Товарищ комиссар! Парень рванул спасённого к себе, тот врезался ему головой в грудь, и оба отлетели, со всей силы приложившись об дерево. Сверху посыпались иголки. Товарищ
Чёрная вода покрылась мелкими пузырями над ней ещё раз мелькнуло лицо комиссара и
Шум белых крыльев походил на рокот взлетающего самолета. Громадная белая птица пронеслась над водой и на тонущего комиссара упала верёвочная петля.
Он вернулся! Вернулся! отплёвываясь от грязи и тины, прохрипел спасённый.
Прямо по трясине прошлепали высокие сапожки. И конец верёвки полетел парню в лоб.
Тьяните! Szybko!
Парень мгновенно захлестнул верёвку вокруг ствола сосенки:
И-и раз и два Кольцо верёвки елозило по стволу, заставляя сосенку трястись и крениться.
Неизвестный спаситель уже метнулся к Йосипу, за волосы вздёргивая его голову над водой
Nie zatrzymac się! Тьянить! Тьянить, гайда! раздался звонкий девчоночий крик
Ауххх! Верёвка натянулась до упора, до звона. Мышцы на руках взвыли от боли, но парень рванул раз, и ещё раз, и ещё, повис всем телом, чувствуя, как рядом добавляет свой малый вес его товарищ
Трясина разочарованно чмокнула. Чёрная жижа расступилась, потекла с лица и плеч комиссара, и тот, ухватившись за верёвку, принялся судорожно перебирать руками, выволакивая себя из топи.
Ахххх, чё-ё-ё-рт под тяжестью верёвка рванула у парня из рук, срывая с ладоней и корку грязи, и живую кожу. Он с воплем упёрся подошвами в ствол и сам чуть не заплакал, когда на пятачок суши, кашляя и задыхаясь, выползло жуткое болотное чудище.
А рядом, медленно и величественно, опустился здоровенный, аж сияющий на фоне болотной грязи белый гусь.
Товарищ комиссар! Мелкая «пионерия» с истошным рёвом кинулась на «чудище», обхватив его обеими руками, разом с тиной, грязью, землёй и всем прочим. Товарищ Гусь! с таким же радостным воплем попытался обняться с гусем, но тот предупреждающе гоготнул и дёрнул шеей, уворачиваясь от чёрных рук.
Парень судорожно выдохнул и без сил привалился к сосенке.
А вам нравится тут льежать? Задкуйте, пане, задкуйте!
Задкую, панночка, как есть задкую! Задом кверху! согласно бормотал Йосип, и действительно «задкувал» изрядно оттопырив зад, медленно, на четвереньках, отползал от трясины. Дополз до сосенки, обхватил её обеими руками, прижался и затих.
Швабы в первшый раз сказали правду? Советские партизаныстрашные чудища? протянул девчоночий голос.
Да брешут як завжды, не верьте им, панночка! пробормотал Йосип.
С чего вы взяли, что мысоветские партизаны? с трудом приподнимаясь на локтях, прохрипел комиссар.
Матка Бозка, если вы, пане, не рейхскомиссар Эрик Кох так я и не знаю, у кого ещё тут есть комиссар! ехидно ответила она.
У бога матери нет! звонко провозгласил младший из их четвёрки.
Жалко боженьку сирота горькая все ещё тяжёло дыша, прошептал Йосип.
Бога просто нет! Каждый учившийся в школе человек знает звонко продолжал младший
Что надо соблюдать конспирацию и не болтать лишнего даже когда тонешь в болоте! рявкнул комиссар. Вы с Йосипом у меня из нарядов по лагерю до конца войны не вылезете!
А чего Йосип-то? немедленно возмутился тот. Я товарища комиссара только шлимазлом назвал, а на это, извиняюсь, звание у Советской армии монополии нет!
Оуфффф! длинно выдохнул комиссар, приподнимаясь на четвереньки, из карманов его шинели потекла болотная жижа. Замолчите уже! Брали бы хоть пример, вот, с барышни
Привалившийся к сосенке парень наконец поднял голову и попытался сквозь скособоченные на носу очки рассмотреть ту самую барышню панночку что так вовремя пришла им на помощь. Не увидел сквозь заляпанные стёкла ничего, в ярости сдёрнул очки с носа и уткнулся во что-то белое, туманное
Беритье, беритье! Идти по болоту, ничьего не видя
Перед носом у него висел платочек. Белый. И даже с кружевом.
«Сама напросилась панночка!» Грязными руками парень схватил платок и принялся яростно тереть стёкла. Нацепил кое-как отчищенные очки на нос, покрутил платок, почему-то испытывая и злобное удовольствие при виде враз переставшего быть белым кусочка ткани, и одновременно какую-то смутную жалость и уставился на их спасительницу.
И тут же поймал себя на том, что трёт платком руки.
Вот как можно на болотах быть такой щеголихой? На пришедшей им на помощь девчонке красовались тёмные шаровары и охотничья куртка, аккуратно подогнанная по фигуре. Конспирация и впрямь налицо, в смысле, что лица не видноволосы вместе со лбом, рот и нос закрывал намотанный на голову тёмный платок. Насмешливо избоченившись и склонив голову к плечу, девушка стояла прямо на трясине! И тонуть явно не собиралась!
Это вроде надувных водных лыж, которые у нас в Белоруссии были? вдруг выпалила замурзанная «пионерия», тыча пальцем в странные плоские платформы на ногах у девчонки. Уточнять, что ходить по воде на той отрыжке советского спорта всё равно не получалось, сразу вверх ногами переворачивало, а можно было только плавать, как на плотике, не стал. Пусть не думают, что своими доморощенными изобретениями могут удивить советских партизан! Из самой Москвы прислали! И приосанился, аж грязь посыпалась с надутых от важности щёк.
Вы есть советские партизаны, подвела итог их спасительница. Комиссар Бринский, я полагаю?
Дядя Петя. Комиссар одарил младшего спутника таким взглядом, что тому, похоже, захотелось обратно в болото. А это вот Йосип
Девушка поклонилась. Нет, ну понятно, руку пожимать, по-товарищески, им сейчас никто не захочет, после топи-то, но чего ж вот так кланяться! Тоже навроде беленького платочка на болотах.
Тихоня продолжал комиссар, кивая на парня, а тот насупился, разглядывая пришлую девчонку неприязненно.
Лыбится сейчас небось! Под платком не видно, но он точно зналлыбится! И ведь не объяснишь никому, что прозвище от фамилии, а вовсе не от характера. Конспирация!
А это Стриж. Комиссар дядя Петя кивнул на младшего из их четверки.
Маленький потому что? со своим чуть металлическим акцентом протянула девушка.
Быстрый! проворчал Стриж, отбил об колено добытую из грязи кепку и напялил на голову, занавесив лицо облепленным водорослями козырьком.
А товарища Гуся вы знаете, закончил дядя Петя.
Он у вас дрессированный? вскинулась девушка. Он меня клювом за за камизелку за вот это Она подёргала край куртки, схватил и за собой повёл! Я вас совсем в другой место ждать Не находилем не нашла, если бы не он!
Он у нас самый умный! гордо объявил Стриж.
Он с нами ещё с лета 41-го, буркнул Тихоня. Отец в Белоруссии служил, он остался, а нас эвакуировали. Немец наш эшелон и разбомбил. Мы с со Стрижом по насыпи скатиться успели, а он следом за намитак втроём в кустах и прятались, потом вместе на отряд товарища дяди Пети набрели. Может, он и вовсе цирковой, мало ли кто в эшелоне ехал.
Удивительно, что не съели!
Его нельзя есть! бурно возмутился Стриж и попытался снова обхватить гуся чумазыми руками. Гусь предостерегающе зашипел.
Полезный гусь оказался, вмешался дядя Петя. Охранников от рельс выманивает, сам, без людской помощи! Перед носом у немцев ковылять начинает, ну а те до нашей гусятины охочидавай ловить. А он между ними и так и эдак мечется, вроде как удрать пытаетсяну пока те за ним, наши группы взрывчатку на рельсы и ставят. Так что за свой разбитый эшелон товарищ Гусь давно уже отплатил.
А мы? Разве не отплатили? немедленно влез Стриж.
Ну как же без вас прокряхтел дядька Йосип и, цепляясь руками за сосенку, поднялся на ноги. Вас-то, панянка, как звать?
Так и зовитеПанянкой, хмыкнула девушка.
«Не доверяет, значит», насупился Тихоня. Они, конечно, тоже конспиративными псевдонимами представлялись, но они-то понятнопочему, а вот она Про неё им ничего не известно!
Ну что, панянка по имени Панянка, я вроде как уже на ногах, хмыкнул Йосип. Това Дядя Петя, вы как?