Нет Она попыталась сосредоточиться. Подожди, Скотт, может быть?..
Что?
Я подумала про пожарную лестницу Она проходит рядом с окном. Он мог Однажды я оставила сумочку в конторе, возвращаться не хотелось, и Тоби залез в окно. Может быть
Это походило на правду. Окно спальни выходило во двор. Двор маленький, со всех сторон стиснут домами можно не опасаться, что тебя заметят. В конце концов, полиция установит, поднимался ли Тоби по лестнице или вошел через дверь.
Викки, еще один вопрос: вчера ты ездила в Вествил
Да.
Когда вернулась?
Утром. Рано утром.
Ты остановилась в мотеле, почему?
Папа отключил в доме воду, а я не знала, как ее включить. И потом, дома было так пусто, тихо Мне стало не по себе, и я перебралась в мотель.
Ты знаешь, что там произошло?
Что?
Викки был пожар и Одним словом дома больше нет.
Как?
Сгорел.
Ты шутишь?
К сожалению, нет.
Не может быть!
Викки, я был там и все видел.
Господи!
Я подумал может, ты что-то знаешь?
Откуда? Я уехала из Вествила через час с небольшим после приезда.
Что за спешка?
Не знаю. Мне показалось, что глупо где-то прятаться. От кого? И потом, у меня было очень неспокойно на душе.
Как называется мотель, в котором ты останавливалась?
По-моему, «Праздничный сад».
Когда ты была в Нью-Йорке? Помнишь время?
Утром.
А точнее?
Точнее? она наморщила лоб. Не помню. До полудня это точно.
И сразу отправилась в контору?
Да. А почему ты спрашиваешь?
Я не ответил. И она заговорила снова:
Сначала я подумала, что он спит. Увидела на стуле его одежду и страшно разозлилась. Подошла, чтобы разбудить и она судорожно схватилась рукой за лицо. Я поняла, что из глаз ее снова потекли слезы. Крупные. Горохами. Я плохо помню, что было дальше. Стояла. Сколько? Не помню. Потом пошла куда-то, наткнулась на телефон, стала звонить Ох, Скотт, что же мне делать?
Нужно звонить в полицию.
Она выглядела испуганной, маленькой и жалкой.
Полиция? Но они У меня дома Разве ты не можешь увезти его куда-нибудь?
Нет, Викки! Нужно звонить в полицию Не спорь! Произошло убийство, и мы не знаем почему, кто, за что
Губы ее мелко задрожали.
Тогда хоть одень его.
Нельзя. Ни к чему нельзя прикасаться.
Скотт! Голос ее сорвался. Но ведь приедет полиция, репортеры Газеты напишут Я этого не перенесу
Викки, мне очень жаль, но я ничего не могу сделать.
Почему? Ты представляешь, что напишут в газетах? «Знаменитый актер найден застреленным в спальне у секретарши!»
Согласен. Все это довольно неприятно, но я вздохнул. У Тоби неприятности куда более серьезные.
Подожди, Скотт! По-моему, ты сказал, это убийство?
А ты думаешь иначе?
Ох! Я вообще ничего не думаю! Для меня все это, как какой-то кошмар. Но убийство? Но может быть, он сам?..
Нет, самоубийством здесь и не пахнет. Во-первых нет оружия. Во-вторых обычно в таких случаях оставляют записку или что-нибудь в этом роде. И в-третьих у Тоби не было причин для этого.
А суд? Ты сам говорил
Конечно, говорил. В основном для того, чтобы напугать этого оболтуса! Нет, это не причина. Из-за такой мелочи не стреляются.
О, Боже! Только этого не хватало! И как такое могло случиться?
Да, вопрос.
Я взялся за телефон. В полицейском участке трубку снял лейтенант Нолан. Джона Нолана я знал давно, у нас сложились довольно хорошие отношения. Настолько, насколько могут вообще сложиться отношения между детективом и адвокатом.
Рад слышать Вас, Джордан, прогудел он в трубку. Читал в газетах, Вы становитесь знаменитостью, как и Ваш подопечный.
Вы имеете в виду Хаммонда?
Его самого. Кстати, не знаете, где он? Мои парни с ног сбились, разыскивая его по всему городу.
Можете отзывать своих ребят, Джон.
Вы его нашли? Парня ждут большие неприятности. У меня приказ на его арест.
Да уж, неприятности. У Тоби Хаммонда случилась самая крупная из всех возможных неприятностей: он мертв!
Что Вы сказали?
Тоби Хаммонд мертв! Убит.
Некоторое время в трубке ничего не было слышно, потом Нолан спросил:
Где Вы?
Я продиктовал ему адрес.
Оставайтесь там, Скотт, мы сейчас приедем.
Хорошо, я опустил трубку на рычаг.
Викки сидела на стуле, рассеяно теребя прядь волос.
Полиция? тихо спросила она.
Да. Лейтенант Нолан. Скажите, Викки, Вы последнее время чаще других общались с Тоби. Он ничего не говорил Вам о своих приятелях? Хоть что-нибудь, что могло навести на след.
Ничего. Она покачала головой. Наши разговоры касались только театра. Знаете, как это бывает? Проблемы с реквизитом, репетиции, музыкальное оформление и прочее. Тоби все время шутил, подтрунивал над собой. Серьезно он говорил только о Голливуде. Мне показалось, что он здорово переживал отказ киностудии подписать с ним контракт. Помню, он сравнивал киношников с перепуганными зайцами, которые сидят на оторвавшейся льдине и не знают, что им дальше делать. Обзывал их иезуитами, говорил, что нельзя всего на свете опасаться и никому не верить.
Тоби так говорил?
Ну, за точность формулировок я не поручусь, но смысл был именно такой. Я редко видела его таким. Наверное, он возлагал большие надежды на Голливуд.
Может быть. Во всяком случае, у него в мозгах было кое-что кроме рюмки и поклонниц. Викки, а он никогда не упоминал в разговорах кого-нибудь, кто был ему особенно неприятен?
Я не помню.
И все же
Нет. Тоби считал, что все его любят. Во всяком случае, я не знаю человека, который ненавидел бы его настолько, чтобы убить.
Я посмотрел на нее и ничего не сказал. Одного такого человека я знал: у Эдди Гропера было достаточно причин не любить Тоби. А еще существовал Мэт Грауфорд
В дверь резко и настойчиво звонили.
Глава пятнадцатая
Через три часа, когда из квартиры наконец убрались криминалисты, полицейские и врачи, когда, упрятав в полиэтиленовый мешок, увезли тело Тоби, мы остались втроем: я, Викки и лейтенант Нолан.
Детектив проводил свою бригаду до двери, отдал необходимые распоряжения, вернулся в комнату и молча устроился на стуле, поглядывая на нас черными, слегка на выкате, глазами. Согласно предварительному заключению, Тоби был убит предыдущей ночью именно в то время, когда Викки находилась в мотеле. Я знал, что Джон уже отдал приказ проверить это свою работу он знал, как никто и, если бы потребовали обстоятельства, не задумываясь проверил бы алиби даже у президента Соединенных Штатов. Во всяком случае, за то время, которое мы были знакомы, я не припоминаю случая, чтобы расследование было проведено с упущениями или небрежно. Вот и теперь он сидел перед нами, невозмутимый, словно вырубленный из целого куска черного дерева, а у меня складывалось впечатление, что его проницательные глаза под тяжелыми веками заглядывали мне прямо в душу. Должен сказать не очень приятное ощущение.
Полиция стала практиковать чтение мыслей? спросил я.
Он усмехнулся и покачал головой:
Конечно, нет. Просто у Вас они написаны на лице, а я грамотный.
В самом деле?
Угу. Вам хочется узнать, почему за все время никто не задал миссис Гран вопроса о том, как мог убитый очутиться в ее постели, да еще полураздетый, верно?
Верно.
Ну, это как раз не очень интересно.
Вот как?
Тоби Хаммонда убили в другом месте, потом раздели и положили на кровать.
Откуда Вам это известно?
Все очень просто, вздохнул он. Если бы Вы не были так взволнованы, Вы бы и сами разглядели след от пули на пальто и рубашке.
И что Вы думаете по этому поводу?
Трудно сказать, он пожал плечами. Будем искать.
А оружие?
Оружия нет. Могу только сказать, что, скорей всего, это револьвер армейского образца, калибр 32. Выстрел произведен с близкого расстояния.
Он достал из кармана пачку сигарет, посмотрел на Викки, словно испрашивая разрешения и, когда она кивнула, закурил. Выпустил густую струю дыма, разогнал ее ладонью и сказал: