Согласна... И прошу прощения за свои слова, господин Рошель... Когда вы пришли сюда, я решила, что вы сдались... она такая властная...
Я был весьма удивлен тем, как свободно изъясняется Ронга. Я считал ее почти рабыней, пригодной лишь для ведения хозяйства, мытья посуды, покупок. Мириам всегда говорила с ней грубо и с раздражением. Но теперь я открыл в ее некрасивом лице и ум, и достоинство. Я чуть было не протянул ей руку, чтобы скрепить наш договор, но побоялся показаться сентиментальным слабаком. Чтобы скрыть смущение, я нацарапал на страничке блокнота несколько рецептов и протянул ей.
Значит, договорились? Мы с вами не встречались. Ни слова госпоже Хеллер. Кстати, вы были рядом, когда Ньетэ ее укусила?
Да.
И как же это случилось?
Она хотела научить Ньетэ стоять перед ней на задних лапах. Ньетэ не понимала, хозяйка рассердилась и ударила ее, тогда Ньетэ взяла ее за щиколотку и чуть-чуть сжала зубыпросто чтобы остеречь.
Что вы хотите этим сказать?
Ньетэ гордая, она не терпит такого обращения.
Теперь мне стало понятно странное раздражение Мириам.
Но для чего госпожа Хеллер подвергает себя опасности? Ведь она знакома с реакцией диких животных?
Она скучает. А когда скучает, то способна на все!
А что было потом? Она лежала все эти дни?
Да, и вчера целый день тоже.
Вы не оставляли ее?
Ни на секунду. Она звонила мне без конца, ей надо было на ком-то срывать свои нервы.
А кроме нервозности, что было еще?
До четырех часов все было как обычно...
А после четырех?
Уснула... в общем-то...
Что «в общему? Расскажите, Ронга! Мне важны все детали... с медицинской точки зрения...
Она спала. Но это был необычный сон...
Перед этим она приняла снотворное?
Наоборот, она потребовала у меня очень крепкого кофе и выпила несколько чашек подряд. Потом заснула и была очень бледная, вся напряженная и говорила во сне.
И что же она говорила?
Не знаю. Говорила на диалекте а-луи. Я не понимаю этого диалекта.
А как она говорилаотдельными словами, как обычно говорят во сне, или целыми фразами?
Фразами... Но я не могу вам объяснить, как...
Вы не пытались ее разбудить?
Лицо у Ронги стало испуганным.
Нет... Нельзя... Когда душа странствует, тело трогать нельзя. И такое не позволяется!
От ярости у меня сжались кулаки. Ронга, несмотря на весь свой ум, верит всем этим глупостям! Но мало этого, пристрастие, с каким я ее расспрашивал, свидетельствовало, что и я начинаю им верить! Боже мой! Боже мой! До такого дойти!
И долго этот сон длился?
С час. Она проснулась в четверть шестого. И сначала не знала, где она. Потом сказала мне, что хочет побыть одна. А когда я поднялась, пора было ужинать, и я увидела, что она плакала.
И часто она спит подобным образом?
Нет. Думаю, что нет. Во всяком случае, я видела такой сон у нее только один раз.
Давно?
О да! Это было...
Ронга остановилась вдруг в нерешительности, словно признание стоило ей усилий.
Ронга, я вам друг,заговорил я.И вы знаете, что я никому не повторю нашего разговора. Так когда это было?
Было в тот день, когда господин Хеллер упал в карьер.
Я едва разобрал ее слова, так тихо она их прошептала, низко наклонив голову. Но чего-то в этом роде я и ждал. И все же дрожь пронизала меня с головы до ног. Довольно долго я стоял не двигаясь, не в силах заговорить, и только позвякивал ключами в глубине кармана. Вот оно, долгожданное доказательство. Мысленно я был в своем гараже, возле открытого люка. Когда я пришел в себя, я почти с удивлением увидел у своих ног гепарда и негритянку, стоящую у дверей. Где я? В Африке?.. Я вздрогнул от мысли, что проделал тот же путь, что и Мириам. Я протер глаза и только после этого вышел наружу. Солнце окончательно освободило меня от сновидений.
Вы говорили госпоже Хеллер, что видели ее спящей?
Нет.
И не говорите ни в коем случае. Ни ей, ни доктору. Но продолжайте за ней наблюдать.
Для чего?спросила Ронга.Вы чего-то опасаетесь?
Ничего. Сейчас ничего. Просто мне бы не хотелось, чтобы госпожа Хеллер расхворалась из-за этого укуса. А говорила она вам, что хочет вернуться в Африку?
Да, несколько раз говорила...
И что именно говорила?
Ронга снова опустила голову, и я постарался ей помочь.
Она говорила, что и меня увезет с собой, что рано или поздно настанет день, когда я стану свободным?
Да, месье.
Ну что ж. Пойду с ней поговорю.
Я вышел с решимостью расставить все точки над «i». Но остановился в прихожей. С какой целью вступать в объяснения? Какой реальный упрек я могу ей предъявить? Она рассмеется мне в лицо и скажет: «Франсуа, неужели ты обвиняешь меня в том, что, пока я спала, я покушалась на жизнь твоей жены?» И я окажусь смешон. Смешон я уже и сейчас. Простодушную Ронгу поразил необычный сон Мириам. Но кому из нас не приходилось говорить во сне, смеяться, плакать? Сколько раз мне снилась погоня, и я метался как сумасшедший и стонал. Или я падал в бездонную яму и просыпался в холодном поту, а Элиана говорила мне: «Как ты напугал меня, дорогой!»
Стоя на первой ступеньке, я перебрал все причины, по которым должен был молчать. Главную я не произносил даже мысленно, но себя обмануть не мог: я боялся Мириам.
VIII
Ну и что?спросила Мириам.
Ты права, животное болеет. Но его легко вылечить.
Кому легко?
Тебе, разумеется. Если ты будешь кормить ее по часам и кормить тем, что ей подходит,в общем, делать то, что я уже сто раз тебе говорил.
Я работаю!
Ох уж эта твоя работа!
Да, работа! Ты относишься с презрением ко всему, чего не знаешь. Тебя раздражает, что я пишу. Смущает, унижает! Не перечь! Я давно это заметила.
Предположим,согласился я с горечью.Но сейчас речь не обо мне, а о Ньетэ.
Если ты ее так любишь, я дарю ее тебе!
Такого поворота я не предвидел и тут же понял, что Мириам снова сделает виноватым во всем меня.
Гепард у меня?с негодованием спросил я.Ты с ума сошла!
Вовсе нет. У тебя послушная, преданная жена. Ей не надо повторять по двадцать раз, что надо делать.
Прошу не вмешивать ни во что Элиану.
Не сердись, Франсуа, голубчик! Не хочешь братьне бери, я прикажу ее усыпить.
Я был так наивен, что всерьез задумался, где могу устроить гепарда. Но Мириам хотела только ранить меня, показать, что я, как всегда, бегу от ответственности, что из нас двоих я главный эгоист. Ньетэ была только предлогом.
Предупреждаю: усыплять ее я не буду.
Знаю!сказала она оскорбительным тоном.Я найду кого-нибудь посмелее! И немедленно!
Она откинула одеяло и спустила ноги на пол. Но стоило ей встать, как она вскрикнула от боли и повалилась обратно на постель.
Дурочка!сказал я.Ты не можешь полежать спокойно, а? Ну-ка покажи, что там у тебя с щиколоткой?
Ей было слишком больно, чтобы сопротивляться. Я снял повязку. На своем веку я повидал немало укусов, но этот был особенно скверный. Щиколотка распухла, налилась кровью, почернела. Клыки гепарда прорвали кожу и глубоко вошли в мышцу. Если бы Том так укусил меня, я бы не секунды не колебался, что его нужно усыпить. Теперь мне была понятнее реакция Мириам. Но я никогда бы не стал провоцировать гнев Тома. Мириам сейчас была мне так неприятна, что я почти одобрял Ньетэ. Я снова наложил повязку, сделав ее посвободнее, Мург забинтовал ногу слишком туго. Вот я и увидел то, что хотел. Я убедился, что Мириам ходить не может.
Гепардов я знаю лучше тебя,продолжала Мириам.Больше Ньетэ не будет слушаться. При первой возможности она снова укусит. Я никогда не буду с ней в безопасности.
Последний аргумент поколебал мою уверенность.
Попробуй относиться к ней как к животному, а не как к человеку, и все будет в порядке!
Дикое животноевсегда личность,прошептала Мириам.Я уронила себя в ее глазах.
Слова Мириам прозвучали для меня откровениемтак прямо она никогда еще не говорила. Все мои подозрения вмиг превратились в уверенность. Ньетэ ее укусилаона убирает Ньетэ! Элиана оскорбляет ее самим фактом своего существования, тем, что стоит между нами,значит, она должна исчезнуть! А я должен быть ее покорным орудием. А если выйду из повиновения, то меня ждет судьба несчастного Хеллера. Почему бы нет?