь, будто опасалась разбудить непрошенные воспоминания. Однако помимо её воли в душе зашевелилась грусть. Здесь они с Мамаем были счастливы. Здесь любили друг друга. Здесь был зачат маленький мальчик, составляющий смысл её настоящей и будущей жизни. Больно и горько находиться в этой комнате, осознавая, что её счастливая ауравсего лишь призрак.
Лида опустилась на колени возле туалетного столика и выдвинула ящичек. Всё как будто не изменилось с того момента, как она ушла. Как будто комнату просто закрыли и только протирали пыль в ожидании, когда бывшая хозяйка вернётся и застанет всё на своих местах. Взгляд Лиды непроизвольно упал на маленькое золотое колечко, и она вздрогнула. То самое колечко, которое ей подарил Мамай. Лида осторожно взяла его в руки и заворожено уставилась на маленький, но красивый бриллиант.
Неожиданно дверь в комнату распахнулась и Лида резко вскочила на ноги. Колечко выскользнуло из рук и с едва заметным звоном покатилось по полу.
Что ему нужно? Какого чёрта он не может дать ей покой даже здесь. Неужели она никогда не избавится от его присутствия.
Мамай вошёл в комнату как раз вовремя, чтобы уловить на её лице замешательство, прежде чем она натянула на себя привычную маску холодного безразличия. Он молча подошёл, наклонился и поднял колечко.
Красивая штучка. Правда, оно принадлежало другой женщине и вряд ли тебе подойдёт.
Я на него не претендую. Просто смотрелаздесь больше нечем заняться. оправдывалась Лида.
Примерь.
Лида начала протестовать и попыталась увернуться, однако цепкие пальцы Мамая словили её ладони и кольцо проворно скользнуло на безымянный палец. Лида мысленно поблагодарила Бога за то, что руки её похудели, но тем не менее кольцо сидело практически идеально.
Надо же, подошло. удивлённо сказал Мамай.
Ничего удивительного. Мы сёстры, у нас даже размер обуви одинаковый.
Только сами вы разные. заметил Мамай. Почти.
Лида насторожилась, услышав в его голосе знакомую хрипотцу, и подняла на него взгляд. Глаза Мамая заблестели и подёрнулись дымкой, как бывало каждый раз, когдаэто было раньше, так давно, что Лида уже успела подзабыть. Так вот что привело его сюда. Герой освободил даму и теперь явился за наградой. Лида собралась сказать что-нибудь язвительное, однако промолчала, завороженная его близостью. Мысли вдруг спутались и умчались в непонятную даль.
Губы Мамая стали медленно, но решительно тянуться к её губам. Лида почувствовала, что дрожит. Тело стало ватным, где-то внизу заломило, засосало, а сердце предательски заколотилось. Она собрала волю в кулак и отвернулась.
Это помогло. Переведя дыхание, Лида подошла к кроватке и села рядом прямо на пол. Руки её ласково гладили шёлковые волосики сына, спящего крепким здоровым сном. Так она просидела минут пятнадцать, ожидая, когда у Мамая лопнет терпение, и он уйдёт.
Однако он не ушёл. Мамай молча стоял и наблюдал за каждым её движением. Лиду начала бить мелкая нервная дрожь, и он это чувствовал. Но ничего не мог с собой поделать. Он не мог заставить себя уйти, когда она рядомтакая тёплая и желанная, пахнущая материнским молоком.
Мамай подошёл и опустил руки на её плечи. Осторожно поглаживая, он опустился рядом. Лида попыталась встать, но Мамай проворно схватил её в кольцо своих железных объятий и впился в губы долгим страстным поцелуем.
Лиде показалось, будто в голове одновременно разбились сотни зеркал и брызнули осколками во все стороны. Руки её сами поползли вокруг его шеи, пальцы вонзились в густые чёрные волосы и начали ласкать затылок. Но, теряя остатки разума, она всё же нашла в себе силы прошептать, впрочем, довольно неубедительно:
Пожалуйста, не надо.
Ты же хочешь, возразил Мамай, целуя её ушко, я вижу.
Ты ошибаешься. Я ничего не хочу
Я вижукак ты не хочешь
Этого Лида не смогла вынести. Слишком долго в ней копилась тоска и боль от утраты. Любовь или страстьона сама не понимала что именно, захватили её целиком. Они оба не заметили, как оказались на кровати обнажённые, спелетенные страстью в один клубок. И всё было как будто впервые, и в то же время чувство чего-то родного и близкого, словно долгожданное возвращение домой, делало каждое мгновение особенно сладким.
40
Так продолжалось почти неделю. Как сон наяву, от которого не хочется просыпаться. Лида жила каждым днём словно он был последним, дышала и никак не могла надышаться. Но сказка должна была рано или поздно кончиться. Впрочем, какая сказка. Скорее агония. И Лида всей кожей чувствовала, как приближается конец.
Она вошла на кухню, привлечённая аппетитными запахами. Дима явно преуспел в искусстве приготовления завтраков за время её отсутствия. Лида прошла к плите и чисто по-женски придирчиво окинула взглядом кастрюли. Дима повернулся к ней и улыбнулся, как-то странно, как показалось Лиде.
Она смутилась и отошла от плиты к столу.
Завтрак готов. Сегодня яичница с майонезом и помидорами, как вы любите.
Лида вздрогнула и подняла на него глаза. Молоточки в голове бешено застучали.
Откуда ты знаешь, как я люблю?
У меня хорошая память.
Мы знакомы неделю, и ты не прав. Я люблю жареные куриные ножки. Можно с помидорами, только свежими.
К сожалению, ножки нужно жарить, а это займёт время. Или вы подождёте? Дима уставился на неё цепким пронизывающим взглядом.
Лида напомнила себе, что мышцы его глаз парализованы. Она ошибается, если думает, что он что-то заподозрил. У него просто такой взгляд. Надо уйти от этого взгляда. Скрыться, сделать что-нибудь.
Я подожду, сказала она и встала, намереваясь уйти. Пойду, приведу себя в порядок.
Она вылетела из кухни, чувствуя себя зверем, загнанным в клетку. Некуда бежать и негде спрятаться. Можно только лечь и закрыть лицо руками, чтобы не видеть, как рушится мир вокруг неё.
Лида вошла в комнату и начала нервно метаться из угла в угол. Степка услышал шум и захныкал. Лида взяла его на руки и стала укачивать. Надо что-то придумать, что-то срочно предпринять, чтобы не сойти с ума.
Она зашла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Бледная и похудевшая, Лида тем не менее отчаянно напоминала саму себя. Она и не была никем иным. Значит, ей нужно стать Юлей.
Лида уложила уснувшего малыша в кроватку, подоткнула одеяло и достала из тумбочки косметичку. Кое как накрасившись отвыкшими руками она критически осмотрела себя в зеркало. Никуда не годится. Слишком неестественно, слишком красноречиво, а значит заметно. Лида пошла в ванную, умылась и повторила процедуру ещё раз.
Результат оказался значительно лучше, и удовлетворённая Лида отправилась на кухню завтракать.
Дима сразу же заметил перемену и усмехнулся, ставя перед Лидой тарелки с едой.
Приятного аппетита, Лида.
Спасибо. А что хозяин, уже уехал? как бы между прочим спросила она.
Давно.
И есть шанс, что он не вернётся?
Дима, вытиравший в этот момент посуду, скомкал в руках полотенце и швырнул его на стойку. Глаза его насмешливо заблестели.
Вам не очень удаётся строить из себя ту, какой вы не являетесь. К тому же Вам не идёт.
Я искренне не понимаю твоих намёков. пожала плечами Лида. Тебе больше заняться нечем?
Дима неожиданно расхохотался и, подобрав полотенце, вернулся к посуде.
Как знаете. Я бы на вашем месте не играл в эти игры.
Ты что-то слишком много из себя строишь для обычной посудомойки.
А вы отлично ориентировались в доме для первого дня. Прямо как будто жили здесь не один месяц.
Я быстро учусь, ответила Лида и начала методично жевать курицу, показавшуюся ей абсолютно безвкусной. Мысли роем вились вокруг одной и той же задачи.
Как убежать от судьбы? Как защититься самой и защитить своего малыша от его родного отца. Догадывается ли Мамай? Вряд ли. Не такой уж он великий актёр, чтобы скрывать свои чувства, и в то же время Лида хорошо помнила, каково быть его врагом, и ей хотелось бежать от него подальше, куда глаза глядят.
Позавтракав, она молча поднялась и ушла в свою комнату. Проведя несколько часов в глубоких раздумьях, Лида пришла к окончательному решению. В этом доме оставаться бессмысленно, даже опасно.
Она уйдёт сегодня же или в крайнем случае завтра утром. Уйдёт открыто, с ведома хозяина, так как спасаться бегством с ребёнком на руках, когда на дворе февральверх безумия. Никакое отчаяние не заставит её рисковать жизнью или здоровьем Стёпки.
Мамай вряд ли будет её удерживать. Он обещал, и пришла пора выполнить своё обещание. Пока Димкины намёки и подозрения остаются для всех лишь плодом его воображения. Правда, довольно объективного воображения, но Лида не намеревалась задерживаться здесь до того момента, когда на руках у него появятся более весомые доказательства.
Она так и сказала Мамаюс порога, прямо в лоб. И сердце её упало при виде того, как мгновенно поникли его могучие плечи. Словно ребёнок, на глазах у которого уезжает полюбившийся аттракцион. Уезжает, чтобы никогда не вернуться.
Ты точно хочешь этого? спросил он, преданно глядя ей в глаза в надежде уловить хоть капельку сожаленияниточку, за которую он мог бы зацепиться и не отпускать. Но тщетно: её глаза были пусты и безразличны.