Ёкарного бабая? усмехнулся Иона.
Ну, наподобие.
Думаю, что это будет лиса, не больше, успокоил Иона.
Ну, лисичкаэто не страшно. Лисички мне нравятся. Только я не понимаю а сами вы не можете?
Я оглядывался. Ничего. Это как у Рассела, помните? Про стол и кенгуру.
А-а Угу. Но почему вы думаете, что я что-нибудь увижу?
Потому что спинамоя, а взглядваш.
Ага Логично.
Конечно, вы можете сказать: твои глюки, Иона, тебе и оглядываться Вы ведь тоже думаете, что я псих?
А вы? она обернулась, чтобы глянуть ему в лицо. В по-восточному скошенных глазах её блеснули искорки весёлого интереса, из-под которых, впрочем, тёмными пятнышками пробивалась и неподдельная тревога.
Иона зябко передёрнул плечами, отвёл глаза.
Приготовьтесь, сказал он.
Психолог отвернулась. Видно было, как сразу напряглась и окостенела её спина. Кажется, она всё восприняла серьёзноне было в её спине ни наигранности, ни насмешки, ни
Давайте! скомандовал Иона, через несколько шагов поймав очередное фырканье.
Она резко обернулась всем корпусом, заглядывая ему за спину. Остановилась, с явным облегчением пожала плечами:
Ничего.
Понятно.
Впереди обернулась Кундри.
Эй! окликнула она. Команды останавливаться не было.
Иона почему-то разозлился на неё. Он всегда относился к Кундри хорошо, но он никогда не видел её вот такоймужиковатой, что ли, деловитой, и не думал, что она способна такой быть. Возможно, это его и злило. И с чего она решила, что знает всё про Гадские топи, как здесь нужно ходить и как не ходить? Будто каждый день моталась на Промзону и обратно И Ездра, так легко отдавший бразды правления в руки этой бабы, тоже вызывал праведное возмущение. Впрочем, Ездра тот ещё жук, умница и хитрец, каких малоон вожжи без надобности не возьмёт, а уж если посчитал, что надо взяться за гуж, то взявшись, не станет говорить, что, мол, не дюж, и без необходимости поводьев не выпустит.
Ладно, посмотрим
Пошли дальше. Не сделали и десяти шагов, как снова за Иониной спиной начался разгул, но теперь он старался отрешиться и не обращать на звуки внимания, как и на холодок, сквозивший в позвоночнике.
Разговор начала психологона сбавила шаг и приняла чуть в сторону, так что они с Ионой шли теперь почти бок о бок.
Вы и сейчас слышите эти звуки? спросила она.
Иона прислушался.
Нет кажется, нет.
Значит, это было ваше одиночество.
Он улыбнулся.
Одиночество похоже на безумие?
Она внимательно заглянула ему в лицо. Ответила:
Во всяком случае, между ними много общего. Не советую вам концентрироваться на вопросе своего психического здоровья. Знаете, если ты долго смотришь в бездну
«И смотрят жадно из тьмы и мрака, как две луны, два пустые зрака, и чьи-то руки в озябшем сердце ключ повернут и откроют дверцу. За этой дверцей я прячу душув одну восьмую всемирной суши, в одну двадцатую океананеизлечимую мою рану
Душаэто рана, нанесённая Кем или чем? Богом?..
Да, если ты долго смотришь в бездну, она, зараза, тоже начинает смотреть в тебя. Нужно не смотреть ей в глаза. Ни ей, ни Кундри, ни Ездре. Если они моя бездна, как утверждает Сам, то лучше не смотреть в них, не встречаться с ними взглядом. Нету у безумия начала, нету у безумия конца Одна, значит, получается, сплошная середина, без начала и конца, а, Сам? Ловко придумано!»
Почему я никогда вас не видел? спросил Иона.
Психолог помолчала.
Потому что раньше меня здесь не было.
А когда появились?
Когда вы прыгнули в эту клоаку.
А что вы делали до этого?
Держать строй! прикрикнула Кундри, бросив злобный взгляд на психологиню. Та торопливо заняла своё место впереди Ездры.
Не знаю, бросила она через плечо.
17
Привал устроили, когда санатория уже не видать было на горизонте даже в прицел снайперки Кундри. Расселись на кочках, выбирая места повыше и подальше от топких лужиц, шагнув в одну из которых, можно провалиться по колено в стылую липкую жижу, вытолкнув на поверхность полусгнивший труп жабы, воробья, а то и зайца. Костёр развести было не из чеговокруг, на сколько хватало глаз, расстилалась однообразная кочковатая равнинагрязная тряпка без всяких признаков растительности, если не считать пучков осоки, мха да редкой жухлой травы.
Костёр развести было не из чего, зато у Кундри в подсумке нашлись три бутерброда с сыром. Даже два полиэтиленовых мешка, а каждый был сложен для верности ещё вдвое, не предохранили хлеб от пропитывания вонью, затоплявшей канализацию. Чтобы съесть доставшуюся ему долю, Ионе пришлось задерживать дыхание, пока жевал, и выдыхать зловоние изо рта, вдыхая только носом. Вонь Гадской топи, доносимая ветром, была всё же не столь мерзкой, как привкус у этого бутерброда.
Горизонт таял в дождливой мороси и в тумане, ползущем с Гадской топи, заволакивавшем пространство рваными белыми нитями, отчего окружающее пространство съёжилось, сгустилось вокруг, вычленив из себя четырёх человек, словно актёров на сцене, занятых в спектакле, но не ведающих даже, есть ли в зале зрители.
А теперь, сказала Кундри, когда бутерброды были кое-как съедены, наша новенькая немного расскажет нам о себе.
И многозначительно огладила, оправила ветошь, которой был обмотан приклад винтовки.
Роза Шарона подняла на неё свои чёрные глаза, медленно улыбнулась. Спросила:
А что рассказывать?
Кто ты? Откуда взялась? Зачем? Кундри выстрелила вопросами, загибая на каждом палец.
Я психолог, пожала плечами кореянка. Как и вы все, взялась из его подсознания. Взялась затем, чтобы вывести вас и себя отсюда и вернуть в обычный мир.
Наступило молчание. Иона заметил взгляды, которыми уставились на эту розу Ездра и Кундритак смотрят на человека, в котором только что вдруг определили чокнутого, как на ребёнка, который отмочил забавную штуку, но чёрт его знает, ка́к следует к этой штуке относиться и не стоит ли показать дитяти психиатру.
Наконец Кундри прочистила горло и участливо вопросила:
Как ты сказала? Из его подсознания? Что за прикол?
Я понимаю, что буду сейчас нести, с вашей точки зрения, полную ахинею, улыбнулась роза, но так или иначе, рано или поздно, я должна буду вам это сказать В общем только не считайте меня шизофреничкой в общем, на самом деле нас сейчас тут нет.
А где мы? быстро спросил Ездра, прежде чем психологиня успела пойти дальше.
Нас тут нет, повторила она, кивком головы давая понять, что с вопросами следует пока погодить. Как не существует этой равнины, промзоны, до которой вы хотите дойти, и санатория.
Что-то знакомое, пробормотал Иона. Где-то я уже это слышал.
Психологиня не обратила на его слова никакого внимания и продолжала:
Есть только сон. Сновидение. В которомсанаторий, эта равнина, промзона и мы с вами.
Неумно, вставила Кундри.
Но роза Шарона игнорировала и её.
Есть сон, продолжала она, есть человек, которому он снится, есть так называемые аватары реальных людей, как, например, я, и есть фантомыперсонажи на самом деле не существующие, которые суть целиком и полностью порождения фантазии спящего. Я не знаю, кто из вас настоящий, а кто фантом, могу поручиться только за себя.
А кто ещё может за тебя поручиться? усмехнулась Кундри.
Никто, вполне серьёзно отозвалась психологиня, не давая вовлечь себя в перепалку и словесные игры. Плохо то, что фантому ничего не грозит, кроме окончания его существования вместе с окончанием сна, а вот аватару в этом сне грозит всё, в том числе и фантом, который может, например, убить его из снайперской винтовкиПри этих словах глаза Ионы и Ездры невольно опустились на снайперку, лежащую на коленях Кундри. А психолог меж тем продолжала: Аватар умрёт, но умрёт по-настоящему, то есть вместе с ним умрёт реальный человек. Точно так же убьёт его и окончание сна. Ежедневно в мире сотни и тысячи людей умирают в чужих снах, умирают по-настоящему.
Похоже на бред, сказала Кундри, взглядом ища согласия Ездры и Ионы. И что, они действительно думали, что мы поверим в такую туфту?