Не родился еще человек умнее и хитрее меня, твердил Барт.
«Сбрендил, совсем сбрендил», подумал я, слушая это. Но когда я увидел, с каким усердием он скребет свои грязные руки щеткой, будто и в самом деле хочет отмыть их, я изумился. Барт стал непохож на Барта. Он снова играет какую-то роль. Ко всему прочему он почистил зубы и улегся в постель. Я побежал сообщить родителям, которых нашел в гостиной. Они танцевали под медленную музыку.
Как и всегда, когда я видел их вместе, на меня находило какое-то мягкое романтическое колдовство. Она так нежно смотрела на него; он так трепетно касался ее. Я кашлянул, чтобы они не совершили чего-нибудь лишнего для посторонних глаз. Не отнимая друг от друга рук, они вопросительно посмотрели на меня.
Да, Джори, проговорила мама; ее голубые глаза были подернуты любовной дремой.
Я хотел рассказать вам о Барте, сказал я. Я думаю, вам это будет интересно.
Папа оживился. Мама все еще была где-то далеко-далеко. Она уселась на софу рядом с папой.
Мы долго ждали, что ты раскроешь секрет Барта.
Но начать рассказывать мне оказалось нелегко.
Видите ли, начал я, у Барта бывают сновидения, кошмары, тогда он кричит но это вы знаете. Он вечно кого-то представляет и это нормально для мальчишки: например, игра в охоту или что там еще, но иногда я вижу, что он обнюхивает землю, как собака, или откапывает отвратительную грязную кость и потом носит ее в зубах, вот это уж слишком.
Я сделал паузу, ожидая их реакции. Мама повернула голову и к чему-то прислушивалась, будто к шелесту ветра. Папа подался вперед и заинтересованно слушал.
Говори, говори, Джори, подбодрил меня папа. Мы тоже не слепые. Мы видим, как Барт изменился.
Страшась продолжать, я понизил голос:
Я несколько раз собирался рассказать вам, но боялся, что вас это встревожит.
Пожалуйста, не утаивай ничего, попросил папа.
Я посмотрел папе в глаза, но на маму смотреть не стал, опасаясь встретить ее испуганный взгляд.
Женщина, живущая в соседнем доме, дарит Барту дорогие подарки. Это она подарила ему щенка сенбернара по имени Эппл, а также железную дорогу с двумя миниатюрными поездами. А самую большую комнату в доме она превратила в игровуюспециально для Барта. Она бы и меня задарила подарками, но Барт не позволяет ей.
Они в немом изумлении посмотрели друг на друга. Потом папа сказал:
Что еще?
Я сглотнул слюну и услышал свой незнакомый, осипший голос. Это была самая мучительная часть моего рассказа:
Вчера я оказался возле стены там, где дерево с дуплом, вы знаете Я подстригал кусты, как ты показал мне, папа и вдруг почуял какой-то отвратительный запах мне показалось, он идет из дупла. Я проверил, что там и нашел нашел Мне понадобилось глотнуть воздуху, прежде чем я смог выговорить: Я нашел Клевера. Он был мертв и разложился. Я вырыл для него могилу. Я поспешно отвернулся, чтобы вытереть слезы, и договорил остальное: Его шея была обмотана проводом. Кто-то специально убил его!
Они сидели молча, оба напуганные и шокированные. Мама смахнула слезы: она тоже любила Клевера. Руки ее дрожали. Ни она, ни папа не спросили: кто же убил Клевера? Из этого я сделал вывод, что они думают так же, как и я.
Перед сном папа пришел в мою комнату и около часа расспрашивал меня: что обычно делает Барт? Куда он ходит? Кто такая эта женщина по соседству? Кто ее дворецкий? У меня чуть отлегло от сердца. Теперь они начнут думать, что предпринять. А я в эту ночь последний раз оплакивал Клевера. Ведь мне скоро пятнадцать, я уже почти мужчина, а слезы не для мужчин. По крайней мере, не для «мальчиков» под метр восемьдесят.
* * *
Оставь меня в покое! взвился Барт, когда я попросил его не ходить больше в соседний дом. И не рассказывай про меня, а то смотри, пожалеешь.
Каждый день приближал нас к сентябрю и к школе. Я наблюдал, как Барт становится все более озлобленным. Родители наши, по моему мнению, слишком мягки к нему.
Послушай меня, Барт, перестань представляться стариком по имени Малькольм Нил Фоксворт, кем бы он там ни был!
Но Барт уже не мог остановиться: все так же хромал, все так же хватался за «больное» сердце.
Никто не жаждет твоего богатства, никто не ждет, что ты умрешь, чтобы его унаследовать. Бедный безумный братец, нет у тебя никакого наследства!
У меня двадцать миллиардов десять миллионов пятьдесят пять тысяч шестьсот долларов и сорок два цента! сказал он, загибая пальцы. И еще я не помню, сколько у меня запрятано в сундуках, так что я могу утроить эту цифру! Если человек может сразу вспомнить, сколько у него денег, то он еще не богат.
Я даже не подозревал, что он способен назвать такое число.
Когда я произносил что-нибудь саркастическое, Барт сгибался пополам, как от боли, и валился на пол. Он хватал ртом воздух:
Быстрее!.. Пошлите за врачом Принесите мои таблетки Я умираю Моя левая рука
Однажды я этого не выдержал и вышел на улицу. Я сел на скамью и достал книгу, чтобы почитать и успокоиться. Барт достал меня. Если ему так необходимо актерствовать, то почему он выбрал именно эту рольхромого старого придурка с больным сердцем?
Барт вышел следом за мной.
Джори, тебе все равно, если я умру?
Абсолютно.
Ты никогда не любил меня!
Ты мне нравился больше, когда разговаривал, как мальчишка своего возраста.
А ты поверишь, если я скажу, что Малькольм Нил Фоксвортэто отец той старой дамы по соседству и что она моя бабушка, моя родная бабушка?
Это она тебе сказала?
Нет. Это мне сказал Джон Эймос. Он рассказал и кое-что еще. Джон Эймос много мне рассказывает. Он рассказал, что папа и дядя Пол вовсе не родные братья, это мама все выдумала, чтобы скрыть свой грех. Он говорит, что мой настоящий отецБартоломью Уинслоу и он сгорел в огне. Наша мама соблазнила его.
Соблазнила? Я внимательно посмотрел на него.
А ты знаешь, что значит это слово?
Не-а. Но это плохо, по-настоящему плохо!
Ты любишь нашу маму?
Он забеспокоился. Глаза его еще больше потемнели. Он сел на землю. Не знает, что ответить. По-моему, на этот вопрос, если любишь, надо отвечать не задумываясь.
Барт, сделай одолжение мне и облегчи жизнь себе. Пойди прямо сейчас и расскажи маме с папой обо всем, что тебя беспокоит. Они все поймут. Я знаю, ты думаешь, что мама любит меня больше, чем тебя, но это не так. У нее в сердце хватит места для десяти детей.
Десяти?! вдруг закричал он. Ты намекаешь, что мама возьмет еще детей?
Он вскочил и неловко побежал, подпрыгивая, как старый хромой человек, будто взятая на себя роль и в самом деле лишила его всей природной ловкости. Слишком долгое пребывание в больнице пошло ему явно не на пользу.
Может быть, и нехорошо подслушивать, но я услышал, что говорил Барт маме, когда они остались одни. Она сидела на задней веранде. Синди дремала у мамы на коленях, пока та читала книгу. Когда Барт подбежал, она быстро отложила книгу и пересадила Синди в другое кресло. Она смотрела на него, я бы сказал, умоляюще.
А Барт выпалил:
Как твое имя?
Ты же знаешь.
Оно начинается с «К»?
Да, конечно. Она немного забеспокоилась.
А я я знаю, что, когда ты уходишь, кто-то маленький плачет и кричит от страха. Кто-то такой же маленький, как я его закрывает в шкафу злой отец, который его ненавидит. Однажды даже папа закрыл его в наказание на чердаке. На большом, темном, страшном чердаке, где всюду мыши, страшные тени и пауки.
Мама застыла от страха:
Кто тебе все это сказал?
У его мачехи темно-рыжие волосы но потом он узнал, что никакая она не мачеха, а просто любовница.
Даже со своего отдаленного места я слышал, как участилось мамино дыхание, словно этот маленький мальчик, которого она посадила к себе на колени, вдруг стал представлять опасность.
Милый, кто тебе сказал это слово? Ты ведь не знаешь, что значит «любовница»?
Барт неподвижно смотрел в пространство, будто видел там кого-то.
Однажды жила прекрасная дама с темно-рыжими волосами Она жила с отцом мальчика, но не была за ним замужем А отцу было все равно, жив ли мальчик или уже нет
Мама выдавила из себя улыбку: