Начиная с шестнадцати лет Чарли Коззака арестовывали двадцать шесть раз, однако в большинстве случаев за недостаточностью улик суд не мог вынести обвинительного приговора. Осужден он был лишь дваждыхулиганство в общественном местегод принудительных работи ограбление с применением огнестрельного оружияпять лет тюрьмы.
Колоритный тип, да? сказал Карл, когда я вернул ему досье.
Такие типы и сводят на нет работу полиции, проворчал я. Суды сплошь и рядом оправдывают подобных мерзавцев, а когда в редких случаях их всё же сажают за решетку, то задолго до окончания срока принимают решение об условном освобождении.
Что до этого конкретного поганца, его давно пора изолировать от общества до конца дней.
Он нарушил все десять христианских заповедей, сказал Картер, просматривая досье.
Знаешь его адрес?
Да, но полугодовой давности. Семь месяцев назад он был условно освобожден и сообщил, где будет жить. Но в тот, же день переехал, а куда, как водится указать забыл.
Я сказал Картеру, что удалюсь ненадолго в полицейский архив, и попросил сообщить лейтенанту, когда тот появится, что скоро вернусь.
В архиве я попросил сотрудника поискать в старых делах что-нибудь о Гарри Игроке. Там ничего не оказалось, и он стал проверять документы по кличкам уголовников.
Гарри Игрок, сказал он. Настоящее имя Гарри Гримальди, Минутку, я достану досье на Гримальди.
Он вышел и принес толстую папку.
Перечень преступлений Гарри Гримальди был ещё более впечатляющим, чем у Чарли Коззака. Из тридцати пяти лет жизни восемь он провел за решёткой. Начал с угона автомобилей ещё сопливым подростком. В своей карьере поднимался всё выше над уровнем городской канализациипримитивное хулиганство, мошенническая лотерея, торговля наркотиками, вооружённое ограбление и наконец недоказанное соучастие в убийстве. Кличку Игрок получил за страсть к различного рода пари. Последнее место жительстваодин из многоквартирных домов в Нордсайде.
Я записал адрес, хотя знал, что Гримальди там не найду. По словам Эйприл Френч, он был завсегдатаем таверны Зека; я предположил, что живет он где-нибудь неподалеку. Таверна Зека находится на улице Костюшко; и вырос в этом квартале.
Больше всего меня заинтересовало то обстоятельство, что Гримальди трижды задерживался за наркотики.
Я помнил, что Бенни Полячек представил его Эйприл как коммерсанта, работающего на одну фирму.
Выносить документы из архива запрещалось. Я сделал ксерокопии интересующих меня бумаг и унес их с собой в дежурку.
Уинн и Линкольн уже пришли, но Хэнка Картера в помещении не было. Карл Линкольн изучал досье Чарльза Коззака.
Мне показалось, что лейтенант этим утром настроен более благодушно, чем обычно. Он любезно обратился ко мне:
Что интересовало вас в архиве, Рудовский?
Подельник Бенни Полячека, сэр. Гарри Игрок. Его настоящее имя Гарри Гримальди. Я протянул лейтенанту ксерокопии документов. На мой взгляд, есть все основания предполагать, что он тоже толкач и получает героин из того же источника, что и Бенни.
Просмотрев бумаги, Уинн передал их Карлу.
Вы узнали о нем от девицы Френч? задал он мне очередной вопрос.
Да, сэр. Я сообщил лейтенанту, о чём мне рассказала Эйприл.
Когда я закончил, Уинн недовольно проворчал:
Маловато. Что-нибудь ещё?
О Коззаке вам известно. Похоже, он пытался втянуть Полячека в какую-то аферу. Если судить по уголовному прошлому Коззака, это могло быть ограбление супермаркета. К наркотикам этот парень, видимо, не имеет отношения. Эйприл слышала, как они обсуждали планы на ближайшее будущее в клубе «Палас». Когда Бенни сказал, что у него деловое свидание и ему надо ненадолго отлучиться, Коззак предложил отвезти его на своей машине, потому что они не успели закончить разговор.
Она не знает, где найти Коззака?
Я покачал головой:
Понятия не имеет. Я уверен, она ничего не скрывает и готова сотрудничать с нами.
Не сомневаюсь, сухо сказал Уинн. Где вы её допрашивали, в своей спальне?
Я проигнорировал его замечание. И он поинтересовался:
Это всё?
Остальные сведения ценности не представляютпросто фамилии случайных знакомых. Думаю, стоит заняться Гримальди. Мы наверняка узнаем у него, кто оптовик. Если им окажется Гуди, появится основание для ареста. Какие бы нелепые истории вроде перчаток на левую руку, он не сочинял.
Благодушие Уинна вмиг улетучилось:
Вы берете на себя планирование всех розыскных мероприятий, сержант?
Я молча взглянул на него.
Отвечайте!
Нет, сэр, ответил я предельно холодным тоном. Потом, избегая продолжения разговора с Уинном, повернулся к Линкольну:Где Хэнк?
В лаборатории. Лейтенант отправил его узнать у Эббота результат баллистической экспертизы.
Уинн сказал:
Пока мы ждем, я обрисую в общих чертах задачу на сегодня. Днем в дежурке всегда хватает народу, поэтому оставлять здесь человека для связи мы не станем. Передавать информацию будем любому из находящихся здесь полицейских.
Карл глубокомысленно кивнул, будто лейтенант высказал какую-то яркую, запоминающуюся мысль. От досады я готов был лягнуть своего напарника.
XV
Уинн продолжал:
Я намеревался поручить Линкольну и Картеру опрос жильцов в квартале, где живет Полячек. Вечером в день убийства мы побывали во всех квартирах его дома, но, кроме Арденов, никто ничего не видел. Некоторые приняли выстрелы за автомобильный выхлоп. С жильцами близлежащих домов мы не говорили. Рано или поздно я побеседовать с ними, однако сейчас Рудовский назвал фамилии, в первую очередь следует найти этих людей.
Линкольн, возьмите Картера и начинайте розыск Гарри Гримальди. Я и Рудовский попытаем счастья с Чарльзом Коззаком.
Не успели мы выйти из дежурки, как вернулся от баллистиков Хэнк Картер.
Выстрелы сделаны не из револьвера Уайта, без предисловия доложил он Уинну.
Лейтенант пожал плечами.
Чего и следовало ожидать. Слишком легко Гуди Уайт с ним расстался. Если Полячека прикончил он, оружие уже наверняка на дне реки. Капрал Линкольн получил задание на сегодня. Вы будете работать с ним.
При известии, что целый день он будет свободен от общества лейтенанта, лицо Картера просветлело.
Карлу Линкольну Уинн сказал:
Если найдете Гримальди, установите за ним наблюдение и сразу доложите. Нельзя его упустить, только он может сообщить нам имя оптовика.
Пять минут назад ту же мысль высказал я, за что и получил по мордам. Против самого предложения Уинн не возражал, но инициативы со стороны подчиненных не терпел.
Линкольн сказал:
Да, сэр, понятно.
Я передал Картеру листок, на котором был записан адрес Гримальди:
Начни отсюда, хотя могу поспорить, что вытянешь пустышку. Здесь он жил семь месяцев назад.
Карл и Хэнк Картер покинули управление.
Уинн сказал:
Вчера сержант Картер разговаривал с хозяйкой квартиры, где Чарли Коззак жил раньше. Выяснить ничего не удалось. Думаю, больше её беспокоить нет смысла.
Если он интересовался моим мнением, то напрасно надеялся, что я выскажу его.
Проще всего отыскать Коззака через осведомителей. У вас есть свои люди в преступном мире, сержант?
Несколько человек.
Навестим их.
Я посмотрел на него:
Вдвоем?
Конечно. Почему бы нет?
Мне было трудно представить, что такой несгибаемый коп, как Роберт Уинн, сумеет найти общий язык с представителями городского дна. Кем бы ни были эти люди им вряд ли понравится, что с ними обращаются как с грязью под ногами.
Я сказал:
Это будет напрасной тратой времени, лейтенант Мои клиенты вмиг онемеют, если я приведу с собой ещё одного полицейского.
Он удивленно посмотрел на меня:
Вашим людям можно доверять?
Полагаю, что да. Один из них знает практически все, что творится среди уголовников города.
Кто он?
Я покачал головой:
Одно из условий нашего сотрудничестваникто не должен знать, что мы знакомы.
Вы не вправе скрывать служебную информацию от старшего по званию, повысил он голос.
Капитан Спэнглер говорит, что вправе, сэр. Даже он не знает моих контактов.
Это не совсем так, потому что Спэнглер знал некоторых моих осведомителей, по крайней мере по имени. Однако капитан понимал, что полицейский должен оберегать свои источники информации, если не желает, чтобы знал, что он поддержит меня, если лейтенант Уинн вздумает подать на меня рапорт.
Уинн решил не вставать в позу. С легким раздражением он сказал:
Хорошо Рудовский, идите; посмотрим, что вам удастся выяснить. А я всё же нанесу визит хозяйке, на случай если Картер что-то упустил. Соберемся здесь в двенадцать.
Да, сэр, ответил я и удалился.
Люди становятся полицейскими осведомителями по множеству разных причин. Некоторые полагают, что к ним будут снисходительны, если им самим доведется преступить закон.
Другие делают это ради денег, которые копы платят из своего кармана, потому что в бюджете полиции подобная статья расходов не предусмотрена. Третьи занимаются доносительством из ревности или будучи кем-то обиженными. Все эти люди не очень-то надежны, но я пользовался услугами своих клиентов, получая более или менее достоверную информацию.
Доносчиками, заслуживающими наибольшего доверия, являются старики с криминальным прошлым, считающие себя обязанными тому или иному копу за проявленную когда-то к ним снисходительность. Одним из таких людей был Дэн Уилшир, он же Медведь. Свою кличку он получил не за сходство с этим представителем животного мира, а потому, что в расцвете своей воровской карьеры был королем медвежатников. В сорок пять лет он, как исправный преступник, получил пожизненное. Спустя пятнадцать лет в связи с тяжелым заболеванием его освободили условно. Сейчас ему было семьдесят два года.
Я хорошо знал Медведя, он жил в квартале, который я патрулировал десять лет назад, будучи ещё новобранцем в полиции. После выхода из тюрьмы он прозябал на жалкие гроши, которые высылала ему замужняя дочь. Чтобы сводить концы с концами, хватало, но нищенское существование ущемляло его самолюбие. Проведя два года на свободе, он предпринял попытку улучшить свое благосостояние.
Я патрулировал свой участок всего шестую неделю, когда мне удалось поймать его с набором отмычек и фомок в разбитом окне универмага. Один факт наличия воровского инструмента означал для него возвращение в тюрьму без малейшей надежды когда-либо выйти на свободу.
Медведь побледнел как смерть, когда я направил луч фонарика ему в лицо. Уронив сумку с инструментами, он стоял с обреченным видом, опустив голову.
Я сказал:
Садись, Медведь, побеседуем.
Мы устроились на деревянном ящике, валявшемся у служебного входа в магазин, и поговорили. Потом вдвоем направились в район доков и я, стоя рядом, наблюдал, как он одно за другим швырял в воду орудия своего преступного промысла.
Когда в воде оказалась и сумка, он выпрямился:
Я не забуду твоего великодушия, малыш. И не думай, что совершил ошибку. С сегодняшнего дня я не возьму в руки ни одну из этих игрушек.
Насколько я знал, он держал свое слово.
Когда меня повысили и я переоделся в штатское, я начал получать дивиденды от своего гуманного поступка. Хотя мне действительно было жаль старика, мой благородный жест был не совсем бескорыстным. Мне и раньше приходило в голову, что Медведь может стать источником ценнейшей информации при условии, если я сумею завоевать его доверие.
Поэтому, когда я схватил его за руку, мои долгосрочные планы руководили мною не в меньшей степени, чем жалость.
Я прибегал к его услугам лишь в тех случаях, когдатребовалась конкретная информация, а не общий обзор положения на городском дне. Он делился со мной тем, что знал, не только потому, что чувствовал себя обязанным мне, а главным образом из симпатии. Если Медведь говорил, что какой-нибудь проходимец, которым я интересовался, его друг, беседа на этом и заканчивалась. Дальнейшие расспросы лишь напрасно уязвили бы самолюбие старика.
Медведь жил в Ист-Сайде, в подвальном помещении всего в двух кварталах от реки. Приоткрыв дверь и увидев меня, он широко улыбнулся:
Присаживайся, малыш, сказал он, когда я вошёл. Кофе?
С удовольствием, ответил я.
Кофейник грелся на плите. Когда бы я ни пришел, он всегда стоял на слабом огне. Налив кофе в две чашки, Медведь сел напротив меня. Кофе был крепким и горьким. Отхлебнув из чашки, я поинтересовался:
Как здоровье, Медведь?
Нормально, если не считать проклятого артрита. Он вытянул вперед руки, кисти которых напоминали птичьи лапы. Такими пальцами не открыть даже детскую копилку. Какие проблемы?
Ты знаком с Чарли Коззаком?
Этим дебилом? презрительно произнес он. с недоумком, который только и умеет, что палить из своей пушки?
Он недавно из неё палил?
Медведь поджал губы:
Не знаю. Но говорят, он ищет напарника для большого дела.
Это мне известно. Меня интересует, не прикончил ли он кого из своей пушки в последние дни?
Старик широко раскрыл глаза:
Он кого-то убил? Впервые слышу, что он работает по найму.
Я не это имел в виду. Есть подозрение, что он отправил на тот свет своего несостоявшегося партнера. Подельники ссорятся. Он подбивал Бенни Полячека на какое-то темное дело.
Ах, это! Здесь я тебе, парень, не помощник. Для меня новость, что у него были делишки с Бенни.
Может ты слышал, кто поквитался с Бенни?
В глазах старика появилось знакомое мне выражение отчужденности.
Не слышал ничего определенного.
Значит, слухи о том, что явилось причиной смерти Бенни Полячека и кто нажал на спусковой крючок уже циркулировали в преступной среде. Но, возможно, они затрагивали человека, которого Медведь считал своим другом.
Я решил подойти с другого конца:
Ты знаешь Гуди Уайта, Медведь?
Посмотрев на меня в упор, он отхлебнул из своей чашки и сказал:
Жить в нашем районе и не слышать о Гуди? Я знаю его не хуже и не лучше, чем тысячи других людей. Он мне помог, и я голосовал бы за него, если бы у меня не отняли это право.
Вот такие дела. Если на городском дне и ходили слухи, что о Бенни позаботился сам Гуди Уайт, Медведь не собирался мне об этом докладывать.
Я снова отпил кофе, прежде чем задать следующий вопрос:
Не знаешь, что замышляет Чарли Коззак? Медведь покачал головой: