«Мы не заработали», - пел Накаи. Но ему все равно. Его любовь с нами. Везде.'
Накаи подчеркнул это, играя на клавиатуре, переключив внимание теперь с Лиафорна на пожилую женщину в очках в металлической оправе, которая танцевала с закрытыми глазами, слишком захваченная эмоциями, чтобы осознавать, что она танцевала в клубке электрических цепей. кабели, соединяющие звуковую систему Накаи с генератором за пределами палатки. Высокий мужчина с тонкими усами, стоявший у трибуны оратора, заметил озабоченность Накаи. Он двинулся быстро, удерживая женщину подальше от кабелей. Третий член команды, предположил Лиафорн.
Когда музыка стихла, Накай представил его как «Преподобный Тафойя».
«Он Апач. Я говорю вам это прямо сейчас, - сказал Накаи. - Хикарилла. Но все в порядке. Бог создал и апачей, и белаган, и черных, и хопи, и нас, Динех, и всех остальных такими же. И он вдохновил этого апача узнать здесь об Иисусе. И он расскажет вам об этом ».
Накаи отдал микрофон Тафое. Затем он налил воды из термоса в чашку из пенополистирола и отнес ее туда, где стоял Лиафорн. Это был невысокий мужчина, крепкого телосложения, аккуратный и аккуратный, с маленькими круглыми руками, маленькими ножками в аккуратных ковбойских сапогах и круглым умным лицом. Он шел с легкой грацией человека, который много ходит.
«Я тебя здесь раньше не видел», - сказал Накаи. «Если вы пришли услышать об Иисусе, пожалуйста. Если вы не для этого пришли, то все равно добро пожаловать. Он засмеялся, показав зубы, что противоречило симфонии опрятности. Два отсутствовали, один был сломан, один был черным и искривленным. «Бедные зубы», - подумал Лиафорн. Зубы навахо.
«Потому что это все, что ты слышишь вокруг меня Господи, говори», - сказал Накаи.
«Я пришел посмотреть, можешь ли ты мне чем-нибудь помочь», - сказал Лиафорн. Они обменялись мягким, едва касающимся рукопожатием навахо - компромисс Дайнех между современными традициями и необходимостью быть осторожным с незнакомцами, которые, в конце концов, могли быть ведьмами. Но это может подождать, пока вы не закончите свое пробуждение. Тогда я хотел бы с вами поговорить.
На трибуне преподобный Тафоя говорил о горных духах апачей. - Что-то вроде твоего да, твоего святого народа. Но и другие тоже. Вот кому поклонялись мой папа, моя мать, мои бабушка и дедушка. И я тоже, пока не заболел раком. Мне не нужно рассказывать вам здесь о раке ...
«Преподобный позаботится об этом некоторое время, - сказал Накаи. 'Что вам нужно знать? Что я могу сказать?'
«У нас пропала женщина», - сказал Лиафорн. Он показал Накаи свое удостоверение личности и рассказал ему о докторе Элеоноре Фридман-Бернал. 'Ты знаешь ее?'
«Конечно», - сказал Накаи. «Может быть, на три или четыре года». Он снова засмеялся. 'Но не очень хорошо. Никогда не делал из нее христианина. Это был просто бизнес ». Смех утих. - Вы серьезно пропали без вести? Как нечестная игра?
«Пару недель назад она уехала в Фармингтон на выходные, и с тех пор о ней никто не слышал», - сказал Лиапхорн. - Какое у вас было с ней дело?
Она изучала горшки. Это было ее делом. Так что время от времени она покупала у меня такой. Маленькое круглое лицо Накаи выражало беспокойство. - Думаешь, с ней что-то пошло не так?
«Никогда не знаешь об этом с пропавшими людьми», - сказал Лиафорн. «Обычно они возвращаются через некоторое время, а иногда нет. Поэтому мы пытаемся разобраться в этом. Вы торговец банками?
Лиафорн заметил, как звучит вопрос, но прежде, чем он успел изменить его на «дилер по горшкам». Накаи сказал: «Просто проповедник. Но я узнал, что горшки можно продавать. Иногда довольно большие деньги. Если бы человек, которого я крестил около Чинли, дал мне один. Денег у него не было, и он сказал мне, что я могу продать его в Гэллапе за тридцать долларов. Сказал мне где. Накаи снова засмеялся, наслаждаясь воспоминанием. «Конечно. Пошел в какое-то заведение на Рейлроуд-авеню, и этот человек дал мне за это сорок шесть долларов ». Он сделал чашу из своих рук, улыбаясь Лиафорну. «Господь обеспечивает», - сказал он. «Иногда не очень хорошо, но он обеспечивает».
- Итак, теперь вы идете и откопаете их?
«Это противозаконно», - сказал Накаи, ухмыляясь. «Вы полицейский. Бьюсь об заклад, вы это знали. Что касается меня, это изредка, когда люди приносят их. Несколько раз на пробуждениях я упоминал того парня, который дал мне горшок, и как он покупал бензин на неделю, и среди возрожденных людей разошлась молва, что горшки дадут мне немного денег на бензин. Поэтому время от времени, когда у них нет денег и они хотят что-то предложить, они приносят мне один ».
- А женщина Фридман-Берналь их покупает?
«В основном нет. Просто раз или два. Она сказала мне, что хотела бы увидеть все, что у меня было, когда я проповедовал в районе Чинли или на многих фермах - в любой стране вокруг округа Чинл-Уош. И где-то здесь, в Шахматной доске, и если я поднимусь в Юту - Блафф , Монтесума-Крик, Мексиканская шляпа. Там наверху.
- Значит, вы оставите их для нее?
«Она платит мне небольшую плату, чтобы я взглянул на них, но в основном она ничего не покупает. Просто смотрит. Изучит их пару часов. Увеличительное стекло и все такое. Делает заметки. Дело в том, что я должен точно знать, откуда они ».
- Как вам это удается?
Я говорю людям: «Вы принесете горшок, чтобы поднести его Господу, тогда обязательно скажите мне, где вы его нашли». Накай ухмыльнулся своей маленькой аккуратной ухмылкой Лиафорну. - Я тоже знаю, что это законный горшок. Не раскапывали на государственной земле ».
Липхорн не стал это комментировать.
- Когда вы в последний раз видели ее? Ответ должен быть в конце сентября или что-то в этом роде. Липхорн знал дату, которую он видел в календаре Фридмана, но Накаи вряд ли это запомнил.
Накаи вытащил из рубашки потрепанный карманный блокнот и стал перебирать его страницы. «Будь двадцать третьего сентября прошлого года».
«Больше месяца назад», - сказал Лиафорн. "Что она хотела?"
Круглое лицо Накаи наполнилось мыслями. Позади него голос преподобного Тафои повысился до высокого возбуждения. В нем описывается старый проповедник в палатке пробуждения в Дульсе, который позвал Тафою вперед, возложив руки, «прямо там, на том месте, где этот рак кожи разъедал мое лицо. И я чувствовал поток исцеляющей силы ...
«Что ж, - сказал Накаи очень медленно. «Она принесла горшок, который получила от меня весной. Действительно, кусок горшка. Там не было всего. И она хотела знать все, что я знал об этом. Кое-что из этого я ей уже рассказал. И она записала это в свой блокнот. Но она все снова спросила. От кого я это получил. Все, что он сказал о том, где он это нашел. В этом роде.
'Где оно было? Я имею в виду, где вы познакомились.
- В Ганадо, - сказал Накаи. «У меня есть место там. Я вернулся домой после пробуждения, проведенного Кэмерон, и получил от нее записку с просьбой позвонить и сказать, что это важно. Я позвонил ей в каньон Чако. Ее не было дома, поэтому я оставил сообщение, когда снова вернусь в Ганадо. И когда я вернулся, она ждала меня ».
Он сделал паузу. - И блокнот. Посмотрим сейчас. Маленькая кожаная штучка. Достаточно маленький, чтобы поместиться в кармане рубашки. Фактически, она там его и несла.
- И она просто хотела поговорить с вами о горшке?
«В основном там, откуда оно пришло».
"Где это было?"
«Ранчо Феллы между Блаффом и Мексиканской шляпой».
- Частная земля, - сказал Лиафорн нейтральным голосом.
- Законно, - согласился Накаи.
- Тогда визит будет очень коротким, - сказал Лиафорн. «Просто повторяю то, что ты ей уже сказал».
'На самом деле, нет. У нее было много вопросов. Знала ли я, где она могла найти человека, который его принес? Мог ли он получить его с южной стороны Сан-Хуана, а не с северной? И она заставила меня взглянуть на его дизайн. Хотел знать, видел ли я что-нибудь подобное.
Липхорн обнаружил, что Накаи ему немного понравился, что его удивило. - И вы сказали ей, что он не мог найти его к югу от Сан-Хуана, потому что это будет в резервации навахо, и выкопать там горшок будет незаконно? Он улыбался, когда говорил это, и Накаи улыбался, когда отвечал.
«Не нужно было говорить Фридману что-то подобное, - сказал Накаи. «Такие вещи она знала».
«Что особенного в этом горшке?»
- Думаю, она над этим работала. Я так понимаю. Для меня они очень похожи, но я помню, что у этого был узор. Понимаете, на его поверхности нарисованы абстрактные формы. Казалось, это было то, что ее интересовало. И это было что-то вроде смешанного цвета. Это то, чего она всегда заставляла меня следить. Этот образец. Это было что-то вроде впечатления от Кокопелли, маленькое, повторяющееся, повторяющееся и повторяющееся ».