Барт, я вижу, что ты настоящий поэт. В твоих речах есть ритм, а со временем появятся и рифмы
Барт скривился, метнув на нее свой темный взгляд:
Презираю поэтов, музыкантов, артистов, танцоров!
Она поежилась. Я тоже.
Барт, мне надо тебя спросить, и ответь мне искренне. Что бы ты ни ответил, тебя не станут наказывать. Ты сделал что-нибудь с Клевером?
Клевер ушел. И не станет жить в моем новом собачьем домике.
Она сбросила Барта с колен и стремительно ушла. Потом вспомнила о Синди и побежала забрать ее. Я подумал, что она все сделала неправильно, и к этой мысли меня привело выражение глаз Барта.
* * *
Как случалось всегда, так и на этот раз: после своей злобной «атаки» Барт устал, захотел спать и улегся без обеда. Мама как ни в чем не бывало улыбалась, смеялась и наряжалась, чтобы поехать на торжественный обед в честь назначения папы главным врачом больницы.
Я провожал их, стоя у окна, и видел, как папа гордо повел маму к машине. Когда они приехали домой, было что-то после двух ночи. Я как раз засыпал, но услышал их разговор в гостиной.
Крис, я совсем не понимаю Барта, как он живет, почему он так разговаривает, почему так смотрит на меня я боюсь собственного сына, и меня это огорчает.
Успокойся, родная, обнял ее папа, я думаю, что ты преувеличиваешь. Если эти задатки разовьются в Барте, то он вырастет великим актером.
Крис, я слышала, что последствием перенесенного тяжелого заболевания с высокой температурой бывает повреждение умственной деятельности. Может, после этой истории у него что-то сдвинулось в мозгу?
Кэти, ты же знаешь, что Барт успешно прошел тест. И не думай, что мы дали ему этот тест оттого, что у нас появились подозрения. Все пациенты, у которых была высокая температура в течение длительного срока, должны пройти через него.
Но ты не находишь ничего необычного?
Нет, уверенно ответил папа. Он просто маленький мальчик с огромным количеством эмоциональных проблем, и мы, взрослые люди, должны помочь и понять его.
Что он имеет в виду?
Но у Барта все есть! Он совсем не в тех условиях, в каких росли мы! Разве мы не делаем, что можем, для его счастья?
Видно было, что мама не удовлетворена его готовыми ответами. Я ждал продолжения разговора. Но мама сидела молча. Папа хотел, чтобы она пошла спать, так я расценил его поцелуи. Но она сидела неподвижно, погруженная в свои мысли. Глядя на свои серебристые босоножки, она заговорила о Клевере:
Я уверена, что это не Барт сделал. Кажется, она больше пыталась убедить саму себя. Так мог поступить только садист. Помнишь, была статья о событиях в зоопарке? Кто-то из этих людей увидел случайно Клевера
Она замолчала: и ей, и мне было известно, что на нашей дороге крайне редко встречаются незнакомцы.
Крис, со страхом на лице продолжала она, сегодня Барт рассказал мне что-то дикое. О каком-то маленьком мальчике, которого запирали в шкафах и на чердаке. Потом уже он поведал мне, что имя этого мальчикаМалькольм. Откуда он может знать о нем? Кто назвал ему это имя? Крис, не думаешь ли ты, что Барт близок к разгадке нашей тайны?
Я вздрогнул. Значит, есть что-то, чего я о них еще не знаю?
Значит, и в самом деле существует какая-то ужасная тайна.
Я чувствовал ее приближение, и, видимо, Барт тоже чувствовал.
Змея
Солнце играло в прятки с туманом. Я сидел в саду один. И смотрел на глубокие рубцы на своем колене. Папа предупреждал, чтобы я не соскребал коросту, иначе рубцы останутся навсегда; но какое мне дело, навсегдане навсегда? Я начал осторожно приподнимать кончики коросты. Мне было интересно, что под ней. Но я не увидел ничего, кроме розового мяса, которое снова начало кровоточить.
Солнце наконец победило и полилось горячими лучами мне на голову. Поджаривает мозги. Не хочу, чтобы мои мозги поджарились. Я отодвинулся в тень.
Голова начала болеть так, будто вот-вот расколется. Я крепко прикусил нижнюю губу, чтобы выступила кровь. Мне не очень больно, но днем она распухнет так, что мама забеспокоится. А это хорошо. Наконец-то забеспокоится обо мне.
До того как проклятая Синди появилась у нас, я был маминым любимчиком: только на меня она целый день и обращала внимание. Скоро мама и Джори вернутся из балетной школы. Теперь они оба только и думают, что о балете и о Синди. А я уже знаю, что самая важная вещь в жизниэто деньги. Если будешь иметь много денег, никогда не придется думать о том, где их взять. Этому меня научили Джон Эймос и дневник Малькольма.
Барт, послышался голос Эммы, которая тихо пробралась ко мне. Мне так жаль, что отменили обещанное путешествие в Диснейленд. Чтобы тебе было повеселее, я приготовила праздничный пирог. Только для тебя одного.
Она держала в руках совсем маленький пирог с одной свечой в центре шоколадной глазури. Будто мне исполнился всего один год! Я ударил по пирогу, и он упал на землю. Эмма закричала и отпрянула. Мне показалось, что она сейчас заплачет.
Не очень-то красиво и неблагодарно, проговорила она. Барт, почему ты так отвратительно ведешь себя? Мы все стараемся сделать для тебя что-то приятное.
Я высунул в ответ язык. Она вздохнула и ушла.
Потом вышла снова с противной Синди на руках. Никакая она мне не сестра. И не хотел я сестру. Я спрятался за дерево и стал оглядываться. Эмма посадила Синди в надувной бассейн. Та начала разбрызгивать воду. Какая тупая, глупая, противная Даже не умеет плавать. А Эмма смеется над всеми ее штучками и радуется, как последняя дура. Вот если я сяду в этот бассейн и забрызгаю ее с головы до ног, она уже не будет рада.
Я ждал, что Эмма уйдет, но она и не собиралась. Она пододвинула стул, села рядом и принялась шелушить горох. Плюх, плюх, сыпались горошины в голубую миску.
Купайся, купайся, золотко мое, ободрила Эмма Синди. Давай бей своими ножками и ручками, чтобы они стали сильными, и тогда научишься плавать.
Я терпеливо ждал: каждая упавшая в миску горошина приближала меня к тому моменту, когда Эмма поднимется и пойдет в кухню. Тогда Синди останется одна. А плавать она не умеет. Я выгнул спину, как кот, готовый к прыжку. Мне не хватало только хвоста, чтобы подергивать им.
Вот и последняя горошина. Эмма встала. Я напрягся. И тотчас подъехала ярко-красная мамина машина и остановилась возле гаража. Эмма задержалась, чтобы поздороваться с мамой. Первым выбежал Джори, радостно подпрыгивая:
Привет, Эмма! Что у нас на обед?
Что бы там ни было, тебе понравится, вся расплывшись в улыбке своему дорогому красавчику, ответила Эмма. Никогда она так не улыбается мнепротивная! Что касается Барта, я знаю, что он терпеть не может все это: горох, бараньи ножки с овощной запеканкой и десерт. Господи, как же трудно угодить твоему братцу!
Мама поболтала с Эммой, а они всегда болтают, будто Эмма и не служанка вовсе, и побежала поиграть с Синди, целуя и обнимая ее, будто не видела десять лет.
Мама, сказал Джори, почему бы и нам не надеть купальные костюмы и не присоединиться к Синди?
Побежали наперегонки к дому, Джори, а потом купаться! закричала ему мама, и они вдвоем побежали, как дети.
Будь хорошей девочкой, поиграй здесь со своей уточкой и лодкой, сказала Эмма Синди. Эмма скоро вернется.
Я кинул взгляд на Синди и обомлел: проклятая девчонка встала в бассейне и снимала свой купальник. Она увидела меня, бросила прямо мне в лицо мокрую тряпку и засмеялась, высунув язык. Она дразнила меня своим голым телом! Она заманивала меня! Потом села обратно в бассейн и начала осматривать себя с довольной улыбкой. Порочная, бесстыдная тварь! Я представил ее повзрослевшую, как она заманивает, показывая свои самые интимные места
Да, матери обязаны учить своих дочерей вести себя достойно, скромно. А моя мать была совсем как Коррина, которая была слабой и никогда не наказывала своих детей. Это сказал мне Джон Эймос.
Твоя бабушка, Барт, погубила своих детей безнаказанностью, и теперь они живут во грехе и попирают правила, установленные Богом!
Значит, я обязан научить Синди, как вести себя достойно. Знать стыд, быть скромной. Я пополз к ней на животе. Теперь все ее внимание было приковано ко мне. Голубые глаза ее широко распахнулись. Пухлые розовые губки раскрылись. Сначала она подумала, что я собираюсь играть с ней. Потом ее умишко что-то подсказал ей. Она с испугом приподнялась и напомнила мне застывшего от страха испуганного кролика. Кролика, смотрящего на змею. Лучше я буду змеей, чем котом. Змей в Эдемском саду, который поступил с Евой так, как и надо было.