А бывали такие случаи? с неподдельным интересом спрашивал Смольников.
Бывали, ещё как. Есть в этой жизни одна очень страшная вещь, которая касается, как ни странно, волонтёров, но может затронуть и обычного человека это сон про пятиэтажку. Вы словно студент, проживающий в старой пятиэтажке. Одним вечером, к вам подойдёт мрачный дед и скажет: двери ночью закрывай! А вы ему назло дверку-то откроете, и всё смерть во сне, а затем и наяву, от той же остановки сердечка, улыбнулся Серёга.
И как же вы с этим боролись?
Лично я те времена не застал, но бывалые труженики рассказывали, что всё началось со слухов: некоторые люди разговаривают во сне, что, естественно, ни для кого не секрет, так вот некоторые по полночи твердили о дверях и пятиэтажке, а наутро внезапно умирали. Причины смерти ставили самые разные, всё искали какие-то болезни, но правду не знал никто. И вот приснился этот сон одному хорошему волонтёру он сразу понял, что к чему, прямо там, во сне. Третьего не было дано: либо он умирает, либо бьётся до последнего. Вместо того чтобы идти наперекор судьбе, он сделал всё, чтобы себя обезопасить: закрыл дверь в квартиру, в которой проживал по сюжету. И стоило ему это сделать, как он тут же проснулся в своей постели живой и невредимый, а затем и справочник новым способом избежать случайной смерти во сне пополнил. Вот и вся борьба.
А что за справочник? Это оттуда вы взяли мой адрес?
Э-э, улыбнулся Серёга, этого я вам рассказать не могу, но поделиться парочкой полезных житейских советов, чтобы вы себя не угробили в повседневности это всегда пожалуйста, взамен на нужную нам информацию, разумеется. Что насчёт адреса, то не имейте волнения, справочник тут не причём. Вы, случаем, не помните, что было в четырнадцатой главе вашего «Паралича»?
Как же, говорил писатель, доставая из кармана пачку сигарет, самая длинная сорок листов и самая страшная глава с точки зрения описаний, на секунду умолкнув, он чиркнул дешёвой красной зажигалкой, которую взял с деревянного подоконника, и прикурил сигарету, а затем продолжил: Я писал её ночью, но мне вдруг стало настолько жутко, что работу пришлось отложить до утра. Бо́льшая часть главы была посвящена показаниям одного из антагонистов, он рассказывал, как они насиловали тело в гараже.
Ужас какой всё-таки насиловали, вырвалось у меня. Это всё чистая правда?
Конечно нет, ответил Смольников, затянувшись сигаретой, всё сплошные метафоры. Скажу по секрету, Анастасия это образ моей долгой дружбы с двумя людьми, которые в книге представлены похитителями. Основная мысль состоит в том, что они пытаются оживить то, что уже мертво.
Пытаются оживить дружбу насилием? усмехнулся Серёга. Вы меня, конечно, извините, о вашей графомании ой, ну, тяге к излишним, возможно, описаниям я наслышан сполна, но что там можно описывать сорок листов?
Сам виню себя в графомании. Да и в ту ночь я разошёлся не на шутку, говорил писатель, смотря в одну точку пустым взглядом. Их логика была такова: Анастасию, считайте, дружбу, нужно реанимировать, для чего они используют электрический ток, пропуская его через тело. Так я намекал на их пустые попытки вернуть былое общение. А затем, решив, что если начать серьёзно приставать к скромной девушке, то она обязательно прекратит этот цирк и перестанет притворяться мёртвой, злодеи насиловали бездыханное тело, не забывая изредка пропускать ток. В конце концов, когда они всё осознали, то приняли решение отступить. Именно описания сего ужаса заставило меня прекратить писать ночью. После содеянного преступники сначала спрятали тело, сами не помня куда, а затем отправились на опушку леса, где принялись заливаться водкой и рассуждать о смысле жизни. Он сделал паузу и поднял на нас глаза. Если где-то и была неправильная состыковка слов, то, скорее всего, именно здесь.
Почему вы так уверены?
Я использовал нехарактерные для героев, да и в принципе для себя слова. Мне пришлось обратиться к учебнику философии он остался у меня ещё с института. Я переписал очень много терминов и определений, но только своими словами и да, действительно, я вполне мог, как вы там выразились совместить несовместимое.
У вас остались копии главы? поинтересовался я.
Нет, что вы, отрезал Смольников, мы уничтожили всё сразу после смерти одного из ваших. Или это были не ваши? Просто те, кто приходил за разъяснениями в первый раз, ничего не спрашивали у меня, да и не рассказывали, как вы.
Ну, раз не убили, то, видимо, наши. А, вот скажите, каким образом вы распродали напечатанный тираж?
Распродал усмехнулся писатель. Я с этого тиража ни копейки не получил. Типография разорилась; ещё бы ей не разориться, с таким-то отношением! Главу из книги вырезали, а нумерацию не поправили, значит, редакторы с ней даже не работали! Я эту контору-то и выбрал только из-за невысоких цен. А всё, что успели напечатать, я раздарил друзьям, как прощальный подарок А как книга оказалась у вас?
Случайно, пожал плечами Серёга. Он достал из кармана куртки распечатанные фотографии и разложил их на столе перед Смольниковым; вместе с фотографиями на стол выпал небольшой листочек с адресом писателя. Нашёл в отцовской библиотеке, она?
Она, кивнул писатель. Гроб на обложке сам рисовал.
А как насчёт новых работ? Есть сдвиги?
Как вам сказать после всего произошедшего я долгое время не брался за перо, пожал плечами писатель, зарабатывал редактурой на заказ, чем и сейчас занимаюсь, на это и живу остались ещё накопления с продажи квартиры, но их я тратить не рискую. Новые работы ещё я написал небольшой рассказ о событиях после публикации книги, но не переживайте, его я уже несколько раз читал в нашем доме культуры на литературных вечерах, поэтому никакой опасности он не несёт. Единственное замечание: я утаил причину всего происходящего, описав это как нечто необъяснимое.
У вас большая библиография? спросил я.
Нет, покачал головой Смольников, совсем нет. Однажды мне приснился сон про так называемый красный куст была у меня в детстве такая страшилка. Под впечатлением я написал об этом рассказ и опубликовал его в нашем журнале ещё задолго до моей книги. Положительных отзывов не было, ровно, как и негатива в мою сторону. Самое ужасное, что может случиться с творцом это безразличие к его творению. Сейчас я думаю, что мне было бы куда спокойнее, разнеси критики моё произведение в пух и прах. Но тот факт, что критика отсутствовала полностью, подтолкнул меня к мысли, что я довольно-таки сносный писатель, а затянувшийся процесс прекращения общения с этими небезызвестными личностями с новой силой разжёг во мне вот это «творческое пламя». Затем «Паралич», после него рассказ обо всех последующих событиях и всё. Пробовал себя в стихах, само собой, пытался не рифмовать на глаголы, но время юношеских любовных переживаний давно прошло, знаете ли, больше ничего особо не лезло в голову разве что политика, но какой из меня оппозиционер! Сижу у чёрта на куличиках, только новости читаю, да и то изредка. Он грустно вздохнул. Недовольства через край, но вот чем именно недоволен, сказать не могу.
Нам было крайне важно узнать, что вы осознаёте совершённую ранее ошибку, начал Серёга, и более не претендуете покушаться на жизни людей. Теперь и чёрным волонтёрам до вас не будет никакого дела Ваше недовольство же оно абсолютно понятно, он улыбнулся и грустно кивнул, покосившись на меня, все мы здесь недовольные но такие смиренные
Повисла пауза.
Не хотите почитать нам что-нибудь, пока ждём газовиков? выпалил вдруг мой друг.
Помилуйте, Сергей, только не стихи, поморщился писатель, махнув рукой, всё это либо любовная лирика, о которой сейчас даже не хочется вспоминать, либо грязная политическая сатира Теперь он успокоился и порозовел лицом.
Ну и ничего страшного, я больше прозу люблю, улыбнулся Серёга, прочтите нам свои новеллы, уж очень интересно, что там у вас за красный куст такой.