Так я ее и написал. Это моя вещь.
Я так и понял. А еще я понял, что вы с «Потемкиным» разбежались.
У Дина замерз кончик носа.
Меня выгнали. За ревизионизм.
Смех Левона Фрэнкленда зависает рваными облачками мерзлого пара.
Ну, это все-таки не творческие разногласия.
Они сочинили песню о Председателе Мао, а я сказал, что это все фигня. Там был такой припев: «Председатель Мао, председатель Мао, твой красный флагне шоколад и не какао». Вот честное слово.
Тебе с ними не по пути. Фрэнкленд достает пачку «Ротманс» и предлагает Дину.
А без них я в тупике. Дин берет сигарету закоченевшими пальцами. В тупике и по уши в дерьме.
Фрэнкленд подносит к сигарете Дина шикарную «Зиппо», потом прикуривает сам.
Я тут невольно подслушал Он кивает в сторону «Этны». Тебе сегодня ночевать негде?
Мимо проходят моды, разодетые по случаю вечера пятницы. Закинулись спидами и топают в клуб «Марки`».
Угу. Негде, отвечает Дин.
У меня есть предложение, заявляет Фрэнкленд.
Дин ежится:
Да? А какое?
В кофейне «Ту-айз» выступает одна группа. Мне хотелось бы узнать мнение музыканта об их потенциале. Если пойдешь со мной, то потом можешь заночевать у меня на диване. Я живу в Бейсуотере. Там не «Ритц», конечно, но теплее, чем под мостом Ватерлоо.
Но ты же уже менеджер «Человекообразных».
Бывший. У нас творческие разногласия. Я (Где-то разбивается стекло, звучит демонический хохот.) Я ищу новые таланты.
Дин обдумывает предложение. Очень соблазнительное. Будет тепло и сухо. Вдобавок наутро светит завтрак и душ, а потом можно обзвонить всех знакомых из записной книжки. У Фрэнкленда наверняка есть телефон. Вот только чем придется расплачиваться за такую роскошь?
Если боишься спать на диване, с улыбкой говорит Левон, можешь устроиться в ванной. Она запирается.
«Ну точно голубой, думает Дин. И знает, что я догадываюсь Но если сам он этим не заморачивается, то и мне не стоит».
Диван меня вполне устроит.
В подвале кофейни «2is» по адресу: 59, Олд-Комптон-стритжарко, влажно и темно, как в подмышке. Над сценойнизеньким помостом из досок, уложенных на ящики из-под молока, висят две голые лампочки. Стены в испарине, с потолка капает. Всего пять лет назад кофейня «2is» была самым крутым местом в Сохо. Здесь начинались карьеры Клиффа Ричарда, Хэнка Марвина, Томми Стила и Адама Фейта. Сегодня на сцене «Блюзовый кадиллак» Арчи Киннока: Арчивокал и ритм-гитара; Ларри Ратнербасист; ударник в футболке (ударная установка едва помещается на сцену) и высокий тощий нервный гитарист, рыжий и узкоглазый, с молочно-розовой кожей. Колышутся полы лилового пиджака, рыжие пряди свисают над грифом. Группа играет старый хит Арчи Киннока«Чертовски одиноко». Дин тут же замечает, что у «Блюзового кадиллака» вот-вот отвалится не одно, а сразу два колеса. Арчи Киннок либо пьян, либо укурился в хлам, либо и то и другое. Он по-блюзовому стонет в микрофон: «Мне черто-о-о-о-овски одино-о-о-о-око, крошка, мне черто-о-о-овски одино-о-о-о-око», но путается в аккордах. Ларри Ратнер не попадает в ритм и, подпевая: «Тебе то-о-о-оже одино-о-о-о-о-о-око, крошка, тебе то-о-оже одино-о-о-о-о-око», отчаянно фальшивит, а на полдороге вдруг орет ударнику: «Че так тянешь?!» Ударник морщится. Гитарист начинает соло с витой гулкой ноты, держит ее на протяжении трех тактов, а потом превращает в утомленный рифф. Арчи Киннок снова вступает на ритме: ми-ля-соль, ми-ля-соль, а гитарист подхватывает мелодию и чудесным образом отзеркаливает. Второе соло еще больше завораживает Дина. Зрители тянут шеи, зачарованно глядят, как пальцы летают по грифу, скользят по ладам, щиплют, прижимают, гладят и перебирают струны.
Как это у него получается?
После кавера Мадди Уотерса «Im Your Hoochie Coochie Man» звучит еще один номер Арчи Киннока, не такой хитовый, «Полет на волшебном ковре», который переходит в «Green Onions» Стива Кроппера. Гитарист и ударник играют со все возрастающей живостью, а старые клячи, Киннок и Ратнер, еле плетутся следом. Лидер группы заканчивает первое отделение, обращаясь к двум десяткам зрителей так, словно только что отыграл на ура в переполненном Ройял-Альберт-Холле:
Лондон! ЯАрчи Киннок! Я снова с вами! Не расходитесь, скоро второе отделение.
«Блюзовый кадиллак» уходит в подсобку сбоку от сцены. Из дребезжащих колонок раздается «I Feel Free» с дебютного альбома Cream, и половина зрителей отправляется наверх, за кока-колой, апельсиновым соком и кофе.
Ну как тебе? спрашивает Фрэнкленд Дина.
Ты привел меня посмотреть на гитариста?
Угадал.
Он классный.
Левон изгибает бровь: мол, и это все?
Офигительно классный. Кто он такой?
Его зовут Джаспер де Зут.
Ничего себе. В моих краях за такое имечко линчуют.
Отецголландец, матьангличанка. В Англии всего шесть недель, еще не освоился. Плеснуть тебе бурбона в колу?
Дин протягивает свою бутылку, получает щедрую порцию бурбона.
Спасибо. Он просирает свой талант у Арчи Киннока.
Точно так же, как тыв «Броненосце Потемкин».
А кто ударник? Он тоже классный.
Питер Гриффин, по прозвищу Грифф. Из Йоркшира. Гастролировал по северу Англии, с джазом Уолли Уитби.
Уолли Уитби? Который трубач?
Он самый. Левон делает глоток из фляжки.
А Джаспер как-его-там и играет, и пишет музыку? спрашивает Дин.
Вроде бы да. Но Арчи не дает ему исполнять собственные композиции.
Дину становится немного завидно.
В нем точно что-то есть.
Левон промокает взопревший лоб платочком в горошек.
Согласен. А еще у него есть проблема. Он слишком самобытен, чтобы вписаться в существующий коллектив, вот как к Арчи Кинноку, но и сольная карьера тоже не для него. Ему нужна группа единомышленников, таких же талантливых, чтобы они подпитывали друг друга и работали на взаимной отдаче.
Это ты про какую группу?
Ее пока еще нет. Но ее басист сидит рядом со мной.
Дин прыскает:
Ага, щас.
Я серьезно. Я подбираю людей. По-моему, ты, Джаспер и Грифф обладаете тем самым волшебным притяжением.
Издеваешься, да?
Неужели похоже?
Нет, но А что они говорят?
Я еще с ними не беседовал. Ты первый кусочек мозаики, Дин. Очень трудно найти басиста, который одновременно удовлетворил бы Гриффа своей скрупулезностью, а Джаспераартистизмом исполнения.
Дин решает ему подыграть:
Ну а ты, конечно, будешь менеджером.
Разумеется.
Но Джаспер с Гриффом уже в группе.
«Блюзовый кадиллак» не группа, а полудохлый пес, которого давно пора прикончить. Из чистого сострадания.
Капля с потолка падает Дину за воротник.
Их менеджеру это не понравится.
Бывший менеджер Арчи сбежал, прихватив кассу. Так что теперь менеджером у него стал Ларри Ратнер. А из него такой же менеджер, как из меня прыгун с шестом.
Дин отпивает колы с бурбоном.
Это и есть твое предложение?
Это мой план.
А может, сначала попробовать сыграться, прежде чем мы все Дин вовремя осекается, едва не сказав «сольемся в экстазе», прежде чем строить планы?
Безусловно. По счастливой случайности твой бас при тебе. Зрителей полон зал. Не хватает только твоего согласия.
«О чем это он?»
Так Арчи Киннок же выступает. Басист у него есть. Устраивать прослушивание здесь негде и некогда.
Левон снимает дымчатые очки, аккуратно протирает стекла.
Значит, ты не против сыграть с Джаспером и Гриффом. Так?
Ну да, наверное, но
Погоди. Я сейчас вернусь. Фрэнкленд надевает очки. Мне срочно надо отлучиться. Важная встреча. Я ненадолго.
Что еще за встреча? Вот прямо сейчас? С кем?
С черной магией.
Дин стоит в углу, ждет Левона, не отходит от гитары и рюкзака. Из колонок несется «Sha-La-La-La-Lee», песня Small Faces. Дин критически вслушивается в текстовку, но его размышления прерывает знакомый голос:
Эй, Мосс!
Дин видит перед собой знакомую носатую морду с выпученными глазами и дурацкой улыбкойКенни Йервуд, приятель по колледжу.