Вениамин, вздрогнув, брезгливо поморщился: «Комедиант», но терпеливо выждал и, едва гогот затих, спросил:
Вы эсер?
Снова заржал Коротышка. Шумно потер мясистые ладони, похлопал ими. «Какие-то извозчичьи манеры», подумал Вениамин, чувствуя новый прилив неприязни к этому человеку.
Не Коротышка прищурил один глаз, скривил красные толстые губы, сморщил утиный нос и неожиданно четким, строевым голосом выпалил:Никак нет! С некоторых пор не питаю пристрастия к политическим партиям. Помолчал. Оценивающе-пристально и бесцеремонно оглядел собеседника и, не тая горькой иронииДа и что это за партия эсеры? Простите великодушно, но ваши социалисты- революционеры так, кажется, они именуются? живой труп. Причем без головы-с. Голова-то в Париже. Газетки выпускает. Встречи, речи, интервью, планы изгнания большевиков из России, а на делемаразм, полное разложение, отрыв от действительности
Однако вы не так уж и вне политики, изумился и рассердился Горячев.
Ах, Вениамин Федорович, какой тут политес? Ведь политика Затормозил речь, подыскивай слова, Сложил в щепоть пальцы рук, поднял на уровень глаз, прищелкнул сразу обеиминеобыкновенно ловко, громко и лихо, Политика это вещь ювелирно изящная, тонкая, хрупкая. А мы с вамигробокопатели. Да-с. Себя-то, по крайней мере, к чему обманывать? Наше деложечь, вешать, пороть. Вот и вся политика! И мне, например, один черт, с кем вместе делать это грязное делос эсером, кадетом иль с анархистом.
От такого признания Вениамина покоробило, но он не подал виду и с деланной заинтересованностью спросил:
Как же вы сошлись с Батюшковым?
На почве борьбы с большевиками. Теперь или никогда!
Сжал круглый волосатый кулак и тяжко, словно кувалду, обрушил на стол. Заплясала, зазвенела посуда. Лицо Коротышки стало жестоким и властным, в серо-коричневых глазах вспыхнул ледяной огонь.
Приспела пора последнего удара, а у эсеровской братии бить-то нечем. Даже самой отменной резолюцией или прокламацией одной башки не отсечешь. А их ныне надо косой косить. Вот и вся платформа. Высказав это совершенно трезвым четким голосом, Коротышка вдруг снова заржал.
В дверь постучали. Вошла довольно высокая, пухлая, увядающая женщина лет сорока пяти с длинными, пышно взбитыми волосами, полным ярко накрашенным ртом и чересчур подведенными липкими глазами.
Позвольте убрать со стола? Самовар вскипел.
Пожалуйста, пани Эмилия, откликнулся Вениамин.
Пока медлительная хозяйка собирала посуду, Коротышка незаметно пощипывал ее за полные ляжки. Пани Эмилия делала вид, что не замечает этого.
Во, кобылка! восхищенно воскликнул Коротышка, едва пани Эмилия скрылась за дверью.
Бывшая настоятельница бардака, деловито доложил Вениамин. Железная хватка. При нужде ни перед чем не остановится. В курсе всех наших дел. Единственная женщина в губернском отделении крестьянского союза
Вы, я вижу, умеете подбирать кадры. Чтоб и в деле, и в постели. Гы-гы-гы. Умолк, отвел глаза, и тут же полное его лицо, словно отяжелев, расслабло в скорбной гримасе. И опять пальцы правой руки затанцевали по столешнице, отбивая тот же ритм, зашевелился, притопывая, правый валенок, и Коротышка глухо промурлыкал:Турлюм-пум-пум, тарля-ля-лям Да-а Иногда кажется, все лучшее уже позади. Мечты, идеалы, эмоции. Впереди кошмарный самообман С вами не бывает такого? И не дав Вениамину рта раскрыть:Не надо. Словапризраки.
Странную неуверенность и неловкость испытывал Вениамин рядом с этим человеком: уж слишком неожиданно переменчив и неуравновешен, черт знает, в каком качестве предстанет через минуту.
За чаем говорил Вениамин. Скоро в его голосе заструилось высокомерие и даже небрежение к собеседнику. Тот опустошал стакан за стаканом, слушал и молчал, лишь изредка задавал вопросыкороткие и громкие, как выстрел.
Устрою вас командиром продотряда особого назначения. Там в основном наши. Продразверсткой деревня накалена, недостает для взрыва малой искры. Ваша задачавысечь ее. Травить, тиранить сибирского чалдона, пока не взбеленится. Если разверстки окажется не-доста-точно для этогопридумаем какой-нибудь дополнительный побор. Надо вместе с зерном вытрясти из мужика веру в Советскую власть и большевистские декреты. Крови не боитесь?
Смешной вопрос задаете, господин поручик. Коротышка явно обиделся и медленно, не разжимая зубов, процедил:Я имел честь служить в контрразведке адмирала Колчака. И не рядовым. Могу освежевать живым любого даже вас. Без колебаний и сантиментов. Япалач, если угодно-с. Профессиональный, образованный. И не дай бог когда-нибудь вам угодить в мои руки. На миг растопырил короткие пальцы, с силой сжал кулаки так, что вздулись, резко обозначась, сосуды, энергично крутнул, будто вращая коловорот. Все соки выжму. До последней капли. Одной стороной лица изобразил подобие улыбки. Покривил правый уголок рта, подмигнул правым глазом. Это для полноты знакомства, чтоб никаких неожиданностей.
Пауза вышла долгой и неловкой, Вениамин с трудом заставил себя улыбнуться и сказать деланно-шутливо:
А ведь, пожалуй, это похоже на правду.
Святая правда, тихо и миролюбиво поправил Коротышка. Помолчал глубокомысленно, полузакрыв глаза. Бедная правда. Ни с одной потаскухой не вытворяют таких мерзостей. Каждый вертит ею, как хочет. Правдаком глины, из которой можно слепить и жалкого урода и божество. Все зависит от ваятеля. От нас с вами. Гоготнул. Залпом опорожнил стакан остывшего чаю. Хотелось бы услышать о губернских властителях, особо о Пикине и Чижикове. Имею поручение присмотреться к ним, держать под прицелом. Что за птицы?
Пикинза-яд-лый боль-ше-вик. Из крестьян. Наверняка из бедняков: уж очень люто ненавидит богатеев. Каждого кулака готов собственноручно к стенке. Отчаянный и решительный как сатана, никаких «но» не признает. Не задумываясь собственной башкой заткнет любую пробоину. А политик хреновый: все норовит кавалерийским наскоком, атакой. Ну что еще?.. Типично русская натуравсе с маху, все до дна M-да. Выдержал многозначительную паузу. Тут обстоятельства на нашей стороне Ответственный секретарь губкома Аггеевскийтоже рубака и отчаюга высшей пробы, только пограмотней. Революция произвела на свет божий новую породу АггеевскихПикиных. Для них нет порога, через который не переступили бы во имя мировой революции. В этом их сила и слабость
Ясно, нетерпеливо перебил Коротышка.
Упрекнув его взглядом, Вениамин нимало не ускорил течение речи, напротивсделал ее замедленнее да еще в голос подпустил снисходительного высокомерия.
Чижиковорешек-зуболом с потайным дном. Тоже ортодоксальный большевик и за Советскую власть воевал. Но трезвый политик и очень для нас опасный. Делает все, чтоб предотвратить взрыв. Зоркий, чуткий и хитрый, собака. Пока он лает под губернским потолкомкуда ни шло. Но если выскочит за пределы, дойдет до Дзержинского, а то и до Ленина, тогдавсе кувырком. Чижиков да Новодворовглавные противоборствующие фигуры! Новодворов, советский губернатор, классический большевик, мудр и гибок. К счастью, пока они с Чижиковым не сблокировались
Зачем ждать этого? снова перебил Коротышка.
Чего предлагаете?
Убрать обоих.
Дай бог вам успеха.
В нашем деле бога по боку.
Были двое сочувствующих нам в чека, продолжал свою информацию Вениамин. Чижиков унюхалзвериное чутье, вымел. Есть там на примете еще один, держу на крючке, а дернуть боюсь: сорвется. Ладно, если только крючок откусит, а то и рыболова выразительно прищелкнул языком.
Гы-гы-гы! заржал Коротышка. Идейные вы, а трусоваты. В таком деле не тянут. Сорвалсядобивай! Ручки боитесь запачкать? Так ведь они, по-моему, давно уже Решили быть идейным вождем, вдохновителем и пророком? Воля ваша. Только тут и вождь должен уметь орудовать финкой, кнутом и отмычкой. Диалектика
Нервическая бледность разлилась по лицу Вениамина, на носу и щеках проступили просяные зерна веснушек.
Вы меня не так поняли! Да, мы, эсеры, идейные враги Советской власти. У нас своя программа. И в принципах я неуступчив, Илья Ильич. Для нас насилие не ремесло, а крайняя, вынужденная необходимость.