На улицу вышливеселые, красивые. Маруся на сирень глянулапод кустом окурок дымит. Никого. Брови сдвинула. Остановилась.
Что? Лешка почему-то испугался.
Хлопцы с девчатами на молодых косятся, мол, что у вас еще не так? А Маруся не слышитруку к груди прижала. «А намысто! Намысто ж забыла!»в виски бьет. На Лешку
Маруся Ты чего? аж голос у него охрип.
Да нет же прошептала, букет горбоносой Татьянке ткнула и побежала к дому.
Орыся схватилась за сердце и чуть не упала.
Доченька Да что же это, люди добрые?
Лешкин дружка Николай перед компанией выскочил.
Так Спокойно Еще есть время. Может, невесте срочно нужно
Что?! не выдержала Татьянка и крутит в руках букет, словно теперь ей вместо Маруськи за Лешку замуж.
Ну Это Николай запутался и решил брать быка за рога. Лешку за плечо обнял, шепчет:Может, я за ней сбегаю?
Лешка криво усмехнулся, демонстративно нахальным взглядом обвел растерянную компанию.
Вот еще только минуту жду
А Маруся тем временем в комнате все вверх дном перевернулаисчезло намысто.
Ну где? Где? чуть не плачет.
И в шкаф. И под диван кожаный. И под стол. По серванту между чарочкамидзень-дзень. Нет!
Где?!
На стул упала. Подбородком в стол уперлась, на глазах слезы. Вдруг видитиз коробки, полной конфет, красная бусинка выглядывает.
Ох, немец, немец Намысто схватила, на шею набросила и выскочила из хаты.
На улице толпились растерянные хлопцы и девчатакто его знает, что теперь делать? Сбежала невеста. Николай старую Орысю под руки поддерживал, потому что та все ладонью рот зажимала, а ведь без воздуха опрокинуться можно за миг.
Лешка для виду кашлянул, насупился и ступил шаг от двора. И тут от Марусиной хатыхлоп! Обернулисьбежит! Белое платье свадебное к коленям прижала, улыбаетсяеще красивее стала. И красное намысто коралловое на шее болтается.
Ох румынка придурковатая! поразилась Татьянка. Из-за этого дурацкого намыста чуть без мужа не осталась
Маруся со двора на улицу выбежала и остановилась. Косы поправила, платье свадебное опустила. Ик Лешке. Медленно. Гордо. Спина выгнулась, груди вперед, подбородоквыше Подошла, под руку взяла, в глаза глянула:
Почему стоим? Сельсовет сейчас закроется, так кто виноват будет?
Лешка ошеломленно потер висок:
Вот это бы тебе еще карету, такая ты у нас цаца.
Зачем карета? Ты ведь есть и в глаза ему, в глаза. Жжет.
Э-э-эх! Лешка обо всем забыл. Под ноги плюнул, глаз азартно прищурил, мол, да я, любка, и не такое могу. Марусю на руки подхватил и понес. А она его за шею одной рукой обняла, головку на плечо положила, а другой рукой красное намысто к груди прижимает и знай усмехается. Ох и красивая картинка. Словно нарисованная.
Девчата завизжали от восторга, хлопцы заулюлюкали, баян мелодию завел. Настоящая свадьба! На другом конце Ракитного и глухой услышит.
До ночи гуляли. Председатель колхоза постаралсяи продукты выписал, и горилки за счет хозяйства. Даже вино из собственного погреба припер. И клуб ракитнянский оккупировать разрешил, хоть Орыся и пыталась всех уговорить шатер во дворе построить. Так нет. Старостенко постановил:
Пусть в клубе гуляют.
Полсела собралось. Еще бытакая пара! Обаох и красивые, глаз не оторвать. Вот счастье будет. А то, что рыжий Степка-немец до клуба не дошел, так кому он нужен? Про него никто и не вспомнил. И без него гостей набилось, как селедок в бочку. Так кричали «Горько!», что по селу собаки подвывать начали. Лешкина мать Ганя сваху Орысю от стола поманила.
Давай, Орыся, уже как-то детей выпроваживать. Сердцем чуюракитнянцы их так просто не отпустят.
Орыся растеряласькак молодых из-за стола высвободить?
Вальс! крикнул Лешкин дружка Николай. И к Орысе:Тетка Орыся! Разрешите с мамой невесты
Слышишь, Коля А пусть молодые еще раз станцуют.
Пусть станцуют! Кольке уже все равно было. Как загорланил:Танец молодых! Жених, тьфу ты, женатый мужчина Алексей Ордынский и его молодая жена Маруська, тьфу ты, Мария оглянулся. А музыка где?
Дай хоть поесть, зараза! обиделся баянист Костя.
Лешка кружил Марусю в вальсе и уже не мог сдерживать гордости, все улыбался, как ненормальный, теперь она только его, Лешкина. Ни у кого такой красавицы нет! Ни у кого! Белое платьеволнами, волнами, черные глаза сияют и жгут, косы под фатой расплелисьвот так бы лицом в них, чтобы голова закружилась.
Маруся
Бежим, прошептала, и они рванули из клуба прежде, чем Ганя с Орысей наконец договорились о том, как им спасать молодых от надоевших гостей.
Из клуба в ночь вылетели две счастливые птахиМарусино платье белое, как крылья, трепещет, Лешкин пиджак полами хлопает. Остановились, обнялисьнет Ракитного, как на небо попали: ночь зарисовала черным хаты и подворья, свет в окнахкак звезды в той черноте без конца и края. Вот так бы и идти по этому небу невесть куда без остановки.
Маруся рассмеялась, схватила Лешку за руку.
Ко мне
Погоди! Растерялся не на шутку. Маруся Не положено так Жена к мужу в дом должна идти. Обычай.
А что нам обычай? И в глаза ему. В глаза. Жжет.
Мать постель новую постелила
И моя мама постелила, знай тянет за руку.
Лешке словно кто вилы под ребра, заупрямился.
Не пойду! Село засмеет, на Марусю сердится.
«Вот соглашусь сейчасвсю жизнь будет меня на поводу водить», думает, на молодую жену смотрит, и нет ему белого, нет платья свадебного, фаты пышной, только черное, черноеглаза, волосы И красноегубы, намысто На кораллы глянул, дух захватило. Лишние они ему. Камень на шее.
Подошла ближе, губами к Лешкиным губам припала, оторвалась.
Если скажешь, что сам так захотел, никто не посмеет.
Так я не хочу, уже неуверенно.
Меня не хочешь?
Хочу! Так хочу, что и не утерпеть, шепчет, словно кипяток разливает.
Так моя хата ближе, рассмеялась. И побежала.
Где уж тут думы думать да про чужие смешки рассуждать. Пиджак на плечо закинули за белой фатой галопом.
И почему румынка с ранней весны до поздней осени никогда окна не закрывала? Кто знает. В комнатку вбежала, белую фату на подоконник кинула и замерла перед зеркалом. Прохладный ветер со двора фату развевает, словно кто-то с белым флагом в плен просится.
Усмехнулась. Платье белое стянула. А тут и Лешка на порог. Пиджак сбросил, с Маруси глаз не сводит.
А она в одной лишь комбинациистолбом перед зеркалом. Намысто пальцами перебирает, на Лешку в зеркале смотрит.
Нет! Он-то думалиначе будет. Что вот он в комнату войдет, а она уже все с себя скинет и будет стоять посреди комнаты голая и прекрасная, точно греческая мраморная богиня, глаза опущены или наоборотгорят жарким огнем, но руки, руки непременно протянет к нему, словно будет проситьвозьми меня, я твоя навеки, я так долго ждала тебя, невинность берегла. А он не будет мешкать! Быстро сбросит одежду, возьмет ее за плечи и нежно уложит на белые простыни, да так, чтобы лицо к лицу, глаза в глаза, а там Невелика наука.
Маруся стояла перед зеркалом и смотрела на Лешкино отражение. «Наверное, хочет, чтоб я помог ей раздеться», промелькнуло в голове молодого. Лешка проглотил волнение и сделал шаг к Марусе. Стал за ее спиной, руки на плечи положил и осторожно спустил тонкие лямки комбинации.
Маруся напряглась, в глазах сверкнул недобрый огонек. Лешку за руку ухватиластой! И молчит же! Сказала бы, как хочет, он бы
Маруся хрипло.
От зеркала к Лешке крутнулась, за галстук полосатый к себе как дернет.
Молчи, шепчет и рвет на нем одежду. Ипрочь ее! Прочь!
Мару застонал от желания, руки к ней тянет, а она их отталкивает и дальше, дальше
Уже и брюки от костюма свадебного на полу, и трусы синие с красными полосками по бокам Стоит молодой посреди комнатыголый и в одних носках. Ну посмешище ж, ей-богу! И люстра на три лампы светит, как ненормальная. Зачем Маруся ее включила? Оно как-то в темноте удобнее.
Маруся все стянула, на носки глянула, потоммолодому в глаза. За плечи его взялаи на белые простыни усадила. У него аж дух захватило. «Это же я должен был ее за плечи Да на постель Лешкины мысли сбивались и становились ласковыми, как щенки. Да ладно Все равно Пусть уже натешится своими причудами Я ее потом»