Выйдя на струю реки, лодка была подхвачена быстрым течением и понеслась по перекату. Ловко орудуя веслом, Кацапов виртуозно лавировал между выступающими на поверхность большими камнями. Надеждин, никогда ранее не ходивший по реке, со страхом наблюдал, как их лодка увёртывалась от препятствия, проскакивая буквально в нескольких десятках сантиметров от громадных валунов.
Вовремя мы вчера причалили к берегу! глядя вперёд и не оборачиваясь, прокричал Надеждин. А то бы несдобровать нам здесь!
Я ведь не совсем спятил, чтобы ночью преодолевать перекат! весело отозвался Александр, молниеносно перебрасывая весло слева направо. Просто я ждал до того момента, когда ты в штаны наложишь!
Издеваешься, да?
Надо же как-то вырабатывать в тебе смелость! Вчера был самый подходящий момент! Правда, окончательной цели я пока не достиг, но думаю, чуток закалил твою волю.
Гад же ты, Сано, всё-таки!
Не больше, чем ты!
Почти десять часов друзья шли по Алдану без большой остановки. Лишь дважды они причаливали к берегу, чтобы сделать короткую передышку и доесть тетерева. Сколько ещё оставалось плыть до Кутаны, беглецы не знали.
Кацапов уже стал присматривать место для ночной стоянки, как вдруг совсем неожиданно впереди показалось стойбище.
Радуйся, Гришка, промолвил он, указывая веслом на юрту за поворотом. Впереди твоё спасенье.
Не похоже, чтобы это были оленеводы, сказал Надеждин. Никакого стада поблизости нет, да и юрта всего одна.
Здесь не бывает оленеводов, пояснил Александр. Оленей выращивают на севере Якутии.
Тогда, кто ж здесь обосновался?
Вот это нам и предстоит сейчас выяснить, Александр усиленно заработал веслом, направляя лодку к берегу.
Место для стоянки было выбрано удачно. Небольшая котловина соприкасалась с тайгой с одной стороны, а с другой неглубоким овражком с уклоном выходила на галечниковую косу. На галечнике, наполовину вытащенная из воды, без привязи покоилась лёгкая долблёная лодка.
Друзья вытащили свою лодку подальше на берег, направились к юрте. Рядом с ней горел костёр, перед ним на корточках сидел пожилой якут. Во рту дымилась трубка. Он что-то варил, помешивая в котелке. Ветерок донёс ароматный дух варёного мяса. Друзья переглянулись, втягивая расширившимися ноздрями пленительный запах, и сглотнули накатившуюся слюну.
Здравствуйте, поздоровался Кацапов первым и остановился в нескольких шагах от старика.
Сдрастуй, приветливо ответил якут, всматриваясь слезившимися от дыма узкими глазами в лицо Александра. Затем его взгляд перешёл на Григория. Кто будите? Засем тайга гуляй?
Старатели мы, отец, домой возвращаемся, торопливо проговорил Надеждин, пытаясь заглянуть в котелок. В его горле несколько раз поднялся и опустился кадык.
О! Старательхоросё! Золото мытьденьга много быть! Богатый селовек быть, знасит, больсой дом имей, красивый девуська имей! якут встал, протянул руку для приветствия и долго тряс ею при рукопожатии каждому из гостей.
Моя Иван зовут, эвенк моя, охотник, узкие глаза Ивана сощурились в улыбке и на миг исчезли совсем. Зверя имай, мясо, мех имей.
Ты один здесь? спросил Кацапов, оглянувшись по сторонам.
Три нас. Дватайга, Иванюрта охраняй, к'усать готовь, мех делай.
У вас можно заночевать? Притомились мы, надо отдохнуть немного. Завтра дальше поплывём.
Конесно, мозно, глаза эвенка вновь пропали на смуглом скуластом лице. Юрта пустой, три дня пустой. Охотник тайга гуляй, зверь имай. Вчера ушёл.
Эвенк направился в юрту, через минуту он появился с четырьмя алюминиевыми мисками в руках, поставил на чурбачок.
Каса к'усать будем, с мясом. Узин будет.
Он снял с огня котелок, поставил на землю. Откуда-то из-за пазухи извлёк ложки, положил на чурбачок рядом с мисками.
В это время из юрты появился крепкий коренастый мужчина лет сорока. Широкое лицо с зелёными глазами и тонким носом украшала густая борода. На нём был толстый свитер тёмно-серого цвета, брюки заправлены в кирзовые сапоги. Он постоял некоторое время, пристально разглядывая неожиданных гостей, затем приблизился к костру, заулыбался. На лице играла улыбка, а глаза оставались колючими, недружелюбными.
Добро пожаловать, гости дорогие, произнёс мужчина приблатнённым тоном. Устали? Проголодались в дороге?
Есть немного, ответил Григорий и вопросительно уставился на эвенка. Кацапов тоже посмотрел на старика. Тот перехватил взгляды гостей, поспешил пояснить появление мужчины.
Геолог-товарись Юрка, представил он мужчину. Мало-мало отдыхай, потом опять тайга ходи. Тозе гость моя.
Ага, геолог, как-то странно усмехнулся мужчина. Шёл по маршруту, наткнулся вот на Ивана. Подумал: а почему бы мне не отдохнуть пару дней, если представилась такая возможность? Не так ли? Такой длинный путь по тайге отмахал! Восстановлю силёнки, да двину дальше ископаемые искать.
Если бы Александр не был в геологических экспедициях и не знал работу геологов, он принял бы слова мужчины за чистую монету. Но сейчас он услышал сущую ерунду и невольно насторожился. Насторожился и Надеждин. Друзья обменялись взглядами и не подали вида, что не поверили мужчине.
А вы, как я услышал, старатели? «геолог» беспардонно продолжал разглядывать гостей. Домой возвращаетесь?
По найму работали в артели, с неохотой ответил Кацапов. Срок закончился, домой вот возвращаемся.
Давайте узин к'усать, сказал Иван, перемешивая кашу в котелке. Осень вкусна каса. Мяса вкусна.
Все тут же разобрали миски, по очереди нагребли из объёмного котелка душистой каши с мясом, с усердием заработали ложками.
Много намыли? поинтересовался Юрка как бы ненароком.
Чёрт его знает, пожал плечами Кацапов. Начальник артели учёт вёл. Сколько намоемвсё ему отдавали. А он потом, когда уже сдавал государству, переводил деньги нам на счёт. Вот прибудем в Якутск и узнаем, сколько заработали. Думаю, нам хватит на первое время, всё-таки два сезона ишачили на прииске. Верно, Гриша?
Надеждин быстро закивал головой.
«Геолог» криво ухмыльнулся, не поверил.
Не может быть, чтобы чуток не слямзили для себя. У вас же за спиной никто не стоял, когда вы песок черпали.
Ну, с этим у нас строго было, включился в разговор Надеждин. Поймают когосразу с прииска выгоняют и всех заработков лишают автоматически. Такой порядок в артели. Никто рисковать не решался.
Ну-ну, скривился в ухмылке Юрка. Так я вам и поверил.
Ты спросил, я ответил. А веришь ты или нетмне, по большому счёту, наплевать, с появившейся злостью ответил Кацапов. Точно так же наплевать мне и на то, какой из тебя геолог, и какие полезные ископаемые ты здесь ищешь.
На лице Юрки на секунду появился испуг, но тут же пропал. Он вынул из кармана помятую пачку папирос, достал из неё папироску, прикурил. Глубоко затянувшись, выпустил через нос две густые струи дыма, произнёс:
Ты прав, не геолог я. От милиции скрываюсь. Покалечил попьяни бабу свою, в тайгу от мусоров подался. Хочу дождаться охотников через пару дней, попроситься, чтобы взяли они меня в долю. Ружьё у меня есть, охотиться умею. В посёлок возвращаться мне пока нельзя.
Откуда ты? спросил Александр.
Из Усть-Миля.
Ничего себе ты отмахал! Это ж сотни полторы отсюда будет, если не больше.
Как в Усть-Миль-то занесло? Ты ведь не из местных, широкоглазый, полюбопытствовал Григорий.
Из-за бабы всё. Сам я из Владика, морячил на торговых судах. Долго холостой ходил. Потом встретил свою Ленку. Расписались. Жили нормально. Ленка врачом работала, я в загранку ходил. Потом меня на контрабанде взяли, восемь лет припаяли. Ленка ждать не стала, в Усть-Миль подалась. Должность ей дали высокую, зарплату хорошую положили. Уехала, сучка, в Якутию, и адреса не оставила. Не хотела, чтобы я её нашёл, со злостью усмехнулся Юрий. И было в этой усмешке, в блеске кошачьих глаз что-то настолько хищное и зловещее, что Кацапов живо представил, какая встреча произошла у этого человека со своей женой.
Откинулся я через шесть лет, на два года раньше звонка, продолжил Юрий. Приехал во Владикни жены, ни квартиры, дорога на флот закрыта. Стал искать бывшую, захотелось взглянуть ей в глаза.