Да. Мне казалось, она будет такая же, как Англия, а тут всё по-другому. Всё намного больше. Машины больше, дороги шире, а порции в ресторане просто огромные. Я чувствую себя здесь непривычно маленьким.
Привыкнешь. Путешествия меняют людей. А менятьсяэто условие нашей жизни. И дядя философски посмотрел на племянника сквозь очки. Потом он достал из сумки свой журналистский блокнот, несколько ручек и положил их на полочку возле окна. Моё место внизу, ты спишь наверху. Ладно, давай разбирать вещи.
Он закатал рукава рубашки, и Хол, как уже когда-то раньше, увидел, что на каждой руке находится сразу по трое часов, и каждые из них показывали какое-то конкретное времяЛондона, Нью-Йорка, Токио, Берлина или Москвы. Так дядя лучше ощущал пульс времени всей планеты, об этом он говорил ещё в прошлую поездку. Сейчас, взглянув на свои самые старые часы, с тяжёлым стальным браслетом, он сделал вывод, что у него с племянником ещё есть немного времени, чтобы выйти прогуляться.
Хол первым вышел в коридор и тут же вжался в стену. Навстречу шла высокая женщина, латиноамериканка, с огромной копной волос цвета жжёного сахара и влажными губами. На ней был чёрный кожаный пиджак, тесный в талии, и туго обтягивающие джинсы.
Здрасте, сказал Хол.
Здрасте, хмуро сказала женщина и открыла дверь в купе напротив.
Должно быть, мы будем соседями, улыбнулся дядя Нэт, тоже появившись в коридоре. Меня зовут Натаниэль Брэдшоу, а это мой племянник Харрисон, или просто Хол.
Ванесса Родригес, коротко бросила соседка и далее молча протиснулась в своё купе, задёрнула шторку на окне и задвинула за собой дверь.
Пошли, Хол, прошептал дядя. Не будем беспокоить людей.
На платформе было уже мало людей. Со стороны головы поезда доносился шум. Там работал вилочный погрузчик. Он подцеплял контейнеры с чемоданами и завозил их внутрь багажного вагона. Но шум издавал локомотив: происходила сцепка из двух тепловозов. Поскольку платформа находилась под зёмлей, то их дизели, казалось, сотрясали весь воздух; сиреневый дым уходил в вентиляцию под потолком. Кабины тепловозов смотрели в разные стороны: однавперёд, другаяназад, поэтому всё можно было рассмотреть, не сходя с места.
Холу первый тепловоз показался немного странным. Он походил на большой, непомерно раздавшийся в ширину и особенно в высоту грузовик, с высоким и кургузым капотом. У него были такие же, как у машины, стёкла с дворниками, но намного больше фар.
По-моему, наш прошлый паровоз «А4 Пасифик» был гораздо симпатичнее! прокричал он дяде Нэту на ухо.
Так это и не паровозы, усмехнулся дядя. И даже не тепловозы. Это дизель-электровозы серии «Джэнесис». Каждый примерно вдвое мощнее нашего.
А почему их два?
Мы поедем через Скалистые горы, там очень крутые подъёмы и спуски. Если один локомотив откажет, другой должен подстраховать.
Хол снова посмотрел на бело-синий локомотив, локомотив «посмотрел» на него. Теперь он казался уже немного симпатичнее. Хол пожалел, что забыл блокнот и карандаши. Ничего, потом нарисует по памяти, решил он.
Дядя Нэт тронул Хола за локоть и показал на багажный вагон. Его двери закрывались, погрузчик с пустыми тележками уезжал.
Нам пора.
Франсина стояла в дверях вагона и махала им рукой, чтобы они торопились. Дядя Нэт и Хол побежали, но, когда, запыхавшись, заскочили в вагон, проводница лишь весело рассмеялась:
Я бы всё равно не дала им уехать без вас.
Ну спасибо, сдержанно улыбнулся дядя.
Когда они поднялись в своё купе, поезд уже начал движение: мимо проплывали колонны вокзала.
Что это? сказал дядя, нагнулся и поднял с пола конверт. Внутри лежала записка. Ах вот оно что! обрадовался он. Это от Огеста Резы. Он приглашает нас посетить его в своём вагоне. В «Серебряном страннике», я так полагаю.
Глава 3В гостях у Огеста Резы
Едва поезд выкатил из-под сумрачных сводов вокзала «Юнион Стейшн», в вагон тут же хлынуло осеннее солнце. Мир преобразился. За окном проплывали знаменитые чикагские небоскрёбы, мосты, акведуки, парки. Все краски осени играли на постриженных деревьях.
От Нейпервилла до Принстона нам ехать примерно час, сказал дядя Нэт, заранее кладя в карман ручку и блокнот, после чего вытянулся в своём кресле, положив руки за голову. Достаточно времени, чтобы подготовиться к интервью, которое Реза будет давать сегодня вечером.
Так мы идём к нему прямо сейчас? с оживлением спросил Хол. Ему уже не терпелось увидеть Марианну.
Нет, туда через поезд не пройти. В «Серебряный странник» можно попасть лишь с платформы. Так что придётся подождать до станции.
То есть сейчас мы туда не попадём?
Нет, сказал дядя Нэт и задумчиво посмотрел в окно. Интересно, какую такую новость он припас для своей пресс-конференции? Надеюсь, я сумею заставить его проговориться.
А чем он занимается, этот Реза?
Новыми технологиями. Он сделал состояние на производстве современных источников питания.
Это что, батарейки, что ли? удивился Хол.
В том числе. Но сейчас он больше инвестирует в разработки электрических батарей для спутников и подводных лодок, а также аккумуляторов для электромобилей, роботов, дронов, смартфонов и много чего другого.
Значит, пресс-конференция будет просто о новом аккумуляторе? Хол сделал кислое лицо.
Дядя улыбнулся:
Кто знает Точно пока неизвестно. Но это и создаёт интригу.
А может, это как-то связано с новыми типами поездов? предположил Хол. Тогда понятно, почему он пригласил вас.
Возможно, опять улыбнулся дядя. Но я в этом деле не специалист. Я просто журналист, который много пишет о железных дорогах. Кажется, мы замедляемся Да. Это станция. Пошли!
«Калифорнийская комета» остановилась у кирпичного здания с вывеской «Нейпервилл». Путь по платформе до «Серебряного странника» был недалёк, но всё равно следовало спешить, потому что поезд стоял здесь недолго. Дверь вагон-салона была закрыта. Дядя постучал. С шипением дверь медленно отворилась. В проёме стоял телохранитель Вуди.
Привет, Вуди, выскочил вперёд Хол. Знакомься, это мой дядя, Натаниэль Брэдшоу. Мы здесь по приглашению мистера Резы.
Ухмыльнувшись, Вуди посторонился.
Откуда ты его знаешь? шёпотом спросил дядя Хола, когда они ступили в коридор, отделанный белым пластиком.
Потом расскажу, прошептал Хол. Он тоже умел создавать интригу.
В белом коридоре имелось только четыре двери. Одна на миг приоткрылась и тут же захлопнулась. Холу показалось, что он успел увидеть Марианну. Коридор заканчивался небольшой лестницей с двумя ступеньками, которые вели вниз, и дальше сразу открывался просторный зал ультрасовременного вида; стены обтянуты тканью, пол покрыт ковром. Посередине зала стоял большой овальный стол на толстенькой стальной ножке. Рядом стоял большой мягкий белый диван. На диване сидела красивая молодая женщина-афроамериканка в красном брючном костюме и туфлях на очень высоком каблуке. Сбоку появился невысокий мужчина в круглых роговых очках, одетый в тёмную водолазку и светлые брюки. Он внимательно смотрел на гостей.
А вот и мистер Брэдшоу! торжественно произнесла женщина, ослепительно сверкая своей бесподобно-белоснежной улыбкой с ярко накрашенными губами.
Какая встреча! улыбнулся дядя Нэт, почтительно склонив голову. Я должен был догадаться, что без тебя тут не обошлось.
Нэт, прошу познакомиться с хозяином этого чертога, моим очень хорошим другом Огестом Резой, сказала афроамериканка.
Очень приятно, сэр, сказал дядя Нэт, деликатно пожимая руку миллиардеру.
Я прочитал пару ваших книжек, сказал миллиардер. Знаете, мне понравилось. Рад знакомству. А это, должно быть, ваш племянник? Харрисон, да?
Харрисон застеснялся и лишь кивнул, но руку старался жать изо всех сил.
Хол, обратился к нему дядя, познакомься, это Зо́ла Дормонд. Она Короче, она моя коллега.
И конкурентка в какой-то степени, улыбнулась Зола. Я тоже журналист.
Предлагаю отметить наше знакомство, предложил хозяин. Вуди, захвати ещё сок для мальчика.