Майт Метсанурк - На реке Юмере стр 52.

Я понимаю это. Сам я меньше всего думаю о том, чтобы копить добро,холодно ответил Лем­биту.К старейшинам езжу, разговариваю с ними. До самой Рявалы все изъездил. Не раз и через границу переправлялся, чтобы там заручиться помощью и поддержкой. Но повторяю: тебе нечего корить старейшин Сакалы. Я сам посоветовал имне бегите очертя голову через границу. Придет времяпойдем все!

А когда оно придет?горячо воскликнул Велло.

Если и не скороничего не поделаешь,с холодным спокойствием ответил Лембиту.Среди старейшин Сакалы есть смелые и разумные люди.

Как, например, Ряйсо из Алисте,съязвил Велло.

Ряйсо очень умный человек. Правда, он уже не вояка, но помощь может оказать большую,ответил Лембиту и, понизив голос, чтобы не слышно было в других комнатах, продолжал:Нет смысла идти за Койву с малым войском. Латгалы теперь там не одни, как прежде. Рыцари там. А с ними воевать...Лембиту покачал головой,с ними воевать нелегко. Они обучены, война для нихэто ремесло Трудно драться с ними тому, кто кроме сохи или косы ничего в руках не держал. К тому же, рыцарьэто не латгал. Тот придет, убьет, ограбит и уйдет. а рыцарь, он бездомный. Он бродяга без крова, грабитель и вояка, ищущий себе приюта и рабов.

Лицо и руки Лембиту ожили, глаза метали мол­нии, губы дрожали, пальцы то распрямлялись, то сжимались в кулаки.

Нельзя идти за Койву с несколькими сотнями людей,продолжал он,Теперь нужны тысячи! Нужна одна дружина, один вождь, один военачаль­ник. Надо встать грудью друг против другамы или они!

XIII

В комнату вошла молодая строй­ная женщина, одетая ярко, словно невеста. Она принесла еще две свечи в низких подсвечниках и поставила их на стол. Радушно поздоровавшись с гостем, женщина спросила у Лембиту, можно ли подавать еду.

Это моя младшая жена, дочь старейшины Нурмекунде,пояснил хозяин, и с лица его исчезла суровость.Неси, неси, Лейки, гость пришел издалека, проголодался.

Лейки вышла. Хозяин и гость сели за стол, Лембиту поправил свечи, обрезал с фитилей нагар и стал говорить уже более непринужденно:

Я объездил много земель и городов, поглядел, как живут там, привез то, чего нет у нас. И остальным нашим старейшинам не мешало бы побольше ездить. Узнали бы своих друзей и врагов.

Из другой комнаты появилась служанка с большим деревянным подносом в руках. На нем стояло серебряное блюдо и несколько ярко раскрашенных глиняных мисок с кушаньями. На блюденожки, крылья и другие части сушеной и копченой дичи, каждый кусок с косточкой, чтоб удобнее было есть. В одной из мисоккаша из зерна с салом, в другойтворог. В третьейсушеная земляника, в четвертоймед. На блюде лежали также ломти хлеба. Кроме этого служанка принесла еще глиня­ную кружку со свежим молоком и большой сереб­ряный кувшин меду. К столу вышла старшая жена Лембиту и, сев на скамью, начала угощать гостя, предлагая отведать и то, и другое. Сама же ни к чему не притронулась. Она стала расспрашивать Велло о семье и выговаривать, почему у него нет ни жены, ни детей.

Может, и была бы у меня жена, да враг неве­сту увел...ответил Велло.К тому же, каждую ночь могут явиться рыцарине растить же для них рабов.

Ох, кто знаетможет, все мы растим ра­бов!вздохнула женщина и выражение надменной самоуверенности на ее лице сменилось материнской озабоченностью.

Тот, кто держит в руках меч, не станет ра­бом,молвил Лембиту.

Но ведь не могут же все пасть на поле брани и не может земля опустеть!укоризненно заме­тила женщина. Она заговорила теперь о своих детях, и видно было, что это доставляет ей радость.

Старший сын с несколькими друзьями отправился в Финляндию, младшийк старейшине Алемпойса, у которого дети одних с ним лет. Дочь уже не один год замужем за старейшиной Роталии. А у младшей жены Лембиту двое детей, но они еще маленькие.

Снова попотчевав гостя, предложив ему лучшие куски мяса и мед, хозяйка Лехолы заговорила о раз­ных недугах и повальных болезнях, спросила, что знает о них Велло, затем вдруг перевела разговор на колдунов и ворожей. Она увлеклась и стала с азартом рассказывать про их проделки и особенно про предсказания. Многие сбылись, но много плохого еще впереди.

Лембиту вот не верит, все смеется,жалова­лась женщина.Готов всех их гнать отсюда, но разве мыслимо! Чего они только не натворят тогда. Правда, у нас им запрещено насылать на кого-либо беду или хворь.

Велло ел с удовольствием, внимательно следя за тем, как берет каждое кушанье хозяин.

Рассказав о некоторых предсказаниях ворожеи, хозяйка Лехолы снова заговорила о своих детях:

Оба сына обучались языкамк чему иначе рабы! Старший может разговаривать и с русскими, и с купцами из Риги. У нас тут был слуга из Финляндии, несколько лет жил, кормили его получше и платили неплохо. Так он всегда ходил с мальчиками в лес и на рыбную ловлютеперь оба говорят по-фински и немного по-шведски. Сам Лембиту, правда, кроме русского да немецкого, других языков не знает,

Мужчины закончили трапезу, жена Лембиту еще попотчевала их медомуж очень хорош, слуга-литовец знает, как варить его,затем встала и удалилась в другую комнату. Вскоре оттуда вышла младшая жена и, улыбнувшись, спросилапонра­вились ли кушанья; затем кликнула служанку убрать со стола.

Велло поблагодарил и по примеру хозяина вытер руки о лежавшее на свободной скамье холщовое по­лотенце. Как быть теперь, думал он, как поделить подарки? Он слышал, что у старейшины Лехолы две жены и кроме них, возможно, еще несколько служа­нок, которые тоже приходятся ему как бы женами. Последних не стоит, да и не подобает, принимать в расчет. Но какой из жен отдать предпочтение? Той ли, что первая в доме и перед гостями, или той, что первая в сердце хозяина?

Встав и пошарив в котомке, он вынул оттуда нож с золоченой рукояткой, вложенный в бронзовые резные ножны, и с поклоном протянул его Лем­биту.

Если когда-нибудь грянет беда и нужна будет помощькликни меня!приветливо сказал Лем­биту и, взяв подарок, поднес его поближе к гла­зам, чтобы рассмотреть.

Сделано далеко на востоке,произнес он и повесил нож на стену.

Они снова сели на лавку, и Лейки принесла им на деревянном подносе два небольших серебряных кубка и продолговатый серый сосуд с узким гор­лышком.

Вот, тоже с востока,молвил Лембиту и, от­крыв сосуд, наполнил кубки красной жидкостью.В того, кто выпьет это, вселяется духтак гово­рили на празднестве у князя Новгородского. Но не каждый может справиться с этим духом, иной теряет рассудок, начинает буйствовать. А иной слабеет и валится с ног.

Напиток понравился Велло, а своим красивым темно-красным цветом в серебряном кубке он напо­минал сок спелой сливы. Велло, осушив кубок на­половину, почувствовал, как по всему его телу раз­ливается жар. С испугом он заметил, что жидкость в кубке Лембиту убавилась всего лишь на несколько капель.

Когда вошла старшая жена старейшины, чтобы распорядиться, куда положить гостя на ночь, у Велло исчезли все сомнения: он встал, подошел к котомке, достал оттуда золотой браслет и надел его на сильную руку женщины.

Старейшина Мягисте не беден!не скрывая удовольствия, молвила женщина.

Лембиту показал жене нож с золотой рукояткой, полученный в дар от гостя.

Теперь она посмотрела на Велло с уважением и сказала, что тотчас же пришлет ковры,пора, мол, ложиться отдыхать. Ковры принесла Лейки; она по­стлала их на лавкеодин на другой, а в изголовье положила шуршащий мешок.

Тогда Велло достал из котомки большую плоскую серебряную брошь и своей рукой прикрепил ее к груди Лейки. Молодая женщина вспыхнула, побла­годарила и вышла со счастливой улыбкой.

Лембиту слегка пожурил его за расточительность, потом наполнил кубки и после того, как они сде­лали по глотку, спросил тихим, приглушенным голо­сом:

Есть ли какие вести из-за Сяде, из Трикатуа или Идумеи?

Чувствуя себя после раздачи даров, да и от вина, могущественнее, чем следовало бы старейшине семи селений, Велло высоким, немного певучим голосом, который он по примеру хозяина пытался приглу­шить, произнес:

В любой день, в любую ночь из-за Сяде могут нагрянуть убийцы, грабители и поджигатели. В любую ночь мы можем проснуться в горящем доме и увидеть перед своей грудью копье, которое приставил враг, чтобы выпытать, где спрятаны наши сокровища. В любой вечер мы можем оказаться в лесу, спасаясь и отыскивая убежища, словно звери. Это было и будет так до тех пор, пока нам не придут на помощь, до тех пор, пока мы сами когда-нибудь крепко не проучим врагов.